Поэт не навсегда задержался в сёгунской столице. Видимо, атмосфера Эдо оказалась душной для Басе.

Вскоре Басе вновь ушел в странствия. В последний период жизни он пишет хайку отнюдь не для аристократов. В стихах, кратких и лаконичных, используются обороты народной речи, понятия, которые присутствуют в жизни крестьян или ремесленников.

Поэт возвратился к простой жизни. Возможно, поэтому его стихи воспринимаются отнюдь не как «китайская наука» — удел высших аристократов. Но именно они и стали самой популярной из японских стихотворных форм.

Но «вульгаризация» стихов не значила для него снижения требовательности к себе. Каждое из стихотворений — плод серьезного и напряженного труда. Чем-то эти стихи похожи на пейзажи Хиросигэ — в них не меньше и светлой грусти, и ярких деталей, и чувств, понятных нам, хоть и дошедших из седой старины.

Альтернативный путь № 10. Симабарское восстание победило.

Такое, конечно, сложно вообразить. Но, предположим, харизма Сиро (или Жерома) сыграла некую особую роль. А среди его свиты нашелся решительный полководец, мыслящий более чем масштабно. И, напротив, на месте Мацудайры оказался тупой садист, который всеми силами позаботился о том, чтобы в повстанческую армию вступили все еще живущие крестьяне Кюсю. (А вот такое было вполне вероятно). Неважно, чем бы воспользовалась эта армия, пускай даже португальской поддержкой — важно то, что Сиро оказался в Киото. (Его звание «сёгуна» говорит о том, что такие планы могли возникнуть).

Одна отнюдь не японская пословица гласит: «Не дай Бог свинье роги, а мужику — панства». Хидэёси Тостом и подтвердил это для Японии. Восставшие крестьяне исключением наверняка не стали бы.

То, что владыку из династии солнечной богини заставили бы принять чуждую ему религию — это еще не беда. (К тому же, японское христианство в те годы невероятно отличалось даже от тогдашнего католичества, и вопрос как-нибудь утрясли бы). Гораздо хуже, что в страну прибыли бы в большом числе миссионеры — и инквизиторы в их числе. Как расправлялись с языческими пережитками в Европе, мы отлично знаем. Вероятно, Японию не минула бы чаша сия.

Конечно, ни один «окатоличенный» парод не потерял своего национального своеобразия (хотя кое-кто голословно утверждает именно это). Однако раннее проникновение европейцев в больших количествах означало бы зависимость. Как минимум экономическую, но, вероятно, и духовную.

Но даже это — не самое страшное. Восставшие показали, что такое религиозный фанатизм. Мученики-фанатики вызывают сочувствие и даже восхищение, победители-фанатики — ужас. Какие меры были бы приняты в конце концов против синто и буддизма, остается только гадать. Но они были бы введены наверняка — если и не самим Сиро, то его потомками…

А еще — не забудем, что такое сын крестьянина, получивший власть в стране аристократов. Это чревато рабством, гораздо худшим, чем то, что возникло при правлении дома Токугава.

В самом лучшем случае Япония могла бы сейчас в XXI веке стать развивающейся страной (без приставки «не-»), как Таиланд или Сингапур, неким «азиатским экономическим тигром». Возможно, не было бы и этого: «тигры» возникли во многом благодаря японскому примеру. Впрочем, свято место пусто не бывает, и «пост» лидера Дальнего Востока оказался бы за какой-либо иной страной.

Официально эра Мэйдзи началась со вступления на трон нового императора Муцухито, чьим девизом и стало «Светлое правление» («Мэйдзи»). Но перемены стали происходить намного раньше. Поэтому наш рассказ коснется и последних лет существования режима Токугава.

Недаром в самом начале правления клана Токугава страна была закрыта для внешнего мира. Оказалось, что при соприкосновении с ним этот режим должен рухнуть. Вопросы заключались в следующем: насколько болезненным окажется этот процесс и что будет с Японией дальше? А вот лучший ответ на них сумел дать человек, от которого можно было ожидать лишь четкого исполнения главных синтоистских ритуалов. Но это произошло не сразу, и строительство новой Японии оказалось очень трудным делом.

Как Япония представляла себе весь остальной мир, отлично понятно из трактата Сэйсисая Асидзавы «Синрон», созданного в 1825 г. Отрывок из него приводится в работе А.Н. Мещерякова, посвященной императору Мэйдзи. «Земля пребывает в своей твердости, она совершенно круглая, без граней и углов….И наша Божественная Земля расположена на самом верху земли. Хотя она не отличается обширностью, она управляет каждым уголком в этом мире, поскольку там никогда не менялась ни династия, ни форма верховной власти. Различные страны на Западе соответствуют ступням и ногам тела. Вот почему их корабли изредка приплывают в Японию. Что до страны, расположенной среди морей, которую западные варвары называют Америкой, то она расположена в самом дальнем уголке земли; поэтому-то ее люди глупы и просты, они не умеют ничего делать…»

Неясно, чего здесь больше — глупости или наивного самодовольства. Через очень короткое время американцы доказали, насколько они «глупы и просты».

Но не будем судить японского автора слишком строго. Во-первых, давно ли минули времена, когда европейцы утверждали еще большие глупости, а несогласные с утверждениями попадали на костер. Больше того, но части самодовольства и помещения себя в центр планеты всей Асидзава даже проигрывает иным историкам и идеологам XXI века. (Особенно в странах, едва получивших независимость. Там историки то производят генеалогию своего народа непосредственно от потомков Ноя, то возводят свой род к римским императорам, а иной раз скатываются до утверждений, из коих следует: первая обезьяна, которая слезла с дерева и взяла в руки палку, уже обладала паспортом с указанием соответствующей национальности. И все это — вполне серьезно, иногда такую чушь преподают детям). Так что японцы, конечно, совершали глупости, но не больше, чем те же европейцы.

Во-вторых, при всей наивности утверждений Асидзавы в них чувствуется немалый страх. В Японии было прекрасно известно, что гигантский Китай понемногу покоряется европейским христианским «варварам». Пока что Япония интересовала их в не самой значительной степени, но времена быстро меняются.