Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Поход Туса на Туран

Тус пребывал еще три дня в Чараме.
Но трубный рев раздался над шатрами.
Он двинул рать. Литавров грянул гром.
Темно от пыли сделалось кругом.
Туранских воинов уничтожал он,
Дома, поля, сады опустошал он,
Топтал их в пограничных областях,
Над Касерудом утвердил свой стяг.
Так много войска там расположилось,
Что под шатрами вся земля сокрылась.
Пришла в столицу весть: враги идут,
Их войско там, где блещет Касеруд.
Тогда отправлен был туранским станом
Отважный муж, что звался Палашаном,
Чтоб он разведал, чьи мечи остры,
Чтоб сосчитал знамена и шатры.
...Вдали от войск иранских, от дороги
Был виден холм, высокий, но пологий.
Сидели на холме Бижан и Гив,
Делам войны беседу посвятив.
Военный стяг туранца Палашана
Они вдали увидели нежданно.
Гив, приготовясь к схватке боевой,
Взмахнул тяжеловесной булавой.
«Пойду,— сказал,— туранца обезглавлю
Или свяжу и воинству доставлю».
Сын возразил: «За доблесть на войне
Уже халат пожаловали мне,
Теперь на ту награду я отвечу,
Начну с бесстрашным Палашаном сечу».
Сказал Бижану Гив, его отец:
«Твой недруг — лев, а ты еще юнец,
И если ты потерпишь неудачу,
Я мир отвергну, в горести заплачу.
Да, Палашан в жестокой битве — лев:
Отважных ищет на ловитве лев!»
Сказал Бижан: «О мужеством богатый,
Пред миродержцем не срами меня ты.
Доспехи Сиявуша дай ты мне,
Взгляни, как побеждает барс в броне!»
Бижан от Гива получил кольчугу.
Связал застежки, подтянул подпругу,
Сел на коня, зажал копье в руке
И поскакал от рати вдалеке.
А враг, сразив газель стрелой искусной,
Развел костер, кебаб зажарил вкусный.
Так ел он, сидя с луком за плечом,
А рядом конь стоял перед ключом.
Коня Бижана он вдали заметил,
На грозный топот ржаньем он ответил.
Тут понял Палашан, что для войны
Примчался всадник вражьей стороны.
Бижану крикнул: «Эй, повремени ты,
Я — покоритель дивов знаменитый.
А ты-то кто? Ужель ты вступишь в бой,
Чтоб звезды зарыдали над тобой?»
«Бижан я,— произнес воитель смелый,—
А в час борьбы я — слон железнотелый.
Мой дед — Гударз, отец мой — витязь Гив,
Тебя сражу я, доблесть проявив.
Здесь, на горе, пред встречею военной,
Ты пожираешь падаль, как гиена,
Наелся дыма, крови и золы,—
Готов ли ты для пики и стрелы?»
Но тот в ответ не проронил ни слова,
А вскачь пустил он дива боевого.
Наездники пустили копья в ход,
Взметнувшись, пыль затмила небосвод,
Но в крошево те копья превратились,
И за мечи противники схватились.
Мечи сломались, новых не найдешь,
И, как листву, их охватила дрожь.
Два славных ратоборца приуныли,
А кони притомились, кони в мыле.
Не прекратили поединка львы,
Две подняли тяжелых булавы.
Бижан обрушил с булавой десницу.
Ударил Палашана в поясницу,
И был таков удар его руки,
Что у врага сломались позвонки.
С коня свалилось Палашана тело,
Скатился шлем, кольчуга зазвенела.
Как быстрый дым, сошел с коня Бижан,—
Был обезглавлен воин Палашан.
С его конем, кольчугой, головою
Бижан помчался горною тропою.
Был храбрый Гив тревогою объят:
«Любимый сын вернется ли назад?»
Он волновался на холме высоком:
«А вдруг Бижан погибнет ненароком?»
Но юный сын пришел, пришел живой,
С конем врага, с кольчугой, с головой!
Принес добычу, пред отцом поставил,—
Героя-сына Гив седой восславил.
Затем к Гударзу старому вдвоем
Они счастливым двинулись путем.
С конем, с кольчугой, одержав победу,
С той головой Бижан явился к деду.
Была Гударза радость велика:
Чуть не лишила жизни старика!
Сказал: «О славный внук, живи всегда ты,
Венец державы, храбрецов вожатый!
Да будет сердце у тебя светло,
Вовек тебя да не коснется зло!»

