Но оборотня и мага не так-то легко обмануть. Эрхал и Темьян заметили крадущуюся смерть практически одновременно.

Черные приземистые существа напоминали облезлых обезьян на шести ногах или уродцев-пауков с торсом, головой и руками. Двигались они неровными скачками, нелепо припадая на переднюю пару ног. Впрочем, острые железки наподобие мотыг на длинных древках в их руках не выглядели нелепо. Наоборот, чувствовалось, что шестиногие ребятки очень неплохо умеют ими владеть.

Металл зловеще блестел в свете ярких звезд. А может, это красные глаза уродцев бросали такие странные отблески.

Уродцы ринулись в атаку. И завертелось…

Вначале Эрхал с Темьяном старались держаться вместе, но вскоре противникам удалось оттеснить их друг от друга.

…Амечи еле успел отвести мечом нацеленную в него закорюку, зацепил, резко повернул и выбил железку из рук противника. Но оказалось, что шестиногий не так-то прост – одна из его ног и не нога вовсе, а нечто вроде хвоста с жалом, которое сноровисто устремилось к лицу Эрхала. А в это время два других уродца попытались с боков располосовать его на части своими заточенными мотыгами.

Повелитель Воды отсек жало и, продолжая движение, отрубил голову противнику справа. Левый упал сам, получив случайный удар в спину от своего же соратника.

Эрхал повеселел. Отлично! В такой тесноте половина врагов перебьет сама себя, и их с Темьяном задача существенно упростится.

Кстати о Темьяне. Отмахиваясь от наседающих уродцев, амечи попытался рассмотреть, чем же там занимается оборотень.

Клубок из черных тварей облепил гибкое белое веретено. Нет, конечно же никакое это не веретено. Это Барс, но двигающийся так стремительно, что его движения не фиксировались глазом, казались смазанными и расплывчатыми.

Барс рычал, уродцы вопили. Эрхал удовлетворенно вздохнул – Темьян пока неплохо справлялся. К тому же гибридов пауков с обезьянами становилось все меньше. Живых все меньше, а трупов, наоборот, прибавлялось. И вот уже надо было внимательно следить, чтобы не споткнуться об их скрюченные конечности или не поскользнуться на влажной от крови земле.

Внезапно один из мертвецов ожил и цепко схватил Повелителя Воды за лодыжки, сковывая движения. А со всех сторон полезли его соратники, и Эрхал никак не успевал разобраться с бывшим трупом – с живыми бы успеть.

«Труп» воспользовался замешательством амечи и вонзил жало-хвост в его колено.

Боль оказалась невыносима! Повелителю Воды показалось, что яд, проникая в вены, рвал тело на части – каждую клеточку, каждый сосудик. Перед глазами поплыло, на лбу выступила испарина, появилось обильное слюноотделение, хотя пить хотелось неимоверно. Плохо дело, понял Эрхал Яд начал действовать, а стало быть, и до потери сознания недалеко.

Что будет, после того, как он упадет, думать не хотелось…

Теряя силы, амечи продолжал отмахиваться от врагов, но тут сразу несколько жал вонзились в различные части его тела, и чудовищная вспышка боли мгновенно увлекла Эрхала во тьму… 

Очнулся Эрхал от ощущения полета. Понял, что лежит на спине Дракона. «Ого! И когда только урмак успел обернуться вторично, и как умудрился вытащить меня из боя?» – изумился амечи.

– Где мы, Темьян?

– А, ты очухался. Да все там же, – устало ответил Дракон. – Вот летаю кругами над степью… А тот маг… в общем, он рвал и метал. Посыпал меня бранью, обзывал трусом, требовал не нарушать правила и не увиливать от боя. Громко так кричал…

– Погоди, какой маг? Что он кричал? Я ничего не слышу.

– Он уже давно молчит. Охрип от криков.

– Давно? Сколько же времени ты летаешь?

– Полночи, день и ночь.

– Ух, ты! Крепко же меня скрутило! А что с теми черными тварями?

– С кем? А-а-а… с корбасами…

– Ты их знаешь? Уже доводилось встречаться? – удивился Повелитель Воды.

– С живыми нет, но слышал про них много. И видел один раз трупы на ярмарке в Бугге. Корбасы иногда выползают из Спящего Леса и пожирают людей, а охотники из клана Хар-Хад выслеживают и убивают их. И других тварей тоже.

