– Я безумно рад, что дал тебе свое расписание, – холодно заметил Гарри. – До чего ж приятно, когда ты не один.

– Так я думал, что с тобой сядет Гермиона, – запротестовал Рон.

– Что же, по-твоему, я должна была бросить Падму? – возмутилась Гермиона, подошедшая с другой стороны.

– Значит, вы поступили так не потому, что злитесь на меня? – уточнил Гарри.

– Надеюсь, на зельях тебе показали, где раки зимуют, – важно заявила Гермиона и широко улыбнулась.

Гарри взбесился. За обедом он сел рядом с братьями Криви. Для него это было своеобразным наказанием, но зато Рон и Гермиона смогут понять, что зашли слишком далеко и переоценят свое поведение. К концу обеда Гарри был очень рад, что Колин увлечен Лавандой. Во-первых, это позволило без труда найти тему для разговора, а во-вторых, Колин был теперь меньше увлечен самим Гарри.

После обеда у Гарри были одинарные уроки по чарам и трансфигурации. В дополнение к этому, по утрам во вторник и четверг у него были двойные чары и трансфигурация, а по понедельникам, средам и пятницам – двойные зелья и защита. После обеда был лишь один урок, исключение составляла только среда. Два урока были по уходу за магическими животными и два давали Гарри свободное время для занятия независимым проектом. Он уже предвкушал, как будет над ним работать.

После трансфигурации Гарри отправился к Снейпу. К этому времени он опять разбередил свои душевные раны и еле-еле держал себя в руках.

Снейп, сидевший за письменным столом, пристально посмотрел на Гарри.

– Закройте дверь, Поттер.

Гарри закрыл дверь и замер, обнаружив, что на него направлена палочка Снейпа.

– Ну? Вы отойдете от двери или нет? – раздраженно осведомился тот.

Гарри отошел в сторону с облегченным вздохом и тут же смутился, поняв, что выдал свой страх.

– Secretus , – внятно произнес Снейп. Дверь как будто накрыла легкая тень. – Садись, Гарри.

Гарри подошел к столу, но не сел и одарил отца сердитым взглядом. Тот в ответ с минуту смотрел на него с любопытством, будто злость мальчика была некоей занятной странностью, и в конце концов вздохнул.

– Сядь, – повторил он, набрал полную грудь воздуха и продолжил: – Извини за вчерашнее.

– Мы же были одни? – требовательно спросил Гарри.

– Да.

– Тогда объясни, почему ты так себя вел?!

– Во-первых, – холодно ответил Снейп, – я не люблю подвергать себя ненужной опасности. И мне совсем не нравится, что ты подвергаешь напрасной опасности себя, – он нахмурился. – Конечно, я мог бы сказать это и по-другому, но боюсь, что когда я возвращаюсь с наших… собраний, моя способность держать себя в руках несколько ограничена.

– Ограничена, – тупо повторил Гарри.

– Проведя вечер на коленях перед Темным Лордом, я могу наброситься на любого, кто подвернется мне под руку. Вчера жертвой моего раздражения оказался именно ты.

Пожалуй, это Гарри мог понять. Он и сам после контактов с Волдемортом с трудом держал себя в руках. Мальчик позволил себе расслабиться и заметил:

– К счастью, это может сойти за твое обычное поведение.

У Северуса вырвался короткий смешок:

– Да, действительно. Иначе кто-нибудь мог бы отметить те дни, когда я ношусь по коридорам Хогвартса, раздавая взыскания, как директор – лимонные дольки.

– Жаль, что ты не видел меня, когда я уходил с зелий, – рассмеялся Гарри. – Первокурсники-хаффлпаффцы теперь и подходить ко мне побоятся.

– И что же ты им сделал? – с любопытством спросил Снейп.

– Я посмотрел на них, – встретив недоверчивый взгляд Снейпа, Гарри опустил голову. – Ладно, скорее зыркнул.

– И что, они действительно тебя испугались?

– Они так торопились убраться с моей дороги, что один из них даже сшиб другого с ног.

– А ты его, конечно, поднял и отряхнул ему мантию? – расхохотался Снейп.

– Нет. Я продолжал подниматься по лестнице – хотел успеть нажаловаться на тебя Ремусу до начала занятий.

