И его положение начало быстро ухудшаться. Еще один влиятельный противник, глава союзного в то время семейству Фудзивара клана Минамото, стал главным советником. Митидзанэ был со всех сторон окружен неприятелями.

В 900 г. он получил письмо от еще одного ученого, Киёцура Миёси, который сообщал, что с точки зрения астрологии следующий год окажется столь опасен, что лучше всего подать в отставку как можно скорее. Сложно сказать, водила ли кистью автора зависть, или тот и в самом деле хотел спасти коллегу от какой-то угрозы. В любом случае, он оказался прав: в начале следующего года над министром правой руки разразилась гроза.

Считается, что в это время император и бывший государь Уда намеревались добиться слияния постов левого и правого министров с передачей новой должности Митидзанэ. А значит, клану Фудзивара пришлось бы срочно спасать положение. Но, быть может, слухи о «кадровой реформе» намеренно распускались противниками ученого-царедворца.

Наиболее достоверной считается такая версия: Токихира Фудзивара сообщил юному императору, что Митидзанэ с согласия его отца вознамерился совершить переворот, заменив мальчика на престоле своим внуком принцем Токиё. Поэтому надо удалить правого министра из столицы, и чем быстрее, тем лучше. Главный довод звучал невероятно для пас, но вполне обоснованно — для люден средневековья. Незадолго до того произошло солнечное затмение, а это — символ будущих событий. Луна отождествлялась с дочерью Митидзанэ, младшей женой бывшего императора, а солнце — с матерью императора Дайго. В легендарной версии подробностей больше, там присутствует «черная магия»: якобы Токихира Фудзивара закопал в землю предметы для гадания, а потом предъявил эти «улики» государю в доказательство того, что Мнтидзанэ хотел сжить юношу (своего ученика!) со свету.

И молодой император, почти подросток, воспитывавшийся в среде, наполненной суевериями, поверил! Вряд ли более опытный человек прислушался бы к навету. Ведь Мнтидзанэ был наставником императора, а заговор такого рода совершенно не соответствовал его характеру.

Но случилось то, что случилось: Мнтидзанэ был направлен на остров Кюсю в должности главного губернатора. Фактически это означало ссылку (пусть и почетную).

«На всякий случай» клан Фудзивара принял меры предосторожности, повелев особо тщательно охранять дворец и монарха. От кого, неужели от немолодого ученого? Конечно, нет, но император должен был убедиться: заговор реален, и лишь усилия левого министра спасли государство от большой беды.

А еще нужно было, чтобы Уда узнал обо всем как можно позже.

Были сосланы и дети Мнтидзанэ, и его ученики. А его друг и покровитель узнал о том, когда все свершилось. Он немедленно решил навестить сына-императора, но стража не пустила бывшего государя, ворота оказались затворены. Конечно, как только выяснился сей возмутительнейший факт, Суганэ Фудзивару, руководившего дворцовой стражей, наказали, понизив в должности (чтобы восстановить на посту уже через три недели).

Последнее стихотворение, сложенное Мнтидзанэ в столице, таково:

Не дождались… Через два года он умер на острове Кюсю. Ему даже не довелось попрощаться с другом, а на письма бывшему императору ответа не приходило. Видимо, Уда их и не получал.

Расстояние оказалось немалым, дом, в котором поселили губернатора, обветшал. В последние годы жизни Мнтидзанэ мучили болезни, обострившиеся после опалы, умер его младший сын, отправившийся вместе с отцом в безрадостное путешествие. Он почти не покидал резиденции, предаваясь молитвам и скорби. Должность была такова, что действий от губернатора почти не требовалось. Да их и не ждали…

Говорят, лишь изредка он взбирался на холм неподалеку от своего жилища, смотрел в сторону покинутой столицы и молил Будду и богов о благоденствии императора Дайго — любимого ученика, предавшего (а как иначе это назвать) своего учителя. (Но повторюсь: речь идет о подростке, которого Митидзанэ выучил мастерски владеть кистью и соблюдать этикет, но ни он, ни Уда не смогли, видимо, воспитать в нем самостоятельность мышления).

Митидзанэ писал:

Жизнь сосланного ученого и поэта окончилась в 903 году. Но, как мы увидим, «окончилась» — несколько неточное слово.

Вот тут клану для клана Фудзивара, казалось бы, и наступило время жить да радоваться, наслаждаясь плодами победы. Они и радовались — недолгое время.

Контроль над правительством и юным императором находился теперь в цепких руках Токихира Фудзивары. И он замыслил реформы, чтобы сохранить за государством право собственности на землю и исправить упущения провинциальных управителей. Но очень скоро реформы (они называются реформами Энги — по девизу правления), которым местные хозяева и без того противились, захлебнулись. Все по тому же принципу: «Нет человека, нет проблемы». Тем человеком был сам Токихира Фудзивара, умерший в 909 г. (ему было всего лишь тридцать восемь лет). А за год до того скончался начальник дворцовой охраны, не давший Мнтидзанэ повидаться с экс-императором перед отъездом в ссылку.

Но и это еще не все. Хикаро Минамото, еще один ненавистник министра-ученого, погиб на охоте. Двое внуков Токихира сыновей императора Дайго (Фудзивара не прекращали своей политики женитьб) умерли один за другим.

История знает подобные примеры. Пройдут века, и последний великий магистр тамплиеров Жак де Молэ призовет на высший суд отправившего его па костер кровавого французского короля Филиппа Красивого. Этот «вызов в суд», которому не способен противиться ни один властитель, состоялся чуть меньше чем через год, после чего государство Филиппа погрязло в раздорах. Де Молэ и его проклятие будут вспоминать даже в тот момент, когда в конце XVIII века на гильотину отправился абсолютно непричастный к сокрушению ордена тамплиеров Людовик XVI.

И случай проклятия де Молэ, как оказывается, не уникален. Но Япония — не Европа, там хорошо знали, как обращаться с разгневанными духами.

С одной стороны, можно сказать так: очень хорошо, если никто из читающих эту книгу никогда в жизни не столкнется с предсмертным проклятием. По крайней мере, считается, что действует оно жестоко и поражает не хуже самурайского меча. Да и вообще от комплекса явлений под названием «магия» непосвященным лучше держаться подальше.

С другой стороны, вообразим на минутку, что Митидзанэ послушался доброго совета и спокойно вышел в отставку. (Представляя клан Фудзивара, можно почти точно сказать: цель оказалась достигнутой, и его не стали бы преследовать). Все люди смертны, все подвержены болезням. Реформатор Токихира Фудзивара умер слишком рано? Что ж, такое случается, а в Средние века ранними смертями никого нельзя было сильно удивить. Скончался еще кто-то из Фудзивара? Да ведь мор уже задевал эту семью. И принцы крови умирали в самом юном возрасте и прежде.

Но если Митидзанэ не пострадал бы, никому и в голову не пришло бы увязать цепочку несчастных случайностей с местью гневного духа.

Добавим к этому и еще одно обстоятельство. Есть легенда, что незадолго до смерти дух ученого явился к своему противнику. Токихира Фудзивара, достав меч, дал гневную словесную отповедь «нарушителю спокойствия». И дух удалился восвояси… Не мог ли он быть весьма материальным, сей гневный призрак? Стоило бы задаться вопросом: а кому все это было выгодно? Кто получил посты в результате смертей, кому хотелось ослабления клана Фудзивара и срыва реформ? Может быть, эти люди отлично знали, откуда появляются привидения?..