Фадж, полностью восстановивший доброе расположение духа, заговорщически наклонился вперед: – Ну, так Дамблдор просто любит подобные вещи. Великая война – отлично звучит, знаешь ли.
Гарри заставил себя рассмеяться: – И страшные тайны. Но все-таки, он умеет читать мысли, – добавил он уже серьезно. – И чувствует ложь.
– Он просто знает, как заставить человека проболтаться, только и всего, – покачал головой Фадж. – А вот мысли читать умеет не больше, чем кто-нибудь из нас.
– Ну, хоть какое-то облегчение, – заставил себя улыбнуться Гарри.
Фадж все еще хихикал, когда грохот подков внезапно стих и карета остановилась так резко, что пассажирам пришлось ухватиться за сиденья, чтобы не упасть. Гарри уже было привстал, но Драко положил ладонь на его руку, заставив снова сесть. Лакей отворил дверцу кареты. После того как Фадж выбрался наружу, слизеринец махнул рукой – выходи, мол – и сам выбрался за Гарри по пятам.
Сначала Гарри и не понял, где же они находятся, но, поглядев по сторонам, сообразил: у ближайшего угла была книжная лавка, куда он заходил в прошлую субботу. Они стояли на одной из боковых улочек Хогсмида, перед довольно большим зданием с множеством окон.
– Это мой любимый ресторан, – напыжился Фадж. – Они принимают только по предварительным заказам, но уверен, что не станут возражать против еще одного клиента – да еще наследника Малфоев.
Гарри чуть не зарычал, заметив алчный взгляд, брошенный Фаджем на Драко. Пришлось отвернуться, чтобы взять себя в руки.
Внутри ресторан напоминал обыкновенную гостиную в каком-нибудь богатом особняке, но с пятью роскошно накрытыми столами. Их провели за один из угловых столов, откуда открывался великолепный вид на сад, окружающий дом. Соседние столики были заняты: за одним болтала и пересмеивалась компания модно одетых ведьм, за другим двое весьма элегантных мужчин беседовали с не менее элегантной женщиной. Скорее всего, разговор шел о делах, потому что эта ведьма и не думала хихикать. Посетители то и дело искоса поглядывали на министра магии и его юных гостей.
Пока ели суп, Фадж поддерживал ничего не значащие разговоры – о квиддиче, о еде. Гарри уже занялся жареным ягненком, когда министр решил поговорить о чем-то более серьезном.
– Итак, Гарри – толстяк звучно прокашлялся, – я проверил твое… м-м… расписание…
Гарри поднял голову:
– И?..
– По-моему, предметы… м-м… можно было бы выбрать и получше. Ну, например, уход за магическими животными – этот курс совершенно не подходит для юного мага, который хочет хоть чего-нибудь добиться. Это для работяг, знаешь ли, для тех, кто больше ни на что не способен, – он снова кашлянул. – А еще ты выбрал защиту от Темных Искусств, что само по себе неплохо, но учитывая вашего преподавателя…
– Но Люпин великолепный учитель! – выпалил Гарри, не сдержавшись, и осекся, поймав предостерегающий взгляд Драко. – Его проблему не спишешь, к сожалению, но он все равно один из лучших. И защита – предмет, по которому я лучше всего успеваю. И всегда успевал.
– Ты успевал бы по этому предмету вне зависимости от учителя, – прогудел Фадж. – И я все равно настаиваю, что учиться у оборотня неразумно – особенно учитывая современную политическую обстановку.
– Я понимаю ваши опасения, сэр, – если честно, то Гарри больше всего хотелось послать подальше и Фаджа, и его опасения, но он сдержался, – но Люпин вряд ли сможет напасть на меня во время урока. А наедине с ним я стараюсь не оставаться.
Драко, услышав это заявление, недоверчиво вытаращил глаза и принялся аккуратненько разрезать своего фазана, чтобы скрыть смущение.
– И все-таки люди станут болтать. Что даст ему совершенно ненужное уважение окружающих.
– Если я в середине года поменяю предмет, люди станут болтать еще больше, – возразил Гарри. – Причем ничего хорошего они не скажут – ни о нем, ни обо мне. Почему бы нам не подождать, пока все не уляжется?
