Главное оружие Англии — деньги. Англичане платят, а за это иные государства продвигают интересы островитян. Вот и сейчас главная проблема — это Франция, за крах которой Лондон готов платить. Без России, как уже показали события и разгромы австрийских войск, приструнить революционную французскую республику крайне сложно.

На Туманном Альбионе деньги считать умеют, как никто иной. Создать боеспособную армию, вооружить её, обмундировать, потом ещё и снабжать всем необходимым — это намного дороже, чем заплатить той же России за участие в антифранцузской коалиции. А ещё в начале Промышленного переворота важно не выдёргивать из производства большое количество неглупых молодых мужчин. А совсем дураки и в армии не нужны.

А вот для того, чтобы Российская империя согласилась на такие условия, чтобы посылать свои войска во имя общих с Англией интересов, русские должны пребывать в постоянном предкризисном состоянии. Слишком строптивые эти московиты и далеко не глупы, чтобы не понимать суть вещей.

Ну, и зачем России брать деньги у Англии и тем самым несколько ограничивать себя во внешней политике, если в самом государстве всё будет с деньгами неплохо? При сокращении расходов на роскошь и стабильном заработке государства, Российская империя может иметь большой запас финансов.

Чарльз Уитворт буквально несколько дней назад получил через одного из английских купцов аналитическую записку, составленную в Лондоне на основе отчётов английского посла. 1-му графу Уитворду, полномочному послу Великобритании в Российской империи, предписано тщательно изучить передовой опыт финансовой реформы в России, отслеживать её результативность и постараться не допустить того, чтобы российская финансовая система стала стабильной и развивающейся.

Для Англии с восшествием Павла на престол стала складываться не очень лицеприятная ситуация. Россия всё же начала войну на Кавказе. И в том, что русские добьются успеха, не сомневался никто. Непобедимый Суворов, не проигрывающий и более сильным противникам, быстро приведёт к покорности не только Кавказ, но и Иран. У России есть свой кандидат в персидские шахи. А что дальше? Если полвека тому назад правитель Ирана Надир-шах ходил в походы на индийские княжества, то разве же русские не смогут повторить этот путь⁉ Индия превращается в истинную жемчужину Британской империи. Это самый главный актив Лондона. Так что даже за мысль о том, чтобы иметь проход к Индии, Россию нужно сдерживать.

— Моё правительство готово пойти на уступки России, но Сперанский должен быть отлучён от финансовой реформы, — сбросив все маски и недомолвки, жёстко сказал английский посол.

— Я правильно понял, друг мой, что Англия готова позволить России открыть своё торговое представительство? — уточнил Безбородко. — Нужно лишь чуточку подвинуть некоего Сперанского? Вы точно правильно расставили приоритеты?

— Всё верно, господин канцлер, — строгое и решительное лицо посла озарилось благодушием и улыбкой. — И вы усилитесь, так как Куракины без этого исполнительного Сперанского ослабнут.

Александр Андреевич Безбородко абсолютно не страшился Куракиных. Более того, канцлер считал, что братья могут быть неким элементом баланса в создающейся политической системе при императоре. Однако, уступка англичанам была столь мизерной, а стать для Павла тем, кто заставил англичан уступить, столь заманчиво, что Сперанского стоит подвинуть и убрать из Петербурга. У канцлера уже появились мысли, что можно сделать с этим молодым дарованием Сперанским. При этом то назначение, которое канцлер станет выбивать для Сперанского у императора, будет даже повышением. У Александра Андреевича Безбородко совсем ушла ломота в теле, так он обрадовался соломонову решению по Сперанскому. И волки сыты и овцы целы. Безбородко придумал хитрый ход, по которому Сперанского можно назначить помощником генерал-губернатора, при этом убрав из столицы, лишив Куракиных, и не только их, исполнителя, но при этом ни с кем не поссорившись и не сделав ничего дурного. После Рождества состоятся новые назначения в четырёх генерал-губернаторствах, вот в одно из них и можно Сперанского отослать.