– Других?

– В Спящем Лесу водятся еще корины, саморы, шептуны…

– М-да. Будем надеяться, что в Степях монстров поменьше, чем в Лесу, и не все из них проявят к нам… хм… гастрономический интерес. Так куда подевались… как их там… корбасы?

– Как только ты свалился без сознания, они стали опутывать тебя паутиной, только черной. Хотели утащить к себе в логово. Наверное, деткам на прокорм. Хотя кто их там разберет, зачем ты им… Я обернулся Драконом, выдернул тебя у них из-под носа и взлетел. Они подождали немного, не спущусь ли я, да и пошли по своим делам. И трупы забрали. Покушали их немного… громко так чавкали, с аппетитом… а остальное завернули в паутину и унесли.

– Бр-р! Спасибо, Темьян, ты спас меня. Очень не хотелось бы послужить закуской таким уродам! Видишь, как все обернулось: я настоял на своем участии в Ритуале, чтобы защищать тебя, а получилось наоборот.

Дракон повернул длинную, гибкую шею в сторону амечи и посмотрел ему в глаза:

– Мне показалось, Эрхал, что основной целью корбасов был именно ты, ко мне они особо и не лезли. И ни разу не попытались ужалить.

– Вот как? Интересно… Кстати, а почему ты не приземлился, как только они ушли?

– Да я собирался. Но появился тот маг с посохом и еще пятеро каких-то. Они стали кричать, что пришли сражаться, и чтобы я срочно спускался и вступал с ними в бой. Мол, они – первая стихия.

– А ты что?

– Вот летаю… Я ж не дурак, чтобы связываться с кем попало. Мало ли чего они там кричат.

– И где же твой маг с компанией?

– А вон там. Видишь, у мельницы…

Эрхал осмотрелся. Стало гораздо светлее – наверное, наступило утро. Хотя звезды не исчезли, только стали еще ярче. Немного диковато смотрелись они на ярко-синем, в фиолетовых разводах, небе. К тому же звезды не просто висели на отведенных им местах, а носились как ненормальные, словно они вовсе и не звезды, а стая сверкающих птиц.

От созерцания непонятного явления Повелителя Воды отвлек усталый голос Дракона:

– Ну, видишь их, Эрхал?

Амечи осторожно свесил голову и вгляделся в проплывающую внизу степь. Да, вот она – неизвестно кем построенная добротная ветряная мельница. Возле нее стоял человек в зеленой тоге и с посохом в руке.

Такой наряд – верный признак мага. Причем золотистая кайма на его одежде означала, что он не рядовой волшебник, а сам архимаг одной из Священных Пятерок Ксантины. Цвет одежды и форма посоха уточняли, какой именно.

«Так вот кто наш первый противник, – осознал Эрхал. – Теперь понятно, кого нам предстоит победить. Пять стихий – пять Священных Пятерок – пять магов. И первый из них – архимаг Лавитропа, зеленый волшебник, повелитель дерева и металла. Кажется, его зовут мэтр Мираки Сурино Фогатти. Насколько я знаю, он не только сильный маг, но и отличный мечник. Посох у него скорее похож на меч, только длинный и деревянный, а в оголовье цветет живая миртовая ветвь».

– Темьян, ты говорил, с ним еще пятеро? Я их не вижу.

– Были. Может, на мельнице спрятались.

«Что ж, пора спускаться, – решил Повелитель Воды. Урмак устал летать, а он сам, напротив, полностью пришел в себя. Врожденные способности амечи победили яд, хотя представитель любой другой расы на его месте давно бы покинул мир живых. – Ладно, теперь моя очередь поработать, а Темьян пускай отдохнет».

– Давай вниз, Дракон. Сражаться, так сражаться!

Урмак послушно начал терять высоту. А Эрхал поспешно стал вспоминать все, что знал о зеленых магах вообще и их архимаге в частности.

Лавитроп – дерево и металл. Живое и неживое, но имеющее очень четкую структуру, в отличие от хаотичных стихий огня, воды и воздуха. Сама магия Лавитропа основывалась на структуре, в основе всех заклинаний лежали два принципа: создавать структуру или разрушать ее.

Любимое заклинание зеленых магов – обезоруживать противников, превращая в пыль их оружие и доспехи, а иногда и одежду, что сильно деморализовало воинов.