– Разумеется, – согласился Фадж, удовлетворенно вздохнув. – Все изменения могут подождать до конца семестра. На них вообще могут не обратить внимания, – продолжил он улыбнувшись. – Я подумываю забрать тебя из Хогвартса – в Британскую академию магических наук, например.
– К-ку-уда?!
– Это не настолько широко известная школа, – пояснил Фадж. – Она… для избранных, и в ней ты почерпнешь куда больше знаний, необходимых для твоего развития, – как, скажем, политика.
– Но я не интересуюсь политикой.
– Зато политика интересуется тобой, – рассмеялся Фадж. – Так что будет лучше, если ты попривыкнешь вращаться в этом кругу. Академия расположена в Лондоне, весьма популярна среди семей дипломатического корпуса, и к подбору преподавательского состава в ней относятся не столь… небрежно как в Хогвартсе. Да и ученики там из более… солидного круга.
Гарри не знал, что ответить. Соглашаться он не хотел, но на ум не приходило ни одно серьезное возражение. И тут в разговор вмешался Драко.
– Это великолепное предложение, министр, – со всем уважением начал он, – но я слышал об этой школе и считаю, что в более смешанном обществе тоже имеются свои преимущества.
– Для тебя – пожалуй, – благодушно улыбнулся Фадж, – но для Гарри?
– Я присмотрю за ним, – тон Драко по-прежнему был безукоризненно вежлив, хотя слизеринец и вскинул надменно голову. – Из Гарри уже получается выдающийся политический лидер – он пользуется широким влиянием на трех факультетах. Более однородная среда сведет на нет эти его способности, вам не кажется?
– Меня куда больше волнуют способности, которых ему недостает.
– А я лично придерживаюсь принципов специализации. Это выявляет его сильные стороны.
– И, бьюсь об заклад, тебе будет его не хватать? – предположил Фадж.
Гарри не думал, что Драко поведется на такую явную подначку, но слизеринец лишь закивал.
– Я буду жутко скучать! Ну пожалуйста! – даже тон Драко изменился, теперь вместо взрослого, рассудительного человека перед ними сидел капризный ребенок. – И подумайте еще, вы же лишите Гарри преимущества пользоваться моим жизненным опытом.
«Да ведь Драко вовсе не пытается переспорить Фаджа, – пришло вдруг в голову Гарри. – Он просто делает все, чтобы подчеркнуть нашу связь – и достаточно успешно. Да и мне не победить в этом споре нужно, а лишь не дать что-то изменить в своей жизни – на ближайшие три недели. Если отец, конечно, сможет продержаться и не погибнуть в эти три недели».
Разговор перешел на жизненный опыт, и Гарри рассказал пару забавных историй о себе: мол, представьте смущенного, выросшего среди магглов ребенка, который неожиданно очутился в волшебном мире. Он припомнил мистера Уизли, когда тот пытался зажечь огонь спичками, и это помогло ему справиться со смущением и говорить с юмором обо всем – о своем недоумении по поводу одежды волшебников, их причесок и прочего, что для собеседников было само собой разумеющимся. К немалому его удивлению, и Фадж, и Драко слушали его с большим интересом.
– Ну знаешь, Поттер! – воскликнул Драко, когда Фадж захихикал на замечание Гарри о том, что без брюк под мантией он чувствует себя голым. – Не диво, что ты так здорово ладишь с грязнокровками!
Фадж поморщился.
– Драко, – с упреком протянул Гарри.
– Я просил бы тебя проследить за своей речью, – министр опасливо глянул на прочих посетителей ресторана, но те, если и слышали что-то, никак не отреагировали. Драко покраснел как рак.
– Извините, – выдавил он, махнув рукой на богато обставленную комнату. – Просто… просто у меня такое чувство, что я дома.
– Вы что, дома их так называете? – слегка нахмурился Фадж.
Смущение на лице Драко сменилось насмешкой:
– Ну разумеется, сэр . А как, по-вашему, их называл мой отец?
– Ну, я думаю, что на людях он был более воздержан.
Гарри был уверен, что скажи Драко то же самое, пока они ехали в карете, Фадж только улыбнулся бы, да и сходные высказывания из уст Люциуса не вызвали бы у министра никаких возражений. Драко только плечами передернул.