*………….*………….*

Урмия

25 ноября 1796 года (интерлюдия).

Александр Васильевич Суворов пребывал не в лучшем расположении духа. Он понимал политические расклады, но желал сконцентрироваться только на военных действиях. Вначале нужно было добиться решительного превосходства над персами, а уже после привлекать дипломатов. А получалось так, что политика встаёт на первый план.

Ираклий II, словно помолодев лет на двадцать, стал активно проводить свою политику, прикрываясь русским присутствием. Россия должна следовать Георгиевскому договору, посему защищать своего вассала — Картли-Кахетинское царство. Ну, а вассал же не обязательно должен согласовывать свои действия? Наверное, такой логикой и пользовался престарелый правитель Картли-Кахетии, когда вместо того, чтобы согласовать свои действия с русским командованием, начал расширять территории собственного царства.

Грузинские малочисленные силы, все воины, что можно было наскрести после сокрушительного поражения, устремились к соседям, прикрываясь на словах русским корпусом и принуждая к сдаче многие ханства. Особенно опасным было вступление Ираклия в Эриванское ханство, которое, пусть на словах и было подчинено персам, но имело также соглашения с Османской империей. В таких условиях османы могли найти повод к тому, чтобы начать активные боевые действия. И то, что это могло случиться, подтверждала концентрация турецких сил в районе Эрзерума и Трапезунда. Так что своими действиями царь Картли-Кахетии мог спровоцировать ещё более масштабную войну, но уже с турками.

Сожжение Дербента, как и начало переселения выживших дербентцев в Россию, с последующей отправкой в Сибирь, а частью на заселение Новороссии, произвело впечатление на народности Северного Кавказа и Закавказья. Александр Васильевич поступал в соответствии с менталитетом народов региона и их военными традициями. Суворов не собирался оставлять в тылу, а Дербент, даже после частичного сожжения, оставался важным логистическим центром, озлобленных людей, способных взяться за оружие. В России много мест, где пригодятся рабочие руки или умеющие воевать горцы.

Персидские войска пришли в движение на пятый день после взятия Суворовым Дербента, но, вопреки ожиданиям и надеждам Александра Васильевича, шах Ага Мухаммед-хан не повёл своих воинов в бой. Персы стали маневрировать. Шах рассчитывал на то, что у него в войске в основном кавалерия, потому и манёвренность выше, можно изматывать противника. Недостаточно он изучил опыт и гений Суворова.

Была такая тактика у персидского войска — долго маневрировать, выводя противника в пустынные места, где персы даже траву поджигали, да засыпали все колодцы. Кроме того, как посчитал персидский правитель, у Суворова мало кавалерии, а шагать на своих ногах всяко утомительно. Поэтому персы маневрировали, опираясь на свои базы снабжения, оттянутые к Исфахану.

Суворов, было дело, обратился к царю Ираклию и даже предлагал отдать тому во временное подчинение тысячу конных казаков, но грузинам предписывалось начать атаки на персидские коммуникации и вынуждать персов дать бой. Царь отказался, просто проигнорировал послание, будто вестовой не донёс письмо. Донёс, но ответа не последовало.

И тогда у Суворова стала дилемма: с одной стороны, нужно срочно докладывать императору о действиях вассала, с другой же, вся эта война нежелательна государю, и любое раздражение, вызванное неудачей, может сразу же прекратить поход. А без русских сил персы вновь распространят своё влияние на Кавказ.

— Докладывай, Александр Михайлович! — повелел Суворов, когда Римский-Корсаков пришёл с плановым докладом.

— Царь грузинский направил своих воинов в Эриванское ханство. Карабахский хан Ибрагим Халил идёт к нам на помощь, он внял требованиям. Персы вновь выдвинулись уже в сторону озера Урмия. Я предлагаю перехватить персидскую армию, но для этого нужно поспешать, — говорил Римский-Корсаков.