Фудзивара имели возможность серьезно повлиять на раздачу придворных рангов и должностей, а в соперничающих кланах находилось немало желающих их получить (разумеется, выполнив ряд поставленных условий).

Приходилось использовать и не вполне законные методы: например, ради поддержания баланса интересов освобождать некоторых вождей от налогов или закрывать глаза, когда такое освобождение происходило «по факту».

Сложнейшая политика сдерживаний и противовесов успешно использовалась кланом Фудзивара до начала XI в. И режим по прежним и по будущим меркам можно назвать вполне милосердным. Чаще всего для расправ использовали не казни и не тюрьму: врага просто-напросто отправляли в ссылку, а еще лучше — назначали на службу куда-нибудь в глухую провинцию. И с глаз долой, и на события в столице повлиять не сможет, а если разобраться — ничего непоправимого не сотворили.

«…Руководители клана Фудзивара противились кровопролитию в любом его виде. Они не верили в возможность разрешения проблем с помощью жестокости. Они достигали своих целен продуманностью планов и посредством убеждений, и здесь они были и предусмотрительны, и сдержанны, ибо стоило им хоть раз применить силу в качестве аргумента, и их собственное главенство было бы разбито в прах. Они почитали гражданские добродетели и склонялись перед ученостью до тех пор, пока ученые не начинали стремиться к политическим успехам», — считал Дж.Б. Сэнсом.

Но во всем этом имелась и другая, мистическая сторона. Во-первых, клан Фудзивара происходит от синтоистских жрецов, они давно уже приняли буддизм и буддийские добродетели. А милосердие и нежелание убивать — из их числа. Но тут сказывалось и влияние синтоизма: неупокоенный дух («онрё») может стать причиной очень крупных неприятностей. В тогдашней Японии просто не смогли бы понять слона, которые приписывают Сталину: «Нет человека, нет проблемы». Как раз с этого для японцев проблемы и могут начаться. Вспомним хотя бы историю правления государя Камму.

Так что без большой надобности лучше было не рисковать. Следующая глава покажет, что даже враг, которого не стали казнить, после смерти имеет все возможности сделаться источником больших неприятностей. Что уж тут говорить о духе казненного или замученного противника! От него будет не отвязаться даже далеким потомкам.

Истории о злых и мстительных духах дожили до наших дней. Конечно, сейчас они воспринимаются гораздо спокойнее. Но именно эти истории легли в основу почти всех японских фильмов ужаса, популярных в последние годы. Теперь потусторонние силы используют мобильные телефоны и современную технику — вспомним хотя бы нашумевший кинофильм «Звонок» или «Поезд-призрак». Но сердцевина подобного сюжета была известна еще в период Хэйан.

Чтобы создавать такие фильмы, почти лишенные обычных спецэффектов, нужны поколения тех, кто жил с леденящим ужасом в душе, кто верил во вмешательство неупокоенных духов в дела живых, в злобную силу, бьющую без разбора. Примечательно, что американский вариант «Звонка», лишенный особого мрачного колорита, выглядит вполне обыкновенным «ужастиком».

Как правило, мы считаем, что побежденный японский герой должен непременно покончить с собой. При этом способ ухода из жизни окажется крайне мучительным. В крайней случае он в тяжелой агонии безвременно скончается от болезни, как это было с Ямато-Такэру.

Так оно обычно и случалось. Но наш нынешний рассказ — о человеке, потерпевшем поражение, умершим в пятьдесят восемь лет (это мы говорим «рано ушел из жизни», по меркам средневековья он скончался в достаточно почтенном возрасте).

Мало того, после смерти его провозгласили богом, хотя он и не был императором.

Относительно IX века можно сказать, что он стал временем господства клана Фудзивара, но о засилье речи пока не шло. И на высоких постах оказывались люди из соперничающих кланов. При этом император, даже если он и сам связан родством с семейством Фудзивара, мог попытаться ослабить контроль над собой, опираясь на таких сановников.

Так и случилось в конце века, когда на престоле оказался император Уда, весьма молодой и энергичный, которому вовсе не хотелось становиться ширмой для политики Фудзивара. К тому же, его мать происходила из иного рода.

Император Уда желал не только царствовать, но и управлять, вернувшись к прежним временам. Правда, при такой политике Фудзивара все равно могли бы рассчитывать на высокие должности, но их политическую монополию император намеревался отменить.

Такого вызова всесильному клану не бросали уже давно. И пришлось начать борьбу — правда, не военными средствами. Противники прощались с должностями, но не с головами.

У императора имелось в распоряжении лишь одно действенное средство — привлечь к управлению аристократов, не связанных с кланом Фудзивара. У него уже имелся советник Хироми из клана Татибана, — не менее образованный, к тому же честный. Правда, официальных постов у Хироми не имелось, да и канцлер Мотоцунэ Фудзивара не стал дожидаться момента назначения. В то время существовала традиция (нечто подобное соблюдается и сейчас во многих странах после президентских выборов) ухода в отставку высших министров при восхождении на престол нового императора. После этого они вновь назначаются правителем. Это формальность, сохраняющая видимость, что страной действительно управляет монарх. Или — не совсем формальность… Мотоцунэ Фудзивара представил императору Уда прошение об отставке. И монарх принял прошение, назначив бывшего канцлера на должность «ако». Не вполне понятно, что это, звание или придворный ранг. Перевод означает «исправляющий [человеческое] зло», и этим словом в древнем Китае обозначался главный министр. Но для Японии термин оказался туманным.

Мотоцунэ Фудзивара выяснил, что двусмысленный указ присоветован монарху Хироми Татибаной. И началось то, что на языке нашей эпохи называется «правительственным кризисом». Фудзивара заявил, что «ако» — именно ранг, причем низкий и оскорбительный для него. Он потребовал немедленно решить вопрос о назначении, в противном же случае пригрозил, что не сможет больше пребывать на государственной службе.

Начались долгие диспуты, напоминающие дискуссии средневековых европейских монахов о количестве ангелов, помещающихся на острие иглы.

Для императора без малого годичная дискуссия окончилась поражением: канцлер отказывался от службы, а без Фудзивары энергичный, но малоопытный император обходиться пока что не мог.

Хироми Татибана не был наказан, но оставаться более при императоре он не мог: его образование оказалось под сомнением. Пришлось ему удалиться от дел, и вскоре Хироми умер.

А Мотоцунэ Фудзивара окончательно и не без триумфа закрепился на своей должности. Правда, радоваться оставалось недолго: не прошло и года с момента смерти его соперника, как и сам он отправился в странствия по кругу перерождений. А его сын оказался слишком молод, и пост канцлера остался не занятым.

Через некоторое время император Уда начал вести независимую политику, провозгласив наследником сына, чья мать не принадлежала к клану Фудзивара. Затем он дал звания тайных советников людям, которые не считались кандидатами на выдвижение. Одним из них стал поэт и ученый Митидзанэ Сугавара.

Сугавара — это название местности. А до периода Нара этот клан звался Хадзи, что означает «глиняных дел мастера» или же «гончары». Но не совсем простые гончары. В свое время император Суйнин прекратил жестокий обычай, при котором заживо хоронили рабов вместе с человеком из знатного рода. Он нашел выход из положения — глиняные фигурки-ханива. Но кому-то надо было поручить делать их. Вот и приказал владыка роду Хадзи взяться за труды. Считается, что при Суйнине предок Митидзанэ Сугавары заложил основы борьбы сумо.