Если все медали и призы, которые получил «Фольксваген» за свою более чем шестидесятилетнюю историю, собрать вместе, то не хватит ни поверхности самой большой из его моделей, чтобы к ней все медали прикрепить, ни объема салона и багажника, чтобы все призы разместить. У нас, в России, «Фольксваген» – самая популярная иномарка. У угонщиков она тоже на первом месте, имейте это в виду.

Только что вы прочитали официальную историю самого народного автомобиля мира. А сейчас настала очередь неофициальной и малоизвестной.

Оказывается, того самого «Фольксвагена-Жука» за пять лет до Фердинанда Порше придумал никому не известный девятнадцатилетний студент из Вены! Украл ли великий конструктор идею безвестного студента, или позаимствовал, или сам додумался до того же пять лет спустя, что вряд ли, конечно, – история умалчивает. И только после смерти Порше в 1954 году судом в этом деле была поставлена точка: идея «Жука» принадлежит безвестному студенту, который воплотил ее в своих эскизах еще в 1926 году!

Звали студента Бела Барени, а автомобиль, который он придумал, назван не был. Бела любил рисовать «автомобиль будущего», что, кстати, делают многие, и рисовал, надо сказать, хорошо. Так хорошо рисовал, что все его рисунки были опубликованы в автомобильных и научных журналах того времени, а сам студент был настолько беспечен, что, даже несмотря на настойчивые советы друзей, патентовать свои идеи считал пустой тратой времени. А главное – у него не было на это денег.

Да и в суд бы на великого Фердинанда Порше он никогда не осмелился подать, если бы его не заставили это сделать папарацци. Уже в зените своей славы изобретателя (в узких кругах) Барени в интервью американскому журналисту упомянул, что «Жука» придумал он за пять дет до Порше. Статья вышла в США, и что тут началось... по всему миру! Журналисты буквально смешали Барени с... сами понимаете – с чем. И тогда он разозлился и подал на Порше в суд.

Ну, придумал он «Жука» в 1926 году. Ну, придумал его же через пять лет Порше. Ну, наводнили мир этой легендарной машиной – ну и что? Идей у Бэлы Барени было так много, что он на это и внимания не обращал, его буквально сотрясала уже другая гениальная придумка. Представляете: едет автомобиль. Снаружи – как все: колеса, крылья, двери, салон. И вдруг – удар! Лобовой!! Крылья, капот, моторный отсек – в лепешку, а людям в салоне хоть бы что! Да, вся передняя и задняя части автомобиля – амортизаторы жесткого, несминаемого салона, защищающего жизни людей, – вот что главное: жизни людей!

Тогда, сразу после кровопролитнейшей во всей мировой истории войны, со многими десятками миллионов жертв, слышать о необходимости спасения жизней в шикарных автомобилях (!) было, конечно, дико. Но «Мерседес-Бенц», на который тогда Бела Барени работал, потому и «Мерседес», что самые безумные идеи не отвергал, а сначала их переваривал. Переваривал он потихоньку и безопасный автомобиль будущего Барени, заодно прислушиваясь к его громкой, на весь мир звучавшей тяжбе с Фердинандом Порше за «Фольксваген». Но «Мерседес» не вмешивался. И никакие расходы Барени на суды, буквально разоряющие его, не компенсировал: ведь старший Порше был главным конструктором... «Мерседеса» в 1920-х годах.

Но зато, когда Барени суд выиграл, первым поздравившим его был председатель совета директоров «Даймлер – Бенц» герр Фриц Кенеке, приславший такую телеграмму: «Я могу только поздравить вас с решением суда, которое повысило вашу репутацию как конструктора».

Но повышали репутацию конструктора Бела Барени не такие телеграммы, а патенты, патенты, патенты, которые он получал на свои изобретения. На травмобезопасную рулевую колонку последнего поколения, на убирающиеся под капот щетки стеклоочистителя, на сдвижные двери, на плоскую и даже вогнутую крышу, на сайлент-блоки для двигателя – более двух с половиной тысяч патентов принадлежат замечательному конструктору Бела Барени!

Самое интересное, что до конца жизни Барени считал «Фольксваген-Жук» Фердинанда Порше крайне неудачной конструкцией и ждал скорого «провала» этого автомобиля. Он был убежден, что его идею Порше извратил, воплотил не так. Барени вообще называл этот «Фольксваген» неправильным. И мечтал сделать настоящий, правильный народный автомобиль «Фольксваген». Но так и не сделал.

В начале пятидесятых годов был разбит первый опытный «Мерседес» с безопасно сминаемым кузовом, в 1968 году такие, но гораздо более совершенные «Мерседесы» сошли с конвейера, а в 1997 году Бела Барени не стало. Его имя увековечено, конечно, в детройтском Зале автомобильной славы.

Но до сих пор и на «Фольксвагене», и на «Даймлер – Бенц» имя Бела Барени упоминать не любят.

Вспомните, какое сладостное чувство охватывает вас перед дальней дорогой! Если же вспомнить вам нечего, поверьте на слово – охватывает.

А теперь представьте, что вот сейчас вы сядете в машину, хлопнете дверкой, вставите ключ в замок зажигания, заведете двигатель и проедете первые метры... вокруг земного шара!

Представьте, что вы движетесь на восток, и потому каждое утро солнце будет бить вам в глаза, а каждый вечер... тоже в глаза, но уже через зеркало заднего вида.

Представьте, что каждый пройденный километр будет отдалять вас от дома, одновременно приближая к нему. Именно так началось мое кругосветное путешествие прекрасным майским утром 1989 года. И началось оно в Италии, в Риме, в Ватикане, с площади Святого Петра, прямо из-под балкона резиденции папы Римского.

К сожалению, сам папа, как было задумано, на балкон не вышел и в дальний путь нас не благословил: что-то у организаторов-итальянцев с этим делом не заладилось. Зато корреспондентов было достаточно. Мы стояли-стояли, ожидая благословения, давали-давали интервью направо и налево, а потом сели в машины да поехали.

Машин поначалу было двенадцать: четыре «Опель-Кадета» универсала, джип «Исудзу» с кондиционером и лебедкой, джип «Рендж-Ровер», городской английский микроавтобус «Бэдфорд» – это была итальянская группа. Наша – две «девятки», два «Москвича» и микроавтобус РАФ, груженный ящиками с дефицитными тогда российскими деликатесами: крабами, балыком, салями, соками. В легковушках сидели по двое, все остальное пространство было загружено туристским снаряжением, консервами, запчастями и личными вещами. То же имущество располагалось и в специальных герметичных контейнерах, закрепленных в багажниках над крышами легковушек.

В составе итальянской команды, кроме водителей, находились: немец эколог, американская журналистка, две съемочные группы итальянского телевидения, фотограф.

Официальной целью пробега была благородная трескотня типа укрепления мира и дружбы между народами. Нечто вроде девиза было написано на наших бортах: «За 100 дней вокруг света» и тут же наше как бы название: «Караван Колумбов».

В общем, с такой вот помпой мы собрались обогнуть земной шар примерно по сороковой параллели.

Как я потом узнал, прибыл-то «товарищ» Лоренцо сначала в ЦК КПСС, но, узнав, с чем он прибыл, его оттуда направили в молодежную газету: «Это им по плечу». И если прибыл он в «Комсомолку» всего лишь с блоком «Мальборо» и пятьюстами долларами в кармане, то уходил из нее уже почти что миллионером. Как это? А очень просто – не деньги движут миром, а гениальные идеи.