Квиддичная тренировка была еще более странной, потому что на ней Гарри не мог больше избегать обоих Уизли. Все игроки заметили напряжение между Гарри и Роном, и Эндрю рассердился на Гарри из-за Рона, хоть Рон и просил его не вмешиваться, а Тереза рассердилась на Рона из-за Гарри, хоть Гарри и пытался успокоить ее. Джек и Игги предпочли сделать вид, что ничего не происходит.

– Хотя бы поговори со мной, – попросил Рон, когда они возвращались в замок. – Ну пожалуйста. Две недели назад мы были лучшими друзьями.

– Если тебе станет от этого легче, – коротко ответил Гарри, – то знай, что с Драко я тоже разговаривать не собираюсь. А теперь отвянь!

В течение всего вторника Гарри продолжал дуться на Рона и Гермиону. За обедом школьная сова принесла ему записку от отца, в которой было сказано: «Я перенес нашу встречу со вторника на среду. Рассчитываю на твою пунктуальность». Записка настроение Гарри тоже не улучшила. Приказной профессорский тон записки на миг позабавил его, тут же сменившись разочарованием и раздражением. Он с тревогой думал, что придется рассказать отцу о детекторе Тьмы и о Драко.

Утром в среду Гарри сел рядом с Терезой и одной из ее одноклассниц. Он чувствовал себя старшим братом и от души наслаждался, перемежая полезные советы легким поддразниванием. Когда он отправился на зелья, настроение у него было замечательное, каким не было с самого понедельника.

Когда он вошел в класс, Драко небрежно махнул рукой, указав на место рядом с собой. Гарри замер в проходе.

– Садись, – предложил Драко, хлопнув по соседнему стулу. Остальные студенты, Бут и Финч-Флетчли, уставились на них. Гарри подошел достаточно близко, чтобы иметь возможность говорить тихо.

– Не уверен, что я хочу с тобой разговаривать.

Драко с нарочито невинным видом поднял глаза:

– А что я натворил?

– Рон и Гермиона рассказали мне о вашем соглашении. Боюсь, что ты улестил их лишь для того, чтобы получить потом возможность шантажировать.

– Они пошли на это, – разгневанно ответил Драко.

– Я знаю. С ними я тоже не разговариваю.

– Да ладно, Гарри, мне просто было любопытно. Я видел тебя… – Драко резко осекся. – Не думаю, что нам стоит говорить при свидетелях. Не возражаешь, если мы обсудим это после занятий?

Гарри решил, что было бы нечестно выслушать версию событий в передаче Рона и Гермионы и отказать в этом Драко, поэтому кивнул. Драко улыбнулся, подтолкнул стул ближе к Гарри и поторопил: – Садись же, – Гарри сел и лишь потом подумал, что не должен был соглашаться. Драко посмотрел на него и усмехнулся.

Профессор Снейп, заметив их рядом, был удивлен и явно недоволен. В течение всего урока внимание учителя было приковано к Гарри и Драко. Явно недовольный взгляд отца смутил Гарри. Снейп всегда хорошо относился к Драко, отчего же ему не понравилось, что они сидят вместе?

Его размышления прервал легкий толчок в бок: – Слушай, а что если подбросить парочку хребтов визгунчиков в котел Бута? – тихонько предложил Драко. Гарри фыркнул, не веря своим ушам.

– Тебе не кажется, что мы уже выросли из таких забав? – прошептал он.

– Поттер! – рявкнул Снейп, появившись у их стола. – Десять баллов с Гриффиндора за то, что мешаете работать другим студентам, – он наклонился над партой и одарил Гарри одной из своих лучших усмешек. – Это урок, Поттер, не студенческая вечеринка.

– Извините, сэр, – негромко вмешался Драко. – Я задал ему вопрос.

Снейп повернулся и смерил Драко взглядом сверкающих черных глаз. Тот безмятежно улыбался.

– В самом деле? – угрожающим шепотом поинтересовался Снейп. – Прекрасно. Тогда и со Слизерина десять баллов, – Драко моргнул от удивления. – И коль скоро вы не можете контролировать себя на уроке, вам лучше сидеть порознь. Поттер! Пересядьте! – Снейп качнул головой, видя, как Гарри начинает собирать свои вещи, чтобы перенести их. Подождав, пока половина вещей окажется на соседнем столе, Снейп рявкнул: – Сядьте на первую парту, Поттер.

Следующие полчаса Гарри провел, пытаясь хоть как-то исправить ущерб, причиненный переносом котла в середине варки. Зелье, получившееся у него в конце, способно было скрыть кое-какие запахи – к примеру, гнилых бобов или свежесрезанной лимонной цедры, но оказалось бессильно перед запахом тестральего навоза или молотой гвоздики.

– Отвратительно, Поттер, – усмехнулся Снейп, заглянув в котел через плечо Гарри. Мальчик сердито обернулся.

– Если бы вы не дернули меня после того, как я добавил в зелье шелк эльфийского кокона…

– Вышло бы не лучше, – резко ответил Снейп, обойдя вокруг Гарри и заставляя мальчика повернуться вокруг своей оси. – Я достаточно хорошо знаком с вашей неспособностью следовать элементарному рецепту.

Гарри с негодованием воззрился на отца и с удивлением увидел, как Северус, стоящий сейчас спиной к классу, коротко усмехнулся и подмигнул ему.

– Одно утешение – вряд ли вам удастся меня отравить.

Гарри прикусил губу и опустил голову, чтобы скрыть улыбку. Он слышал, как Снейп расхваливает зелье Драко и ворчливо признает зелье Парвати «приемлемым». Возвращаясь к своему столу, Снейп остановился у котла, чтобы снова насмешливо осмотреть зелье Гарри и прошептать: – Сегодня вечером, у меня.

Драко ждал Гарри прямо за дверью.

– Поверить не могу, что Снейп на такое способен! – кипятился он.

– Со мной он всегда такой, – заметил Гарри.

– Я знаю, но никогда не думал, что он будет несправедливым ко мне, лишь бы продолжить издеваться над тобой, – вздохнул Драко. – Давай найдем какую-нибудь пустую комнату, хорошо?

– Об этом что, даже в коридоре не стоит говорить? – удивленно поднял брови Гарри.

– Нет.

Драко привел Гарри в маленькую комнату под лестницей, заваленную коробками и чистящими средствами – лишь в дальнем конце оставалось свободное пространство. В комнате было достаточно места, чтобы Гарри мог держаться шагах в двух от Драко, но случись им драться, маневрировать было бы затруднительно. Драко закрыл дверь и запечатал ее заклятьем. Гарри нервно нащупал палочку. Драко демонстративно спрятал собственную палочку во внутренний карман и подбоченился.

– Мне кажется, Гарри , что ты довольно странно себя ведешь. Началось все с того, что ты заговорил со мной и велел Уизли не трогать меня. Потом этот твой недавно появившийся холодный взгляд и споры с Люпином – прости, с Ремусом , – на уроке. В прошлые выходные я видел, как ты зашел в личную лабораторию профессора Снейпа – а он был внутри! – и остался там. Думаю, что вы наложили на дверь защитное заклятье, потому что снаружи не было слышно ни звука.

Это было настолько любопытно, что я постарался раздобыть дополнительную информацию – любую информацию – о тебе. Было ясно, что ты поссорился со своими драгоценными друзьями, Грейнджер и Уизли, поэтому я отыскал их в библиотеке и решил из них что-нибудь вытянуть. Для почина я сообщил им, что видел тебя в подземельях. Я надеялся выведать что-нибудь, получить любой ответ, который мог бы сказать мне хоть что-то, но быстро понял, что они не знают, где ты бываешь. Они лишь думали, что ты во что-то замешан, и были очень рассержены и напуганы тем, что не знают, во что именно.

Я предложил Грейнджер сделку – я сообщаю ей все, что мне известно, если она сообщит все, что известно ей. Как я и ожидал, она отказалась, но тут вмешался Уизли. Он заявил, что согласен оповещать меня каждый раз, когда ты исчезаешь, если я стану сообщать ему всякий раз, когда увижу тебя в подземельях. Я был потрясен, но согласился до того, как он успел передумать. Уже собираясь уходить, я заметил, чем занимается Грейнджер. Перед нею лежал целый лист, исписанный десятком неверных вариаций фамилии Мейландт. Грейнджер так настойчиво уверяла, что ни под каким видом не будет иметь дела со мной, что я решил проверить, не изменит ли она свое мнение в обмен на кое-что, представляющее для нее определенную ценность. И действительно, после недолгих колебаний она согласилась сказать, в какие дни ты отсутствовал.