Туорг, махнув рукой своим бойцам, сделал резкий выпад.

Я дёрнулся в сторону, пропустив полоску стали рядом с боком и бросился вперёд, вцепившись в руку зверолюда. И отлетел прочь, отброшенный в сторону с нечеловеческой силой.

Ах, ты ж! Вот же я идиот! Нашёл с кем силушкою мерится.

Едва упав, тут же перекатываюсь в сторону, вновь разминувшись с ткнувшим в землю копьём, разворачиваюсь лицом к зверолюду, судорожно пытаясь приподняться и замираю, не сводя глаз с падающего вниз наконечника.

Не успеть! Теперь точно не успеть!

Меч отводит копьё в сторону в самый последний момент и оно вновь вонзается в траву, слегка оцарапав мне щёку. Туорг разочарованно рычит, пятясь под напором Невронда. Десятник рвётся следом, попутно отдавив сапогом мне кисть. Рыча от злости и боли, наконец поднимаюсь, вытянув здоровой рукой меч, оглядываюсь, ища глазами противника и замираю, не зная, к кому бросаться на помощь в первую очередь.

Бой уже закончился, так и не успев толком начаться. Слишком неожиданно даже для своих воинов, напал на меня Туорг; кто первым отмер и успел нанести удар, тот и праздновал победу. Слева, придавленный телом зверолюда, пускал кровавые пузыри Хорт, а над ними склонилась, сжимая меч, Дин. Справа, над вторым мохнатым бойцов склонился, прижимая руку к окровавленному боку Герхард. А прямо передо мной умирали, обнявшись как братья Невронд с Туоргом, насадив друг друга на меч с копьём.

Как же так? Ведь дошли уже почти. Если бы не болтливость Толика. Или… он специально сболтнул?!

Я обернулся к спокойно стоящему чуть в стороне айхи и сделал шаг в его сторону, чувствуя как замутняет рассудок поднимающаяся ярость.

— Я убью тебя, Толик.

***

— Вход в святилище Лишнего где-то здесь должен быть. Ищите!

Гонда оскалился, растянув губы в презрительной улыбке, с трудом приподнялся с пола, уперевшись руками в мраморную крошку.

Проклятье! Сил даже на ноги подняться нет. Совсем его последнее заклинание обессилило. А тут ещё наручи на руки нацепили.

Всё же боится его, Предстоящий. Несмотря на то, что выжег он себя до самого донышка, боится! Только, судя по увиденному, не того отцу Виниусу боятся нужно!

— Нет здесь ничего, всеблагой отец, — единственный оставшийся вершитель, на пару с Нежданом рыщущий по нагромождениям из камня и щебня полностью забившими огромный зал, безнадёжно развёл руками. — А если и есть, нам и за всю жизнь этих гор мусора не переворошить!

— И трона нет, — шмыгнул носом Неждан. — У асуров вход к алтарю под троном находился.

— Так-то у асуров! — отец Виниус, в отличие от своих помощников, поисками себя не утруждал, вольготно расположившись на постеленной поверх камней медвежьей шкуре. — Асуры любили на тронах восседать. Честолюбие своё тешили. Иное дело сам Лишний. Его божественной сущности даже Хунгар лишить не мог. От того и злился чрезмерно, целые континенты в порошок стирая. Так вот, — продолжил Предстоящий свою лекцию. — В «Хронике Гванделона» писали, что проклятый бог все эти помпезные приёмы с восседанием на троне не любил и гостей, сидя в обычном кресле, встречал. Так что отсутствие здесь трона говорит о том, что мы в нужное нам место попали. Осталось только вход в святилище найти, да на алтарь этого ушлёпка положить. Дальше Лишний сам всё, что нужно, сделает.

— Отсутствие здесь трона говорит лишь о том, то его убрали в другое место, — Гонда оскалился ещё сильнее, очутившись под перекрестьем трёх пар глаз. — И не спрашивайте меня, зачем это кому-то понадобилось и кто этот «кому-то» такой. Я не больше вашего об этом знаю.

— Ты гляди, очнулся, — расплылся в улыбке Неждан. — А мы уже волноваться начали, что ты откат не переживёшь. Ты даже не дышал, когда мы тебя во дворец тащили.

— А наручи надели, чтобы тащить было удобнее? Похоже, ты меня обманул, всеблагой отец?

