Ремус, к его облегчению, расхохотался. Гарри решил, что предубеждения Снейпа явно не разделялись всеми волшебниками среднего возраста. «Все младшие Уизли носят маггловскую одежду, а их родители даже старше Снейпа. И сам Ремус носит брюки».
– Так ты не считаешь, что я «демонстрирую свою задницу», когда надеваю брюки? – шутливо спросил Гарри.
– Дитя мое, у тебя потрясающая задница и изумительные глаза. Лет через пять-десять ты будешь совершенно неотразим. Только передай своему деспотичному хозяину, что я перестал интересоваться твоими ровесниками с тех пор, как сам вышел из подросткового возраста, ладно?
«Слава богу, что Ремус снаружи и не видит, как я покраснел», – с облегчением подумал Гарри. Убедившись, что голос звучит не слишком сдавленно, он пробормотал: – Значит, считаешь.
– Что считаю?
Гарри одернул мантию. Сидело неплохо, но стоит ли ему одеваться так, чтобы подчеркнуть и без того заметные глаза?
– Ты считаешь, что я пытаюсь привлечь к себе внимание.
– Конечно. Но в этом нет ничего дурного – ты достаточно взрослый, чтобы думать о внимании сверстников.
Гарри вышел из примерочной, Ремус осмотрел его и заставил пройтись.
– Севу лучше оставить свои подколки. У тебя будут поклонники, во что бы ты ни одевался.
– Ну, не знаю… – пробормотал Гарри.
– Ты хоть представляешь, как она подходит к твоим глазам? Я узнал бы в тебе сына Лили с другого конца квиддичного поля.
– Я не надену зеленую мантию на квиддичном поле, – резко возразил Гарри.
– Ах, ну да – цвета факультета, – печально улыбнулся Ремус. – С годами про это забываешь. Но ты обязательно носи зеленое – тебе очень идет, – лицо его приобрело серьезное выражение, и он нерешительно начал: – Гарри…
В этот момент существо, охраняющее дверь, застрекотало, в образовавшийся узкий проход проскользнул Северус Снейп, и Ремус шепнул: – Позже.
Снейп сразу же их заметил. Подойдя, он обратился к Гарри, нарочито игнорируя Ремуса:
– Очень впечатляюще, Гарри. Гармонирует с цветом твоих глаз.
Стараясь не думать о том, что Снейп только что сделал ему комплимент, Гарри пробормотал: – Да, мы только что об этом говорили, – и вздрогнул от взгляда, которым его отец одарил Ремуса. Сам Ремус на взгляд не прореагировал.
– Знаете что, – возмутился Гарри, – он имеет такое же право говорить, что подходит к моим глазам, как и вы. Не вижу проблемы.
– Тогда почему ты так расстроен? – требовательно спросил Снейп, оглядывая его.
– Я… – протянул Гарри, лихорадочно пытаясь что-нибудь придумать, – я просто не люблю, когда люди обращают внимание на мои глаза.
– Что? – ошарашенно спросил Снейп. Ремус задумчиво кивнул.
– Я не люблю, когда люди обращают внимание на мои глаза, или на мой шрам, или вообще… на меня. Я себя жутко чувствую от этого – они смотрят на меня и узнают, и решают, нравлюсь я им или нет, и… – Гарри сглотнул, – я хотел бы, чтобы меня не узнавали.
Двое мужчин с минуту смотрели на него.
– Хорошо, – подытожил Снейп. – Попытаемся найти что-нибудь грязно-серое.
– Чудесная мысль, – согласился Ремус почти с таким же сарказмом. – Погоди, Гарри, кажется, я видел нечто подобное среди рабочих мантий.
Следующие пять минут Гарри терпеливо смотрел, как его отец и Ремус Люпин совместно роются в залежах одежды, пытаясь найти самую ужасную мантию из всех, что были в магазине. Когда он стянул с себя третью – грязно-бежевого цвета, всю в складках, способную вместить в себя даже дядю Вернона, Ремус вздохнул.
– Ничего не выходит, Гарри, – насмешливо сказал он.
– Вынужден согласиться с профессором Люпином, – фыркнул Снейп. – Какое бы тряпье ты не надел, – он покосился на груду отвергнутой одежды, – все равно за милю видно, что ты Гарри Поттер. Так что можешь смириться с мыслью, что тебе придется носить что-нибудь приличное.
