– Ну что вы, я не в обиде. Здесь очень мило. А эта картина просто великолепна, – Акар остановился перед полотном, на котором было изображено бушующее море и маленький плот с несколькими людьми. – Прекрасно! Сочно, яростно, обреченно. Мастерски передана и сила стихии, и ужас вцепившихся в утлый плотик людей. Я почти физически ощущаю порывы ветра, капельки воды на коже, запах водорослей…

Акар осекся. Картина внезапно навеяла ассоциацию с сыном. Показалось, что грозный, надвигающийся на зрителей вал – это смертельно-опасный океан междумирья, а отчаявшийся человек на плоту – сам Мюрр. Акар помотал головой, прогоняя наваждение, повторил:

– Чудесно! Чувствуется рука гения.

– Да, мне тоже очень нравится, – самодовольно улыбнулся Хран. – Картина называется «Девятый вал». Кстати, это мое последнее приобретение.

– А что за художник? Где живет? Пожалуй, я тоже прикуплю у него парочку картин.

– Увы. – Хран развел руками. – Боюсь, что сделать это не так-то просто. Видишь ли, он – житель Закрытого мира. Причем тот мир оккупировал не один, а сразу два пожирателя магии, так что попасть туда практически невозможно. Вернее, попасть-то легко, а вот выбраться живым…

Правитель произнес тираду таким тоном, будто это он сам проделал опасный вояж и лично раздобыл картину. На самом деле полотно являлось подарком от Верховного Бога Ювиса, который каким-то непостижимым образом умудрялся доставать редкости и диковинки из того самого Закрытого мира.

– Позволь угостить тебя ирридийским вином, Ветер, – гостеприимно предложил Хран.

– С удовольствием выпью, – не отказался Акар.

Воцарилась пауза. Хран разливал по фужерам напиток, а Повелитель Ветра собирался с мыслями, готовясь совершить безумнейший в своей жизни шаг. Наконец он решился – бросился, словно навстречу тому самому девятому валу. Выпалил:

– Правитель, я отказываюсь от титула Змееносца!

Рука Храна дрогнула, вино залило скатерть.

– Прости, что ты сказал, Ветер? Я, наверное, не расслышал…

– Я отказываюсь от титула Змееносца, – уже менее твердо повторил Акар.

Хран уставился на Повелителя Ветра непередаваемым взглядом, будто тот прямо у него на глазах превратился в самого Ротрана. Смотрел, вытаращив глаза, явно не веря собственным ушам. И его можно было понять. За всю историю существования Змееносцев еще ни разу, ни один дейв не отказывался от этого титула, потому что подобное означало не просто покрыть себя позором, но и всю оставшуюся жизнь провести под градом насмешек и обвинений в трусости. Для самолюбивых и тщеславных Высших такое было во стократ хуже самой лютой смерти.

– Правитель… – промямлил Акар. – Я просто вынужден… Понимаете…

– Нет, не понимаю! – отрезал Хран. – Я могу допустить, что ты сильно болен и сейчас разговариваешь со мной в бреду, сам не сознавая своих слов…

– Это не так, правитель.

– Знаешь что, Ветер, – Хран решительно хлопнул ладонью по столу, – будем считать твои слова кратковременным приступом малодушия и трусости. Я понимаю тебя: трудно осознавать, что бессмертие вот-вот окончится и ты…

– Вы не понимаете! – почти закричал Акар. – Это не трусость! И я не боюсь смерти!

– Ротран тебя раздери, Ветер! Тогда что означает твой отказ?

Акар опустил голову и промолчал.

– Давай-ка так, – не дождавшись ответа, вновь заговорил Хран. – Мы сейчас оба забудем о твоих словах. Сделаем вид, что этого разговора не было, и ты только что прибыл на мою малютку. Мы выпьем вина, прогуляемся по берегу моря…

Акару очень хотелось согласиться, но одна мысль удержала от искушения:

«Нужно во что бы то ни стало изгнать Разрушителя из нашей Вселенной. Но Храну о нем рассказывать нельзя, иначе придется говорить и про Мюрра, и связь с Ксантиной. А в таком случае мне все равно не избежать позора. Казнить меня, может, и не казнят, но моей репутации придет бесславный конец. Вряд ли найдется дейв, который захочет после этого приглашать меня в свой дом. Приятели разбегутся, как тараканы. Прощай привычная светская жизнь, почет и уважение. Конечно, мой отказ от титула Змееносца вызовет точно такую же реакцию, но так хотя бы не пострадает Ксантина. Раз мне все равно пропадать, пусть хоть она останется в стороне. Все-таки я действительно любил ее, хотя сейчас уже в это трудно поверить. Нет, рассказывать Храну правду нельзя. Но в тоже время для борьбы с Разрушителем мне необходим помощник – один я не справлюсь. Причем помощник не абы какой, а тот, кто, как и я, пройдет посвящение в Змееносцы, чтобы овладеть необходимыми навыками, научиться нужной магии. Конечно, отказавшись от титула, я теряю свою золотую змею и ту мощь, которую она дает для борьбы с Разрушителем. Эта сила перейдет вместе со змеей к моему преемнику. Да, энергия Змееносца мне будет не доступна, но знание нужных заклинаний останется, никуда не денется. Так что я все равно смогу сражаться с Разрушителем, хоть и не в полную мощь».

– Нет, правитель. Нет! Я вынужден повторить свою просьбу.

– Уверен? – после паузы спросил Хран.

– Абсолютно.

– Ну, хорошо. Ты знаешь правила.

Акар кивнул. Заповеди Змееносцев предусматривали право отказа. Но тогда тот, кто отказывался от титула, был обязан предложить другую кандидатуру. В этом случае нового Змееносца выбирал он сам, а не «Скрижали пророчеств». Такой шаг, разумеется, не добавлял ему популярности среди дейвов, ведь, по сути, он назначал того, кто пойдет вместо него в Туннель Зла – на смерть.

– Ты уже выбрал себе замену? – спросил Хран.

Его отношение к Акару резко переменилось. Теперь в голосе, взгляде и даже жестах правителя сквозило брезгливое презрение, словно Ветер в один миг превратился в недостойного смрадного подземника – полуразумное существо, рождающееся из грязи и питающееся ею.

Повелитель Ветра остро почувствовал перемену, его самолюбие прямо-таки корчилось от боли, но он решил идти до конца:

– Да, правитель. Выбрал. Это Миссел, Повелитель Песка.

– Песчаный Дух? Он вроде был твоим другом?

Акара прямо-таки резануло это многозначительное «был».

– Да, правитель. Он мой друг.

– Что ж, мудрое решение… – Хран повертел в руках пустой фужер. – Поговори с ним. Если он согласится, дело можно будет представить так, будто Песчаный Дух сам вызвался… Или что ты смертельно болен и не в состоянии выполнить долг Змееносца… Возможно, с помощью Миссела удастся сохранить твою репутацию… Короче, попробуй. Поговори с ним…

На душе у Акара было тяжело, когда он шел на встречу с Мисселом. Повелитель Ветра пытался представить реакцию Песчаного Духа, надеялся на лучшее, уговаривал себя: «Миссел умен, силен и, самое главное, верен нашей дружбе. Я расскажу ему обо всем. И о Ксантине, и о Мюрре, и о Разрушителе. Он сумеет понять меня. Понять и поддержать. Когда он станет Змееносцем, мы вместе прогоним Разрушителя, а потом я вновь официально верну себе этот титул, и Мисселу не придется уходить в Туннель Зла. Все встанет на свои места… Да, я расскажу Песчаному Духу обо всем. Уверен, он не выдаст меня».

Миссел и Акар встретились в маленьком мирке на задворках Вселенной. Ветер угостил друга пуншем и предложил ему титул Змееносца.

Песчаный Дух без колебаний согласился. Не стал обвинять Акара в трусости. Потребовал только, чтобы Ветер рассказал правду о причине отказа.

Акар и сам собирался сделать это, но не успел – разговор был прерван срочным зовом. Правитель Хран искал Миссела, чтобы провести с ним обряд посвящения в Змееносцы. Присутствовать на обряде Акару запрещалось – отказавшийся от титула Змееносец лишался права переступать порог Храма Золотой Змеи, где проходило посвящение.

Миссел ушел. Акар остался один. Его мысли заметались вокруг предстоящего обряда. Как только он завершится, золотая змея в сердце Повелителя Ветра умрет, а в груди Песчаного Духа, напротив, родится.

Акар в волнении походил по комнате, машинально прижимая руку к груди в районе сердца, будто пытался защитить свою змею от скорой и неизбежной гибели.