Иранцев застигает буран

Узнал Афрасиаб: земля Турана
Бурлит, подобно волнам океана,
Иранцы к Касеруду подошли,
И черный день настал для той земли.
Пирану повелитель молвил слово:
«Теперь открылись замыслы Хосрова.
Нам этот вызов следует принять,
Поднять знамена битвы, двинуть рать,
Иначе войско из Ирана хлынет,
Затмит луну и солнце опрокинет.
Ты собери полки, иди войной,
Не время заниматься болтовней».
Вдруг резкое дыхание бурана
Повеяло на воинов Ирана.
С вершин снега катились по тропам,
И губы стали примерзать к зубам.
Стал грозным и холодным мрак ущелий,
И ставки и шатры обледенели.
Снег за неделю белой пеленой
Простерся на поверхности земной.
Ни сна, ни пищи, страждут дух и тело,
И мягкая земля окаменела.
Бойцы страдали семь ужасных дней
И поедали боевых коней.
Бойцы и кони гибли в страшной муке,
У воинов окоченели руки.
Но солнцем озарился день восьмой,
Земное лоно залилось водой.
Собрал отряды полководец снова,
Повел о будущих сраженьях слово:
«На войско здесь низринулась напасть.
Края такие следует проклясть!
Калата, Сафид-куха, Касеруда
Не видеть бы вовек,— уйдем отсюда!»
Сказал Бахрам главе богатырей:
«Теперь не скрою от царя царей,
Что ты пошел, приказ его наруша,
Затеял битву с сыном Сиявуша.
Я говорил: «Уйди, не делай зла!
Смотри, как гибельны твои дела,
А сколько бед накликать можно сдуру:
Еще мы с буйвола не сняли шкуру!»
Ответил витязь Тус: «Азаргушасп
И тот славнее не был, чем Зарасп.
Кого мы, как Ривниза, возвеличим?
Кто б с ним сравнился мужеством, обличьем?
Царевич был убит не без вины:
Так в книге предначертано войны.
Здесь ворошить былое неуместно,—
Он был убит бесчестно или честно.
Когда-то Гиву были вручены
Подарки за сожжение стены.
Пришла пора поджечь заслон древесный
И осветить огнем простор небесный.
Избавимся, быть может, от невзгод,
Для воинства откроется проход».
Ответил Гив: «Не так трудна задача,
А потружусь,— где труд, там и удача».
С тоской внимал Бижан его словам:
«На это я согласия не дам.
Не следует беречься молодому,
А опоясаться на бой — седому.
Меня взрастил ты, не жалел труда,
Не обижал и словом никогда,
Не подобает, чтобы ты трудился,
А я в покое сладком находился».
«Поскольку,— молвил Гив ему,— я стар,
Мне надлежит устроить сей пожар,
Еще, сынок, я покрасуюсь малость,
Еще моя не ослабела старость.
Не бойся, что судьба меня сразит,—
Еще способен я спалить гранит!»
С трудом он к цели прискакал, усталый:
Был мир отягощен водою талой.
Древесный вал увидел богатырь,—
Простерся этот вал и ввысь и вширь.
Он лезвием копейным высек пламя —
И древо вспыхнуло под облаками.
Пылала три недели та гора,
Иранцам в лица веял жар костра.
Но вот костер погас и спали воды,
Открылся путь для войск и воеводы.
60
{"b":"125488","o":1}