Пушкин (еще в январе 1820 г.) точно перевел одну из строк Шенье. Ею он завершил стихотворение из шести александрийских стихов — «Дориде»:
И ласковых имен младенческая нежность.
Ср.: Шенье «Искусство любви», IV, 7, строка 5 (изд. Вальтера):
Et des mots caressants la mollesse enfantine…
В связи с этим наблюдением см. Шенье, «Послания», VII («Письмо о своих сочинениях», изд. Вальтера), строки 97–102, 137–40:
Un juge sourcilleux, épiant mes ouvrages,
Tout à coup à grands cris dénonce vingt passages
Traduits de tel auteur qu'il nomme; et, les trouvant,
Il s'admire et se plaît de se voir si savant.
Que ne vient-il vers moi? je lui ferai connaître
Mille de mes larcins qu'il ignore peut-être.
................................................................
Le critique imprudent, qui se croit bien habile,
Donnera sur ma joue un soufflet à Virgile.
Et ceci (tu peux voir si j'observe ma loi),
Montaigne, s'il t'en souvient, l'avait dit avant moi.
<Надменный судия, в усердии великом,
Мой изучая труд, находит с громким криком,
То подражание, то перевод прямой;
Учености своей дивясь, он горд собой.
Быть может, у него остались упущения?
Пусть он придет ко мне и все хищенья
Я укажу ему…
..............................................................
Поспешный критик мне не нанесет урону:
Он даст вместо меня пощечину Марону.
И это (никогда мне повторять не лень)
Ты знаешь, до меня уже сказал Монтень.
Пер. Е. Гречаной>.
Шенье упоминает здесь следующий фрагмент из «Эссе» Монтеня (1580), «Книги», кн. II, гл. 10: «Я хочу, чтобы они в моем лице поднимали на смех Плутарха или обрушивались на Сенеку» <пер. A. C. Бобовича и Ф. А. Коган-Бернштейн>.
12–14 Представление об отдохновении на лоне природы после разгульной городской жизни — это, конечно, классическое клише, заезженное «petits poètes» <«мелкими поэтами»> восемнадцатого века. См., например, стихотворение Клода Жозефа Дора «Мешанина»:
Après les frivoles tendresses
De nos élégantes beautés,
Ce long commerce de foiblesses,
D'ennuis et d'infidélités…
.............................................
Combien il est doux pour le sage
De s'échapper dans les forêts;
Et de chiffonner les attraits
De quelque nymphe de village!
<После фривольных нежностей
Наших изящных красоток,
Этого длительного общения со слабостями,
Скукой и неверностями…
.....................................
Как сладко мудрецу
Найти убежище в лесу;
И поласкать прелести
Какой-нибудь сельской нимфы!>
XL
Но наше сѣверное лѣто,
Каррикатура южныхъ зимъ,
Мелькнетъ и нѣтъ: извѣстно это,
4 Хоть мы признаться не хотимъ.
Ужъ небо осенью дышало,
Ужъ рѣже солнышко блистало,
Короче становился день,
8 Лѣсовъ таинственная сѣнь
Съ печальнымъ шумомъ обнажалась,
Ложился на поля туманъ,
Гусей крикливыхъ караванъ
12 Тянулся къ югу: приближалась
Довольно скучная пора;
Стоялъ Ноябрь ужъ у двора.
6 солнышко. Невозможно по-английски передать уменьшительное от слова «солнце» — с той же легкостью, ненарочитостью, как по-русски.
11 крикливых. Производное от «крик». Как ни странно, но нет точного английского эквивалента. Скорее, это французское «criard, criarde».
14 у двора. См. коммент. к главе Пятой, I, 2.
XLI
Встаетъ заря во мглѣ холодной;
На нивахъ шумъ работъ умолкъ;
Съ своей волчихою голодной
4 Выходитъ на дорогу волкъ;
Его почуя, конь дорожный
Храпитъ — и путникъ осторожный
Несется въ гору во весь духъ;
8 На утренней зарѣ пастухъ
Не гонитъ ужъ коровъ изъ хлѣва,
И въ часъ полуденный въ кружокъ
Ихъ не зоветъ его рожокъ;
12 Въ избушкѣ распѣвая, дѣва
Прядетъ, и, зимнихъ другъ ночей,
Трещитъ лучинка передъ ней.
1–4 Четверостишие следующей строфы служит замечательным примером совершенной взаимосвязи между темой и ритмом:
Встает заря во мгле холодной;
На нивах шум работ умолк;
С своей волчихою голодной
Выходит на дорогу волк…
В первых двух «правильных строках», — два высказывания: о холодном утре, сельской тишине, сделанных в повествовательной тональности. Затем в «текучей строке» возникает зловещий мотив волка; и «медленная строка» вводит драматическое торможение («на дорогу») — с тем, чтобы волк появился внезапным резким контрастом.
7 Несется в гору во весь дух. В черновике примечаний для издания 1833 г. (ПД 172) Пушкин замечает:
«Критиковали меру этого стиха, несправедливо:
— одно из изменений четырехстопного ямбического стиха, впрочем довольно однообразного».
Пушкин приводит и другой пример (глава Третья, V, 14), по его мнению, простого пиррихия, основанного на тех же словах «во весь» (которые, однако, невозможно передать одним тем же английским эквивалентом в обоих случаях):
