Иэясу Токугава проявил не только умелое руководство, но и личную храбрость. На его доспехах оказалось две пробоины от пуль, но бой был выигран.

Нетерпимость фанатиков росла не только из-за догматов их учения. Вместе с аркебузами на японской земле появилось и кое-что иное. Буддизм получил к тому времени серьезного соперника…

Нобунага так и не стал сёгуном. Да в этом и не было особой необходимости — он и без того обладал властью. Но завоевание столицы еще не означало полного объединения страны.

В очереди за «собиранием» оказалась следующая провинция — Этидзэн. Три поколения семейства Асакура обустроили это владение, но для Нобунаги завоевание осложнилось тем, что его шурин Нагамаса Асаи вступил в союз с противником. Возникла угроза потери Киото, если армия «собирателя земель» окажется отрезанной. Пришлось отступать, при этом армия Нобунаги, насчитывавшая уже 110 000 солдат и обладавшая громадной инерцией, отлично выполнила этот маневр. Оба выдающихся полководца, и Хндэёси, и Токугава, подверглись нешуточной опасности, руководя арьергардными боями.

В том же, 1570 г. Нобунага вернулся и атаковал Асаи. Произошла кровавая битва при реке Анэгава. У Нобунаги имелся серьезный численный перевес, и он атаковал своего вероломного шурина первым. Победа осталась за ним, но решающего разгрома противника все же не произошло. Через непродолжительное время Асаи и Асакура снова начали военные действия, когда Нобунага отвоевывал район современного города Осака, захваченный Токэем Мисси и фанатиками из «прямодушных».

Когда же Нобунага выступил против старых противников, оставив пока что сектантов, против него выступили еще и монахи из обители Энрякудзи. Положение крайне осложнилось, и пришлось вновь отступать к Киото. Тем временем Сингэн Такэда заключил союз с Ходзе против Нобунаги. Пока что их сдерживали армии Иэясу Токугавы, но момент оказался критическим. Линия обороны растягивалась, монахи шли в наступление.

В этот момент Нобунага принял решение атаковать монастырь Энрякудзи.

Конечно, эта обитель обладала освященным веками авторитетом и особым почитанием. Но монахи приговорили себя сами. «Это не я уничтожаю монастырь, — заявил полководец, монастырь сам себя уничтожает».

Нобунага, выполнив отвлекающий маневр, новел войска на обитель. Штурм оказался крайне жестоким, армия убивала всех, кто находился на горе Хиэй. «Он поджег храм бога Кванион, который стоил невероятно дорого, и сжег все прочие храмы и монастыри; одним словом, он посылал своих людей в каждую щель или пещеру, как будто охотился на каких-то диких зверей, и там перебил этих несчастных. Так Господь наказал этих врагов Его славы в день св. Михаила в 1571 году», — писал об этих событиях европейский миссионер отец Фруа.

Энрякудзи был сожжен, но куда более грозным противником выглядели «прямодушные» буддийские фундаменталисты. И их ликвидация сделалась задачей на будущее. Пока что гораздо важнее оказались Ходзё и Сингэн Такэда. Союз этих врагов Нобунаги привел к тому, что Сингэн направил армию на Киото. Иэясу Токугава с гораздо меньшими силами должен был воспрепятствовать этому продвижению. Но даже подкрепление, присланное Нобунагой в крепость Хамамацу, не создавало равенства в численности войск.

Иэясу Токугава вывел войска из крепости, армии выстроились в боевые порядки. В это время погода ухудшилась — пошел снегопад. Иэясу поднял на возвышенности свой штандарт с золотым веером, чтобы облегчить перегруппировку сил — сто правый фланг оказался смят. На всякий случай он применил военную хитрость для своих — отрубив голову вражеском воину, велел отнести ее в крепость Хамамацу и объявить, что это голова Сингэна.

Тем не менее, битва продолжалась не в его пользу. Но, вместо того, чтобы совершить обряд самоубийства, Иэясу Токугава решил отступить в замок, едва спасшись от стрел. Он приказал оставить ворота крепости открытыми. Возможно, враг был смущен этим, но, во всяком случае, он не решился пойти на штурм той ночью.

В то же время небольшой отряд Токугавы атаковал с тыла лагерь Сингэна Такэды, подойдя на близкое расстояние.

Утром Сингэн Такэда принял решение о снятии осады. Однако общее наступление на силы Нобунаги продолжалось. Но, как часто бывало в истории, исход кампании решил случай.

В начале 1573 г. Сингэн Такэда осадил крепость Нода. У осажденных быстро закончилось пропитание, зато обнаружилось немало сакэ. Перед неизбежной гибелью было принято решение расправиться с напитком, дабы тот не достался противнику. В крепости был устроен шумный пир, и сам Сингэн Такэда приблизился на опасное расстояние, дабы расслышать приятную мелодию, которую играл на флейте один из пирующих. Кто-то из часовых, еще не окончательно упившийся, умел вые трелить из аркебузы и попасть в голову вражескому вождю. Вскоре Сингэн скончался от тяжкого ранения.

Это, в конечном счете, решило исход кампании. Сын Сингэна отличался храбростью, но организаторскими способностями не обладал. По преданию, даже заклятые враги оплакивали гибель талантливого полководца. Но для Нобунаги известие стало праздником.

Именно после этого он изгнал из столицы сёгуна Асикагу. Так бесславно завершился исторический период Муромати. Правда, Нобунага Ода не принял сёгунского поста. Титул оставался вакантным еще долгое время.

После ликвидации уже ничего не значащего сёгуната походы ради присоединения очередных провинций проводились с еще большей интенсивностью. Но, нисколько не приуменьшая роли Нобунаги в деле объединения страны, нужно отметить и участие его ближайших сподвижников. Особенно важен опыт Хидэёси Тоётоми, который происходил из простолюдинов. Люди его типа разрушили привычное для средневековья понимание роли каждого, определенной при рождении. Именно они приближали ту эпоху, когда положение человека в обществе станут определять его личные заслуги, а не родство. Что же до самого Нобунаги, то многие исследователи подчеркивают: он действовал крайне жестко, норой — жестоко. Но ни он, ни его приближенные не были садистами, желающими страданий ради страданий.

Летом 1574 г. Нобунага продолжал атаковать сильно прореженных противников. Он захватил крепость Нагасима, принадлежавшую «прямодушным». Теперь можно было взяться за основную их цитадель.

В следующем году полководец успешно провел битву при Нагасино, которая стала вершиной его славы.

Нагасино — замок при слиянии рек Такигава и Оногава. Он считался неприступным благодаря удачному расположению. Тем не менее, его несколько раз брали и войска Нобунаги, и его противники. 16 нюня 1575 г. Нагасино осадил Кацуёри Такэда, сын Сингэна. В это время гарнизоном командовал один из сподвижников Токугавы, который, видя, что дело оборачивается осадой, попросил подкреплении у господина. Тот, в свою очередь, обратился к Нобунаге.

Осажденные проявляли чудеса героизма. Это видно из эпизода с гонцом Сунэмоном Тории. Он сумел незаметно проскользнуть мимо часовых Такэды, добраться до Нобунаги и передать просьбу о помощи. Но, когда возвращался назад, был схвачен. Кацуери Такэда обещал ему жизнь, если оп вместе с врагами подойдет к стенам замка и выкрикнет, что помощи ждать неоткуда, и надо лишь сдать Нагасино. Тем не менее, гонца привязали к деревянному кресту, а несколько самураев Кацуёри направили на него копья. И тогда, вместо того, чтобы сообщить ложные сведения, Тории успел прокричать, что помощь будет. Его немедленно пронзили копьями.