Гарри расхохотался и снова принялся мерить мантии, отобранные вместе с Ремусом. Остановились на пресловутой зеленой и еще одной – темно-красной, почти черной, отороченной более светлой тканью, сияющей, как раскаленные угли. Ремус разыскал черные и серые брюки, которые Снейп признал подходящими, черную и белую рубашки, попрощался с Гарри и ушел. Снейп добавил к покупкам носки и трусы, напоминающие форму велосипедистов, только из натуральных тканей – хлопковые или шелковые, расплатился, попросил доставить покупки в Хогвартс и потащил Гарри в другой магазин покупать ботинки и туфли.
Следующим пунктом была аптека, где Гарри купил необходимые ингредиенты для зельеварения и туалетные принадлежности. Выйдя, он собирался возвращаться в школу, но Снейп почему-то направился в другую сторону.
– А мы не опоздаем к ужину? – спросил Гарри.
– Мы еще успеем что-нибудь выпить, – ответил Снейп.
– Я просто подумал…
– Уж не боишься ли ты возвращаться в сумерках, Поттер?
Гарри собрался было обидеться на «Поттера», но вовремя сообразил, что они на людях и что Снейп по каким-то причинам пытается, чтобы на них обратили внимание как можно больше людей.
Возле «Трех Метел» они столкнулись с профессором Макгонагалл, которая сердито осматривалась кругом.
– Вот вы где! Профессор Дамблдор решил, что вас нужно проводить до Хогвартса. Идемте.
– Я вполне способен защитить мальчика без посторонней помощи, Макгонагалл. Мы вернемся к ужину.
– Профессор Снейп, – процедила Макгонагалл, – у меня распоряжение директора. Мы возвращаемся немедленно.
Снейп хмыкнул, но развернулся и зашагал по направлению к Хогвартсу. Гарри подумал, что нежданная встреча была разыграна в расчете на возможных наблюдателей, которые могли надеяться, что Снейп заманит его куда-нибудь. От размышлений его отвлек голос Макгонагалл.
– Добрый вечер, мистер Поттер. Слышала, вы останетесь в Хогвартсе на весь август.
– Да, – согласился Гарри. – Я вас еще не видел…
– Боюсь, летом я редко бываю в школе. Завтра мне снова уезжать, и вернусь я лишь за неделю до начала занятий. Надеюсь, профессор Снейп нормально с вами обращается?
С этими словами она неодобрительно покосилась на Снейпа. Гарри почувствовал странное желание защитить его.
– О, да. Все замечательно.
– Что ж, у тебя есть здесь к кому обратиться – даже во время каникул.
– Да, профессор, – понизил голос Гарри, – профессор Люпин уже говорил мне об этом, – он был уверен, что зельевар слышал последние слова, но лицо Снейпа ничего не выражало.
До замка добрались в молчании. У входа Гарри кивнул Макгонагалл: – Увидимся за ужином, профессор.
– Минерва, – отрывисто произнес Снейп, тоже кивнув, и начал спускаться в подземелья, Гарри поспешил за ним. На нижней ступеньке Снейп заговорил.
– Так Люпин сказал, что собирается защищать тебя?
– По крайней мере, от вас, – парировал Гарри. – И не говорите, что вас это удивляет.
– Меня удивит, если он на самом деле что-нибудь сделает.
Гарри вымыл голову шампунем, купленным в аптеке, и надел зеленую мантию. Снейп уже ждал его. Увидев Гарри, мужчина одобрительно кивнул, встал и направился к двери.
– Неплохо. Только учти: сейчас каникулы и это – ужин для преподавателей. Мне бы, конечно, хотелось надеяться, что они будут при студенте вести себя приемлемо, но боюсь, это маловероятно. От тебя, однако, я ожидаю соответственного поведения. Тебе ясно?
– Вполне, – отозвался Гарри, скорчив за спиной Снейпа рожу. Тот обернулся.
– Что-что?
– Мне все ясно, сэр, – повторил Гарри.
Снейп смерил его взглядом.
– Так-то лучше, – коротко сказал он. – Правда, мне по-прежнему не нравится твой тон.
Гарри ничего не ответил.
Гарри боялся, что ужин выльется в нудный официальный прием или в сборище взрослых, отпускающих сомнительные шутки, но когда он вошел, перед ном возникла знакомая фигура с неестественно алыми волосами.
– Гарри!
Обниматься с Тонкс было совсем неплохо, даже при условии, что она наступила ему на ногу.
– Ой, извини! Ну, как ты? В министерстве с тобой все налаживается; прости за вчерашнее, но это – часть моей работы, – девушка отступила на шаг и улыбнулась ему. – Потрясающе выглядишь! Чего это ты так разоделся?
