Зайчишка с пробиркой в руках вбежала в вестибюль Палаты мер и весов и прокричала:

— Средство прежних от инфекции внутренней и внешней, вызванной мельчайшими существами! Название — панацелин! Технология производства воссоздана алхимиком по имени Габриель Атерна из плесени особого типа! Патентую и требую созыва ученой комиссии для проведения клинических испытаний!

Привыкшая к прожектерам и сумасшедшим изобретателям конторская братия Палаты подняла носы от столов и с недоверием и вместе с тем — некоторым интересом уставилась на Габи. Ее точеная фигурка, измазанные в разноцветной пыли волосы и личико привлекли внимания гораздо больше, чем заявление о изобретении и стеклянная пробирка в руках.

— Мистрисс, а почему этот Атерна не пришел сюда сам? — уточнил убеленный сединами клерк — глава Палаты. — Почему он доверил такое уникальное изобретение вам? Вы, вообще, кто? Дочка? Помощница? Лю…

Он оборвал себя на полуслове, потому что заметил у Габи на пояске нож в простых кожаных ножнах. Явный признак ортодоксальной девушки, а судя по прическе — еще и незамужней! Назови такую чьей-то любовницей — хлопот не оберешься! Все эти люди за столами не были учеными или медиками — они работали чиновниками аппарате герцогства, где большая часть жителей — ортодоксы, и к таким вещам привыкли относиться серьезно.

— Маэстру, я… — девушка явно растерялась, и, наконец осмотрела себя.

Смутившись и осознав, как выглядит, Габриель на секунду замешкалась — и этим воспользовался еще один персонаж, который широкими шагами вошел в Палату мер и весов, уверенным жестом руки отодвинув в сторону Аркана, стоящего у дверей. Герцог не носил броской одежды, на голову натянул капюшон плаща, да и в вестибюле стоял полумрак: освещенными благодаря окнам у потолка были только столы клерков.

— Моя фамилия Бриссак, — заявил пришелец сходу, доставая из кожаного планшета две пробирки с препаратом и стопку бумаг. — Я — дипломированный алхимик из Тимьяна! И я хочу запатентовать бактерицид — снадобье прежних на основе культуры несовершенных грибов панацеллума золотистого, которое спосбно предотвращать загноение ран, антонов огонь и другие заболевания! О-о-о-о, я вижу эта шарлатанка тоже здесь! Гоните ее прочь, досточтимые маэстру!

— Подлец! — возмутилась Габриель. — Ты украл мою работу!

— Лгунья, — откликнулся Яков Бриссак с невозмутимым выражением лица. — Просто маленькая лгунья! Кто поверит, что взбалмошная девица без университетского образования способна синтезировать такое сложное снадобье! Взгляните на нее — замарашка с окраин Смарагды пытается добыть легкие деньги в Аскероне!

Отличный черный стеганный дублет с серебряным шитьем, бархатные штаны, берет с павлиньим пером, окладистая седая борода, даже пенсне на носу — все это отвечало представлениям клерков о почтенном алхимике куда как больше, чем корсаж, юбка, растрепанные волосы и туфельки на низком каблуке!

— Я поверю, — шагнул вперед Рем.

Маэстру в берете резко повернулся в его сторону, павлинье перо на головном уборе качнулось.

— Вы смеете сомневаться в моих словах? Я — Яков Бриссак, доктор алхимии Тимьянского университета, почетный профессор! — возмутился алхимик. — Из почтенной семьи Бриссаков, славной многими и многими выдающимися учеными и естествоиспытателями! А ты, мать твою, кто такой?

— Тиберий Аркан, — пояснил Буревестник, снимая капюшон и приглаживая пятерней непослушную шевелюру. — Герцог Аскеронский. Командор Ордена зверобоев. Из скандальной семьи Арканов, славной многими и многими бунтовщиками, охотниками на чудовищ, полководцами, политиками, пиратами и авантюристами. Мать моя — Лорайна дю Барилоче, племянница прошлого герцога. А это — Габриель Атерна, поставщик териака и других алхимических субстанций для Ордена зверобоев в течении последнего года. И я утверждаю, что знал об исследованиях, которые алхимик Атерна проводила над культурами плесени, и имею об этом письменные свидетельства!

— Ваше высочество⁈ — клерки повскакивали с мест и замерли в подобострастных позах.

