Пурпурное знамя с вышитыми золотыми крыльями Феникса над воротной куртиной и широко открытый проход в город стали знаком для большей части оптиматского войска. Качнулись вперед колонны отборной рыцарской конницы — и двинулись к распахнутым настежь воротам! Узурпатор Краузе спешно снимал резервы с других направлений, перебрасывая тяжелую пехоту и отборные части на подмогу дю Ритеру. Фактически, на остальных участках укреплений происходила лишь имитация штурма — иррегуляры, туринн-таурские стрелки и части прикрытия не давали ортодоксам самим перегруппировать силы или сделать вылазку из других ворот, но действительно серьезных попыток взять стены в других местах осаждающие не принимали.

И это выглядело логично — тысяча, две, три, пять тысяч латной конницы скрылись за малыми торговыми воротами, лучшие силы оптиматов уже были внутри! Да, в башнях ортодоксы стояли крепко, но вот-вот рыцари захватят плацдарм, прорвутся глубже в город, к другим воротам — и участь Первой Гавани будет решена.

— Коня мне! — выкрикнул псевдо-император Краузе. — Я въеду в поверженный город следом за войсками!

— Ваше величество, башни у ворот еще не взяты… — Вайсвальд вовсе не разделял энтузиазма своего владыки. — Оттуда идет обстрел!

— Так возьмите их! У вас что, недостаточно воинов? Вот вы и займитесь, со своей дружиной! Вперед, Вайсвальд, вперед, ваш монарх приказал вам очистить стену у этих чертовых ворот на версту в обе стороны! Выполняйте приказ монарха, ибо, клянусь Фениксом, через час я въеду в город и пеняйте на себя! — рассвирепел оптиматский владыка.

Названный феодал вскочил с места с красным лицом, ударил кулаком себя по стальному нагруднику и отправился к своим людям — выполнять приказ. Ему очень не нравился тот факт, что из города пока не прибыло ни одного гонца с известиями, напротив — все новые и новые отряды конницы и пехоты втягивались в ворота… А солдаты дю Ритера, этого старого лиса, обеспечив контроль за воротами не торопились наступать дальше! И вот это было самым тревожным сигналом!

Над Первой Гаванью плыл колокольный звон. Священные Огни горели на каждой башне, на каждой церкви. Даже на самую вершину башни долетали звучные, громогласные песнопения ортододксального клира:

— Спаси, Господи, людей Твоих, и благослови достояние Твоё!

Победы ортодоксам над сопротивными даруй!

И Твоё сохраняй

Огнем Твоим истинным!

Все, что происходило внутри стен Первой Гавани было недоступно колдунам Карла Вильгельма Краузе и эльфийским чародеям. Им казалось — золотой сияющий купол накрыл старую имперскую столицу, и был он непроницаем для самой изощренной волшбы. Сам узурпатор нервничал:почти половина его солдат сейчас сражалась на улицах древнего города! Вайсвальд, Роттерланд и другие влиятельные и знатные военачальники тоже были там… Но никто не спешил в ставку с победными реляциями! Поэтому псевдо-император все-таки не торопился во главе гвардии входить в город. Мало ли как обернется дело?

Если бы он видел то, что мог наблюдать Аркан с высокой круглой башни, то содрогнулся бы до глубины души.

Весь обширный Купеческий квартал Первой Гавани, прилегающий к малым торговым воротам был превращен ортодоксами и южанами в странную крепость. Окна первых этажей заколотили толстыми досками, на крышах и верхних этажах заготовили обильные запасы метательных снарядов — камней, суковатых бревен, дротиков и стрел. Улицы перегородили баррикадами: тяжело гружеными укрепленными телегами, ежами из острых кольев, мешками с песком, бочками. Ополченцы-деграсцы, не занятые на обороне стен, выжившие баннереты Юго-Востока и их дружины, несколько сотен зверобоев — все они стали гарнизоном этого укрепрайона.