Свой вопрос Гонда задал просто так, для проформы, прекрасно зная на него ответ. Союзникам наручи на руки не одевают. Да и услышать, он уже достаточно успел, чтобы в уготованной для него отцом Виниусом роли, не сомневаться. Вот только, похоже, не один он в данном случае в дураках остался. Потому как нет здесь святилища изгнанного бога и не было никогда. И пусть он всего лишь Хранитель сферы, а не полноценный перевёртыш, но ауру божества непременно бы почувствовал. Куда-то не туда их Предстоящий завёл.

Впрочем, сейчас юноша этому был даже рад. В том, что ему отсюда живым не выбраться, он уже не сомневался. Но намного приятнее умирать, сознавая, что твои враги уйдут вслед за тобой, проклиная свою недальновидность. Он ещё и покуражится над ними обязательно напоследок.

— В чём? — первожрец искусно изобразил на лице искреннее недоумение. — Я обещал тебе гибель Вельда. Так он и сгинет в самое ближайшее время, если уже не погиб. Из Выжженных земель ещё никто не возвращался. Почести и богатство? Но что может быть почётнее, чем стать тем ключом, что откроет для бога дверь в этот мир? И если ты после этого выживешь, — захихикал отец Виниус. — Я тебя щедро награжу.

— Лучше наградите нас с Гевином, всеблагой отец, — подошли к собеседникам Неждан с выжившим вершителем. — Мёртвым злато ни к чему.

— Тогда зачем оно вам?

— Чего?

— Скоро поймёшь, — отвернулся Гонда от бывшего сокурсника. — Хоть трон из зала кто-то умыкнул, вход к алтарю, что был под ним, никуда не делся. Я покажу.

Вход, и впрямь, оказался в том месте, куда указывало восприятие Хранителя сферы. Гранитная плита, при его приближении, послушно скользнула в сторону, обнажая зев уходящей вниз шахты.

— Нам точно нужно туда? — осторожно наклонившись, заглянул в черноту провала Неждан.

— Туда, — Предстоящего затрясло от предвкушения близости цели. — Всё как в храмах асуров. Что не удивительно. Наверняка, строя святилища, они копировали своего господина. Вперёд! — решительно махнул он рукой.

Гонда спрыгнул в портал вторым. вслед за Гевином. Падение почти сразу замедлилось, сменившим медленным спуском, навалившаяся было чернота начала быстро светлеть. Ещё несколько мгновений, и он жмурится от яркого света, немилосердно ударившего в глаза и морщится, рефлекторно зажав рукою рот.

Да, чем же здесь так смердит?! Рядом страдальчески закашлялся первожрец, выругался Неждан, сыпанул проклятьями Гевин.

Гонда заставил себя разлепить слезящиеся глаза, всмотрелся не веря увиденному и, забыв о царящем смраде, во весь голос заржал.

Алтаря не было. На его месте, прогинаясь от тяжести выставленных блюд, стоял массивный стол, накрытый цветастой скатертью. Вот только накрыт он был так давно, что выставленные яства успели сгнить, киша извивающими червями. А рядом возвышался украденный из зала трон с намалёванными ядовито-зеленой краской посланием.

«Да прибудут с тобой Трое, отец Виниус. Рад, что нашёл время зайти. Угощайся, чем Лишний послал. Толик».

Убить мохнозадую скотину, у меня не получилось. Толик, дождавшись окончания скоротечного боя, не прощаясь, слинял, по своей привычке растворившись в воздухе. Мне только и осталось, что зубами проскрежетать в бессильной ярости. Ну, а через пару мгновений подлый коротышка был забыт, отступив на второй план. Мы с Дин просто не знали в какую сторону бросится, метаясь между Хортом, Неврондом и осевшим на траву Герхардом. Даже Маришку подключили, поручив девочке разрезать материю на импровизированные бинты.

А затем я копал могилу, за неимением лопаты, ковыряя землю мечом. Долго копал, так как рядом с Неврондом и Хортом решил положить и зверолюдов. Всё же они тоже люди, хоть и звери. Неправильно это — их тела на растерзание хищникам оставлять. Потом удачи не будет.

А удача мне теперь просто необходима. С кем я к Вратам пробиваться буду? Еще совсем недавно наш отряд восемь бойцов, не считая Толика, выставить мог. Учитывая немногочисленность врага, отвлечение большей части его сил на Утвару с Албычем и обещание айхи взять на себя шамана, шансы пробиться к входу в храм под покровом утренних сумерек, были довольно высоки.