— А еще, Габриель Атерна, дочь баннерета Гордиана Атерны, старосты Помола, что в Смарагде — моя невеста, и ваша будущая герцогиня. Мы женимся через десять дней, — как бы между прочим заметил Аркан.

В несколько шагов он преодолел отделяющее его от девушки расстояние и встал с ней рядом.

— Ой-ей… — только и сказала Габи и спрятала лицо в ладонях.

— Маэстру Бриссак, — Рем прищурился и глянул на алхимика. — Не имел чести познакомиться с вами ранее, но… Если вы желаете еще немного обсудить достоинства и недостатки моей покойной матушки, или же будущей моей супруги — мы можем сделать это прямо тут, на крыльце Палаты мер и весов, на любом оружии, какое вы предпочитаете. Или без оружия — мне все равно, как именно выбить из вас дурь. Ах, да… Верните бумаги и образцы мистрисс Атерне. Не думаю, что написанные женским почерком документы кто-то из специалистов-графологов сочтет достаточным доказательством ваших талантов в сфере фармакологии…

Бриссак выглядел бледно. Его пенсне запотело, на лице появилась испарина. Откуда он мог знать, что столь внезапно встретиться с кем-то из Арканов — в таких обстоятельствах? Какое вообще Арканам дело до медицинских препаратов? И как эта вздорная девица сумела окрутить целого герцога?

— Женским почерком? — чрезмерно участливым тоном поинтересовался старший клерк. — Как же мы этого раньше не заметили? Ай-яй-яй, как же так? Вы что, хотели подорвать боеспособность Ордена зверобоя, маэстру алхимик? Вы знаете, что зверобои уничтожают зловредных химер и чудищ? Может быть вы — Туринн-Таурский шпион?

— Н-н-н-нет! — запротестовал тимьянский почетный профессор. — Я не шпион, я…

— Пошлите-ка за стражей, маэстру, — взмахнул рукой Аркан. — Я думаю, он посидит немного в каземате, и мы решим, что с ним делать.

— Может быть, Агис решит? — Габи решительно подбоченилась. — Это ведь его блудный братец!

— Вот и отлично! — Рем обрадовался, что можно спихнуть ответственность на кого-то другого. — Выбирайте, маэстру Бриссак: вы умоляете своего брата взять вас на поруки, или я отдаю вас на деспотский суд…

Из бледного алхимик стал бледно-зеленым:

— Это значит — петля? И табличка на шею? Я ведь просто…

— Вы просто вор, — констатировал Аркан. — Даже грабитель. Если вы крали что-то на людях, внаглую, вынудив девушку сигать из окна — вы грабитель. Грабителей в Аскероне или вешают, или…

— Или! Я выбираю или! — тут же сдался Бриссак. — Помилуйте, ваше высочество, бес попутал! Мы же беженцы, из Тимьяна, мы все потеряли! Сожгли популярские оптиматы храм науки и святилище духа, мою альма матер… Весь город раздавлен и уничтожен! Мне нужно было как-то выживать… Я хотел обеспечить себе старость!

В этот момент в Палату мер и весов ворвалась стража. Завидев герцога, служивые мигом оценили диспозицию, сориентировались и обступили совершенно потерявшего спесь и гонор тимьянского профессора. У него даже павлинье перо на берете поникло.

— Патент! — поднял палец вверх Аркан. — Патент на этот панацелин должен быть составлен по всем правилам, маэстру. Испытания проведите на совесть! Сделайте так, чтобы от Первой Гавани до Байарада ни у кого не возникло сомнений в действенности и подлинности препарата. Это — достояние герцогства Аскерон, Ордена зверобоя и всей Деспотии. Видит Бог, мы спасем с его помощью тысячи жизней!

— Ваше высочество! — попытался возопить Яков дю Бриссак, но был заткнут пудовым кулаком стражника.

— Поговори у меня! — рявкнул дюжий усач в форме цветов правящего дома. — В каземате наговорисся, умник!

Алхимика потащили на улицу. Аркан вздохнул: тяжело быть герцогом! И морду мерзавцу не набьешь запросто, как в былые времена, и на дуэль с опаской надо вызывать! Политическое дело, как сказал бы папаша. В Аскероне убивают беженцев из Тимьяна! Сын Деспота лично занимается гонениями на представителей популярской интеллигенции! Какой кошмар!