Снейп пристально взглянул на Гарри:

– Профессору Люпину, ты хочешь сказать.

– Кабинет заперт, а дверь защищена заклятьем.

– Не имеет значения. Он сейчас твой учитель. Назовешь его еще раз Ремусом – и я сниму с Гриффиндора баллы и потребую свои десять галлеонов.

– Ладно, ладно, – Гарри вновь помрачнел и сердито спросил: – Почему ты экзаменовал меня по Волчьему зелью?

– Подумай, Гарри. На это были причины.

– Хотел позабавиться, потому что знал, что я и на половину вопросов не отвечу?

– С тем же успехом ты можешь сказать, что я дал тебе возможность порисоваться, – вздохнул Снейп.

– Что?!

– Конечно, я знал, что ты не сможешь ответить на половину моих вопросов. Но сомневаюсь, что твои одноклассники смогли бы ответить хотя бы на один из них, – Снейп улыбнулся с холодным удовлетворением. – Пока я высмеивал твою глупость и невежество, остальные замерли от ужаса, понимая, что сами ответили бы куда хуже.

– Непохоже, чтобы Малфой замер от ужаса.

– Малфой прекрасно умеет притворяться. Уверяю тебя, он сейчас роется в библиотеке, лихорадочно пытаясь найти источник, из которого ты почерпнул, что аконит для Волчьего зелья стоит собирать в новолуние для усиления его магических свойств.

– А если он ничего не найдет?

– Малфой очень проницателен. Он, без сомнения, заметит, что профессор Люпин очень хорошо к тебе относится и что ты платишь ему тем же, и решит, что ты выучил это по собственной инициативе.

– Зачем же ты меня спрашивал?

– И для того, чтобы продемонстрировать всем, что я ожидаю от своих студентов инициативы и, как следствие, знания последних публикаций на заданную тему, и для того, чтобы выделить опасную сторону твоей любви к равноправию, – лукаво улыбнулся Снейп. – Драко умен, ему придет в голову и то, и другое. Я еще не решил, какое из них выбрать в качестве ответа на его вопрос, который обязательно последует.

– Ты знаешь, что он тоже ходит на ЗОТИ?

– Знаю. Он просил меня устроить так, чтобы попасть в одну группу с тобой. Это было несложно, нужно было только поместить тебя в одну с ним группу по зельям.

– Значит, он следит за мной, – уверенно заметил Гарри.

– Следит, – согласился Снейп.

– Вот как, – протянул Гарри, пытаясь разобраться в своих чувствах. Подобная ситуация, конечно, могла бы облегчить возможность примириться с Малфоем, но могла сделать ее и совсем нереальной.

На несколько минут в комнате воцарилась тишина, потом Снейп заерзал и неуверенно начал:

– Гарри…

Мальчик увидел, как лицо отца заливается краской, совершенно непохожей на краску гнева. «Он что, смущается?» – удивился Гарри.

– Я… я хорошо к тебе отношусь, – пробормотал Снейп с таким видом, словно признавался в чем-то очень странном. – Но мне придется быть очень грубым с тобой на уроках. Пожалуйста, постарайся…

– Воспринимать это как игру? – продолжил Гарри.

– Ну или как упражнение, – рот Снейпа слегка скривился, прежде чем сложиться в гримасу неодобрения. – Чтобы ты больше не пугал первокурсников, когда выходишь с моих занятий, – он фыркнул. – А я еще думал, что они меня боятся.

Гарри понурился. Как бы забавно это не прозвучало сейчас, он знал, что поступил дурно.

– Сэр, – начал он и, подождав пока Снейп обратит на него внимание, продолжил: – я… я думаю, что нам нужно встречаться периодически между уроками, иначе я спячу к концу недели, не говоря уже о месяце. Есть мой проект, есть мантия-невидимка, и ты раньше вроде бы говорил, что я смогу приходить. Мы можем что-нибудь придумать, чтобы тебе не пришлось опять на меня кричать?

– Надо подумать, – Снейп нахмурился и торопливо добавил: – полагаю, что сможем, но как?.. – он резко взглянул на Гарри: – Встречи не должны быть после отбоя.

– Конечно, – кивнул Гарри. – Это поможет мне и в отношениях с Гермионой, а то вчера она специально поджидала меня, чтобы наорать.

Снейп фыркнул, а потом сказал: