Рон бросил взгляд на входную дверь:

– Ты считаешь, что она…

– Может, и кто-то другой – пока она нас отвлекала. Пошли.

Рон неохотно поднялся с места, потянулся за своей бутылкой… и нерешительно остановился.

– Может, в твоей и нет ничего, – заметил Гарри, – но лучше не рисковать.

– Ага.

Не успели они пройти и трех шагов, как Рон хлопнул задумавшегося – что же делать дальше? – друга по плечу.

– Гарри!

Гарри насторожился. Если Рон говорит таким тоном, значит, замышляет что-то, это точно.

– Да?

– Гермиона-то с Лидией.

– И что?

– Что? А то, что мы можем пойти в «Кабанью Голову» и взять огневиски. Зуб дам, что они его нам продадут.

Гарри медленно выдохнул, стараясь взять себя в руки:

– Рон, только что кто-то попытался то ли отравить меня, то ли одурманить каким-то зельем. И я тебе еще минимум полдюжины причин назову – хоть о них и нельзя говорить при всех! – по которым мы не можем сейчас позволить себе беспечность. И я не считаю, что пойти напиться – это подходящая мысль.

– Да не станем мы напиваться! Возьмем по стопочке – не может же оно быть таким крепким.

– А если мы слишком уж расслабимся?

– А мы не станем расслабляться. Это бывает, когда начнешь говорить обо всем, что на ум приходит. Но если мы заранее договоримся, что будем говорить только о… о девчонках, скажем, то все будет тип-топ.

Гарри не был так уж уверен в этом. «Но с другой стороны, я же не так уж пьянею от вина, – подумалось ему, – так что беды большой быть не должно».

– Ну Гарри!.. Или ты думаешь, что Гермиона к тебе вернется, если ты будешь вести себя как девчонка?

– Я не веду себя как девчонка.

– Девчонка, девчонка, – насмешливо протянул Рон.

– Я не… ладно, возьмем мы это чертово огневиски! – рявкнул Гарри. – Но только по стопке, и если я увижу, что ты начинаешь хмелеть, мы сейчас же уйдем – и без споров.

– Договорились.

Они не прошли и двух шагов, как Гарри решил, что его согласие было полной глупостью: «Даже если я опьянею от этого не больше, чем пьянею от вина, меня все равно могут убить. Идти туда неумно само по себе – там же нет никого из преподавателей, – но позволить себе расслабиться в таком месте – это полное идиотство. Не нужно мне было покупаться на такое».

В голове неожиданно всплыло болезненное воспоминание – как Северус доставал Сириуса. «А тот повел себя именно так, как я сейчас, и погиб. Рон меня по-настоящему любит, он переживет, если я не соглашусь с ним. А вот если мы пойдем туда и влипнем в какую-нибудь историю, то отец мне такого наговорит, что мало не покажется – а главное, я буду знать, что заслужил и это, и еще похлеще».

Когда они вошли в «Кабанью голову», Гарри повернулся к Рону и мотнул головой, показав на столы:

– Займи нам место. А я с барменом договорюсь.

Рон торопливо пошел к столикам, а Гарри подошел к стойке. Сидевшие в пабе, мельком взглянув на него, вновь вернулись к своим занятиям.

– Огневиски, пожалуйста.

Бармен – Гарри снова подумал, что его лицо кажется странно знакомым, – поднял голову: – Одну порцию?

– Да…

– И какое?

Гарри задумался. Неизвестно, насколько «огневиски» отличается от просто «виски» – да и отличается ли вообще, – но маггловского виски существует не меньше сотни сортов, а значит, и в волшебном мире есть разные огневиски. Быстро оглядев стойку, он ткнул пальцем в пятигранную бутылку, стоящую на верхней полке и, разобрав, что написано на этикетке, прочел название – явно гэльское, судя по звукам.

Вечно прижмуренные глаза бармена открылись почти до нормального размера.

– А денег у тебя хватит? – спросил он, пожав плечами. Гарри ответил ему холодным взглядом, тогда бармен вновь пожал плечами, налил виски в стакан – чистый, как ни странно, – и объявил: – Один галлеон два сикля.

Гарри подчеркнуто равнодушно протянул ему два галлеона и взял сдачу.

Подойдя к столику, он протянул стакан Рону и сел напротив:

– Ну вот тебе твое огневиски. И хорошее, вроде.

– Я как-то не собирался с тобой делиться, – прищурился Рон.

– Да и я не собирался, – Гарри откинулся на спинку стула. – Пей.

– Ты что, себе не взял? – чуть не взвыл от гнева Рон.

– Не взял.

– Значит струсил, да?

Гарри затопила холодная злость:

– Просто решил, что пора взрослеть. Теперь пей свое чертово виски, а я прослежу, чтобы нас тут не прикончили.

Рон спорил и дразнился, но, в конце концов, все же сдался. Пожилая женщина, сидевшая за соседним столиком, насмешливо поглядела на них. Гарри решил, что это знак одобрения и улыбнулся в ответ. Он хотел заказать себе сливочного пива, но оказалось, что бармен куда-то исчез.

Рон, отпив капельку, широко открыл глаза, а потом прижмурился от удовольствия:

– Даже лучше, чем я ожидал.

– Я ж тебе сказал: по-моему, это хорошее виски, – улыбнулся Гарри. – Бутылка – странная такая – на верхней полке стояла.

– Попробуешь? – протянул стакан рыжик.

– В другой раз.

Рон пожал плечами и отпил еще. Проглотив, он смущенно заерзал на стуле.

– Мне не нравится, как ты ведешь себя с Гермионой.

– Ты это о чем? – моргнул Гарри, опешив от такого неожиданного заявления.

– О том, как ты ее облапал всю, пока она не вырвалась.

– Я даже близко ее всю не облапал, – фыркнул Гарри.

– Но ты ее держал и… и такое говорил… Я не верю, что ты в нее влюблен, так что и не пытайся убедить меня в этом.

– Я просто дразнил ее, – пожал плечами Гарри. – Мне нравится заставлять ее краснеть и смущаться.

– По-моему, она заслуживает чуть больше уважения.

– Я ее уважаю! – да что ж это такое, это же просто нечестно! – Потому-то это и здорово. И я, в отличие от некоторых, не использую слово «девчонка» как оскорбление.

– Ты ведешь себя так, точно она – твоя игрушка!

– Я веду себя с ней, как с партнером по игре, – Гарри покраснел. – Это вроде как щекотать друг друга – я нападаю, она смеется и уворачивается… мы вроде как тренируемся. Это ничего не значит.

– Хорошо, коли так.

Гарри выдавил улыбку: – Рональд Уизли, да ты просто викторианская барышня. И никого, кроме себя, ты своей выпивкой не обманешь.

– Гарри, это важно!

– Да почему?

– Я ее люблю!

Гарри чуть со стула не свалился:

– Пожалуйста, скажи мне, что это платоническое чувство.

– Не думаю, – тяжело вздохнул Рон. – Я жуть как хочу снова с ней встречаться.

– И поэтому ты пригласил на бал Лаванду? – прошипел Гарри, вскочив.

– А что тут такого?

– Так кто ж из нас не уважает Гермиону?

– Ну не мог я, понимаешь?.. Да она все равно ко мне не вернется – ты и сам это знаешь…

– И отлично, – Гарри вновь сел и грохнул кулаком по столу. – Подружка из нее – хуже не придумаешь…

– А ну, возьми свои слова назад!

– Слушай, она – отличный друг. И великолепный союзник. Но встречаться у нее ни с тобой, ни со мной не получилось.

– И странно, что не получилось. Это же ее работа – верно? Следить, чтобы я… чтобы кто-нибудь не влипал в неприятности.

– Ого! Так ты считаешь себя полным идиотом? И тебе нужна нянька, которая бы следила за тем, чтобы ты чего не натворил? Тогда постарайся помириться с ней – Гермиона для этого подходит как никто! Вот только первое, что она тебе скажет – «Иди на бал с Лавандой и потрудись отнестись к ней со всем уважением».

– Ну и скажет, и что? Она –то идет на бал с этой гребаной амазонкой…

– Лидия не крупнее меня и на воительницу ну никак не тянет.

– Но для девчонки она все равно слишком высокая.

– Рон!

Рон неожиданно вытаращил глаза и в ужасе уставился на что-то – или на кого-то? – за спиной друга. Гарри, сжав палочку, резко развернулся на стуле, ожидая увидеть целую группу Пожирателей Смерти. К счастью, от дверей к их столику шагнул Хагрид. Гарри снова уселся нормально, поджидая, пока полувеликан подойдет ближе.