- Я не хочу об этом сейчас думать, - безучастно ответил майор, - Других забот хватает. Выберемся, узнаем. Гаси свою шарманку - наигрались.

Спрыгнув на землю, Максим увидел, что Павел смотрит на него по-другому: уважительно и даже, можно сказать, тепло.

- Где ты так наштыркался? Ты же вроде не служил?

- Я, конечно, «пиджак»…

- Так сразу бы и сказал, что «пиджак»!

- Так это был мушкетон! А я-то думал – это слепни! – обнаглел Максим. – У меня за плечами военная кафедра и сборы. Присяга. Я ведь офицер.

- Звание?

- Старший лейтенант запаса. Недавно письмо из военкомата пришло. Все повышают и повышают. Зачем, непонятно.

- Вот тебе и дела, - протянул Павел. - А мы всего лишь прапорщики. Десантура.

Максим подумал, что в России положение вещей обстоит более чем странно. Военные, призванные служить народу, считают себя чем-то вроде высшей касты и с презрением относятся к тем, кому они, по логике, обязаны самим своим существованием. Но он, естественно, не стал этого озвучивать. Просто спросил:

- Ну, теперь-то вы будете меня слушаться? Хотя бы иногда?

- Так точно, товарищ старлей! – Илья картинно вытянулся и щелкнул каблуками.

- Ну и отлично. Тогда предлагаю на боковую. Все равно здесь никого здесь нет.

Майор установил порядок дежурств: первую треть ночи бодрствует Илья, вторую – Павел, третью – он сам.

- А я? – Максим возмутился тем, что его не включили в список.

- А вы с Олесей освобождаетесь от обязанностей часовых. Это – приказ начальника экспедиции! Проводники нам нужны свежими и отдохнувшими!

Максим скорчил рожу, состроил пальцы «козой» и полез в ближайший бронетранспортер. Лавочки в нем оказались вполне пригодными для отдыха.

Майор храпел так, что, казалось, от бронетранспортера вот-вот начнут отваливаться мелкие крышечки и лючки.

«Чтобы я еще раз лег спать в одном помещении с этим боровом. Танковый дизель и тот тише» - Максим, с ненавистью посмотрел на скрючившегося на полу Церпицкого.

На противоположной скамейке разметалась Олеся. Ее маленькая рука с обкусанными ногтями свисала в проход.

- Проводники нам нужны свежими и отдохнувшими, - ехидно пробурчал Максим.

Он подхватил ружье и осторожно, стараясь не наступить командиру на ногу, выбрался на свежий воздух. В ночном небе ярко светили далекие звезды. Что-то в их голубоватом сиянии было не так. Максим силился разобраться в увиденном, но озарение не приходило. Нужная мысль ускользала, оставаясь недосягаемой для утомленного сознания.

Кто-то легкий и подвижный метнулся к бронетранспортеру. Максим вздрогнул, направил ружье на хрупкую фигуру и выругался. Он узнал Олесю.

- Ах ты ж! Предупреждать надо. Я тебя чуть не застрелил. Тебе тоже не по душе майор-будильник?

- Пожалуй, надо было взять беруши.

- Не желает ли дама занять место на балконе? – Максим показал на место рядом с собой.

- Помогите, пожалуйста, джентльмен, - Олеся протянула руку, оказавшуюся необычно горячей.

Максим помог ей забраться на бронетранспортер. Девушка не отпустила его, сжав ладонь. Когда же он попробовал высвободиться, Олеся нащупала обручальное кольцо и начала его крутить.

- Послушайте, леди, - с напускным ехидством сказал Максим. – Если вы будете продолжать, то ваш покорный слуга довольно быстро лишится безымянного пальца. Так что отпустите мою руку, которая к тому же скоро покроется волдырями от ожогов.

- Леди не хочет потерять защитника и остаться в темноте одна. Можно я все-таки буду за тебя держаться?

Некоторое время молодые люди сидели молча, глядя на мерцающие в черном небе звезды. Неведомое до этой минуты блаженство – сладкая истома, разлилось по телу. Максиму вдруг захотелось, чтобы это состояние продлилось как можно дольше.

- Как ты женился? – невпопад спросила Олеся.

- Я не виноват, меня заставили.

- Да перестань же издеваться! Ты можешь быть серьезным? – Олеся схватила Максима за плечи и встряхнула.