Верные рыцари, терпеливые пехотинцы, меткие стрелки, Белые Братья, яростные фанатики и кое-кто из магов прорвавшись за ворота спешно продвигались по городским улицам не встречая сопротивления. А потом, примерно через полверсты, наталкивались на баррикады и их защитников. Увидев врага, оптиматы с большим рвением бросались в атаку — еще бы, стены ведь взяты, город — почти что пал к ногам Крылатого похода! Однако — раз за разом умывались кровью, поражаемые алебардами, боевыми цепами и копьями ортодоксов, неся потери от постоянно сыплющихся на головы с крыш и из оконметательных снарядов.

— Это ловушка! Ортодоксы заманили нас! — кто первым выкрикнул эти слова, неизвестно, но паника среди ворвавшихся в Первую Гавань солдат стала нарастать, кое-кто решил ретироваться, но повторилась ситуация у ворот.

Подкрепления, отправленные Краузе, торопились внутрь! У них был четкий приказ — усилить натиск, сломить сопротивление ортодоксов, пробиться к монастырю Всех Прежних Святых и княжеской резиденции. И они намеревались его исполнить! В Купеческом квартале на улицах скопилось неимоверное количество вооруженного народа, около двадцати тысяч вооруженных оптиматов всех родов войск! И количество в итоге переросло в качество: на радиальной улице, широкой, напрямую ведущей от ворот к центру, оборона ортодоксов была прорвана.

С торжествующими криками спешенные рыцари в крылатых шлемах, пехотинцы в стеганой броне, люди Роттерланда в одинаковых коттах и другие воины-оптиматы расшвыряли в стороны баррикаду, откатили телеги, груженые камнем, и с воодушевлением бросились вперед, чтобы спустя двадцать шагов замереть в совершенном ступоре.

— Р-р-раз! Раз! Раз-два-три! — грохотали крепкие аскеронские сапоги по улице Первой Гавани.

— Раз! Раз! Раз-два-три! — качались в такт шагам длинные южные пики.

— Раз! Два! Три! — скалились чернобородые, голубоглазые орра: Лоусоны, Велветы, Дэниэлсы, Бимы, Тичеры и многие-многие другие воинственные кузены, пришедшие с Юга вместе с Арканом за славой, деньгами и репутацией. — Бей-убивай!

Нет ничего страшнее паники и давки на узких улочках. Разве что — паника, давка и десять тысяч пикинеров, жаждущих крови! Они наступали единовременно, по каждой из улиц шириной более десяти шагов. Пики на прочных древках в восемь локтей, отличная подготовка и качественное снаряжение превратили орра в страшную машину для убийства. И не было у оптиматов сил противостоять ей, пусть число воинов Краузе внутри Первой Гавани и превосходило южан двукратно! Вступить в бой вместе осаждащие не могли — и орра насаживали их на пики, убивали одного за другим. На какие-то минуты жуткий звук погружаемых в человеческие и лошадиные тела острых наконечников заглушил даже церковный набат и боевые кличи, и — воины Краузе дрогнули! Дикий крик раздался над городом, оптиматы бросились к торговым воротам — своему единственному пути к спасению…

Чаша весов качнулась в сторону ортодоксов и их союзников.

Однако, для Аркана и его соратников, засевших в башне у ворот, все складывалось куда хуже. Буревестник должен был находиться именно здесь, в гуще событий и как бы над ними — лучшей позиции и придумать было сложно. Шарль, Луи и другие зверобои крепко держали оборону, сделав башню неприступной — до поры.

Все изменилось с прибытием людей Вайсвальда — его герб Буревестник узнал сразу. Закованные в полную броню великаны, вооруженные кулачными щитам-баклерами и короткими широкими фальчионами, прошли по галерее куртины сквозь боевые порядки наемников дю Ритера, которые проявляли не слишком много энтузиазма, явно предпочитая загребать жар чужими руками. Оказавшись у многократно выбитых и восстановленных дверей башни, они поступили прямолинейно и банально — вломились внутрь, с разбега, не разбирая дороги!

Сразу два стальных верзилы одновременным ударом латных наплечников в который раз выбили дверь и вместе с ней рухнули на зверобоев, создав сумятицу. Этим воспользовались их товарищи, проникнув внутрь следом. Завязалась кровавая драка, напоминающая скорее кабацкую потасовку, а никак не бой профессиональных солдат. И преимущество здесь было на стороне оптиматов: стальная броня, большая масса, подходящее вооружение…