- Не могу. Наверное, хохмить и прикалываться я буду и на смертном одре, - он никак не мог отделаться от ощущения, что очень скоро ему придется подтвердить сказанное на деле. Жить, наверное, осталось совсем немного. И это не так плохо, как кажется.

- Согрей меня, - девушка обняла Максима. Но даже сквозь одежду он ощутил жар ее тела. Почему же Олеся говорит, что мерзнет?

Далеко у леса, среди почти кромешной тьмы, сверкнула вспышка белого света.

- Что это?

- Заметила? Фонарик. Наши неизвестные друзья расположились на привал. Не бойся, они нам ничего не сделают. До срока.

Олеся на секунду прижалась губами к губам Максима и быстро отстранилась, словно в испуге.

- А счастье было так близко, - вздохнул он.

- Пойдем вниз, - девушка безнадежно махнула рукой, - А то глядишь, и майор проснется.

Уже закрывая за собой дверь бронетранспортера, Максим бросил последний взгляд в небо и замер. Перед ним, издевательски мерцая звездами, висела Большая Медведица. Изуродованный, ромбом, «ковш» с короткой ручкой, казался бредовым рисунком шизофреника. Этого просто не может быть!

- Что-то не так? – беспокойство передалось Олесе.

- Все хорошо. Все в порядке. Созвездия только сумасшедшие.

Максим с наслаждением пнул скрючившегося майора в бок, выиграв несколько минут тишины…

Церпицкий разбудил всех с первыми лучами солнца:

- Нужно торопиться! Тот, кто нас преследует, может запросто поменять свои планы!

- Отложим завтрак, - поддержал его Максим. – Нет времени прохлаждаться. Нам нужно многое успеть засветло. К ночи мы должны отыскать убежище.

Несмотря на рост, он ловко протиснулся в боковую дверь бронетранспортера и помог выбраться Олесе.

- Спасибо, сэр, - в ее глазах плясали веселые искорки.

Следом выпрыгнули братья-десантники. На них было одно удовольствие смотреть: они не сделали ни единого лишнего движения. Сказались долгие годы тренировок и служба в горячих точках.

Спустя несколько минут Максим вывел группу к заросшей травой грунтовой дороге. Она огибала старый полигон – изрытое траншеями поле. В монокуляр было видно бункер и пулеметное гнездо.

- Горюнов, - авторитетно заявил майор. – Пулемет Горюнова. Посмотреть бы что там. А, проводник?

- В другой раз. Сейчас нам ни к чему лишние приключения.

Максим повернулся и уверенно зашагал в сторону леса. Он замедлил ход только через полчаса. Когда шел между двух непроницаемых стен деревьев.

- А ты в самом деле можешь мысли читать? – спросил Илья, выбивая рифленой подошвой ботинок пыль из высохшей земли.

- Нет, конечно. Это вообще невозможно – выделить хоть что-то в сплошном потоке мыслей. Можно только уловить общий эмоциональный настрой. Но я всегда знаю, когда мне лгут… Ай!

Под общий хохот Максим споткнулся и растянулся в пыли. Илья подал ему руку.

Максим поднялся, снял «тозик» с плеча, клацнул затвором и озабоченно произнес:

- Готовьтесь открыть огонь. Здесь кто-то есть. Очень нехороший.

Братья немедленно взяли дробовики наперевес. Группа двинулась дальше. Несмотря на неподходящий момент, Максим начал разглагольствовать:

- Я заметил нечто необычное. Лес какой-то не такой. Может, дорога неровная. А может, мне не понравились белеющие у обочины кости.

- Глаз – алмаз! – восхитился Павел.

- Я с детства знаю, куда смотреть. Все детство монетки на улице собирал. Так что не расслабляйтесь.

И все же нападение произошло неожиданно. Из-за деревьев вылетело нечто бесформенное, расплывчатое. Существо безмолвно бросилось в сторону людей, но ружье двенадцатого калибра – это не жалкий «наган». Почти одновременный залп из трех стволов уложил чудовище наповал. Олеся схватилась за уши и присела. В ушах зазвенело. Ощутимо запахло порохом.

- Ничего себе маскировочка: почти камуфляж, - Максим достал фотоаппарат и сфотографировал зеленого с коричневыми пятнами монстра – безумного гибрида медведя и собаки. Объектив услужливо сфокусировался на пасти с множеством клыков.