Три года назад,

4497 год 12-й юты по летоисчислению Высших,

Мир-государство Лакия

Верховный Бог Ювис не терял божественного величия даже в гневе. Вернее, раньше не терял. А Эрхалу удалось привести его в такое бешенство, что сейчас он напоминал утратившего последний разум крестьянина, у которого наглые воры увели из-под носа единственную и очень любимую корову: всклокоченная борода, белое от ярости лицо, выпученные гиацинтовые глаза и пена в уголках рта.

– Ты… ты… – шипел Ювис. – Ты… ты… – Он все никак не мог подобрать для Повелителя Воды подходящие оскорбления.

– Я не раскаиваюсь, – прошептал Эрхал, еле живой от страха.

– А!!! – взревел Ювис. В Повелителя Воды ударила хлесткая болезненная молния.

Эрхал весь сжался, втянув голову в плечи. Чувство самосохранения требовало уклониться от удара, но колоссальным усилием воли он заставил себя остаться на месте – прямо на пути божественной ярости.

Вспышка! Молния прошла по касательной, оставив на плече Эрхала глубокий болезненный порез-ожог. Повелителю Воды удалось сдержать стон.

– И каково это? А, Эрхал? Получать удары от своих? Нравится?! – Ювис снова вытянул руку в сторону Повелителя Воды. Вытянул медленно, демонстративно, а между его пальцами снова засветился голубоватый разряд. На этот раз он целился в голову. В глаза.

Эрхал сглотнул и еле удержался, чтобы не выставить защиту. Глаза – единственная часть тела амечи, которую невозможно восстановить. Конечно, можно видеть не только глазами, но дело даже не в зрении. Глаза – средоточие стихии, а без стихии амечи никто.

– Предатель! Ублюдок! Трусливый щенок! – Ювис брызгал слюной, а молния на его пальцах все сгущалась и темнела, набирая силу.

Эрхал криво ухмыльнулся. Что ж! Предатель – да, с этим не поспоришь. Ублюдок – вопрос остается открытым. Но что касается труса…

Тут Ювис был неправ – кем-кем, а трусом Повелитель Воды явно не был. Даже самый злейший враг не смог бы обвинить его в трусости. Недаром за три сотни лет ученичества к нему крепко прилепилось прозвище «маг для особых поручений». Их действительно было множество – особых поручений.

Начиналось это как забава. Эрхал на спор провел месяц на Аранине, так называемом Закрытом мире.

Есть такие миры, где на полюсах свили себе гнезда пожиратели магии – страшные звери междумирья. Пожиратели чувствуют магию и всех существ, наделенных ею. Чувствуют и пытаются сожрать. Бороться с ними бесполезно. Им не страшен ни огонь, ни металл, а магические атаки для них как кусок сырого мяса для голодного тигра – только раззадоривает аппетит.

Из-за того, что они облюбовали себе Аранину в качестве лежбища, жители этого мира поголовно лишены способности к волшебству. Конечно, и там существуют колдуны и колдуньи, экстрасенсы и предсказатели, но их дар настолько слаб, что не может приниматься всерьез. Те же, кому не посчастливилось родиться сильным магом, немедленно попадают на зуб пожирателям. Так, поколение за поколением, под недремлющим оком пожирателей чародеи на Аранине вырождались, а сам мир превращался в Закрытый – запрещенный к посещению магами других миров.

Впрочем, последние и сами туда не больно-то рвались – кому охота просто так рисковать жизнью?

Кому, кроме таких неисправимых авантюристов, как Эрхал?

Он провел на Аранине месяц. Как ему это удалось? Оказалось, что он отлично может обходиться без магии, уверенно себя чувствует в роли простого смертного и неплохо умеет играть в игру под названием прятки.

Выходка Повелителя Воды привлекла широкое внимание амечи. Они стали обращаться к Эрхалу с разного рода необычными просьбами. Принести что-то из одного из Закрытых миров. Или – было и такое – проникнуть в мир, принадлежащий дейвам, и передать послание понравившейся кому-то из Богов местной красотке, а затем и выкрасть ее. В общем, за три сотни лет много чего было.

Кстати, знаменитую амброзию Ювису доставлял именно Эрхал – лишь в одном из Закрытых миров готовится этот изумительный напиток под названием «Французский коньяк».

Вот так. Повелитель Воды, подвергаясь опасности попасться на зуб пожирателям, неустанно таскал Верховному его обожаемую амброзию, а он в благодарность, не иначе, собирается испепелить своего поставщика молниями!

– Э нет, Эрхал, не передергивай. – Ювис вроде немного остыл. По крайней мере, гримасу ярости на его лице сменила хоть и злобная, но все же улыбка. – Коньяк здесь абсолютно ни при чем. Ты сам знаешь, что виноват. Страшно виноват! Достойным наказанием за твое преступление будет казнь или заточение на сто тысяч лет, не меньше.

Повелитель Воды промолчал, опустив голову. Ювис прав, что ж тут скажешь.

– Эрхал, как ты мог! – продолжал Верховный. – Ты посмел встать на сторону дейва, выступить против своих. Ты поднял руку на амечи!

– Я защищал…

– Кого?

Вопрос с подвохом. Ювис прекрасно знал, кого именно защищал Эрхал…

Неприятности Повелителя Воды начались с одного короткого разговора. Впрочем, поначалу Эрхал не придал ему значения.

Дело было на Лакии – маленьком, уютном мирке, любимом обиталище многих амечи. По крайней мере, старшие Ученики единогласно признали его своей официальной резиденцией.

Местные жители Лакии – люди с крайне ограниченным запасом магических сил – сильно избалованы близостью к Высшим и искренне считают себя избранными. Они – что-то вроде любимых слуг у капризных, но, в общем-то, неплохих хозяев.

У Эрхала и Динантры был крошечный домик у моря на берегу живописной лазурной лагуны.

Динантра – дарианка, парящая-среди-звезд. И она смертная. А Эрхал – будущий Бог.

Почти у каждого из амечи то и дело появлялись любовницы из числа простых смертных. Среди старших Учеников это давно превратилось в игру, в соревнование: кто найдет подружку смазливее. Все связи, как правило, оказывались мимолетными. Амечи вообще не были способны на глубокую привязанность, даже друг к другу. Например, Повелитель Воды знал, кто его отец и мать, но особых чувств между ними не существовало и в помине.

Все амечи жили как одна большая семья, не очень дружная, но сплоченная. Конечно, и у них плелись интриги, зрели симпатии и антипатии друг к другу. Случались конфликты, переходящие в потасовки. Но все заканчивалось, как правило, без смертей – ни один из амечи не в состоянии был убить другого. Такая преданность расе сидела у них в крови.

И точно так же у амечи в крови была заложена всепоглощающая жажда власти над смертными. Высшие нуждались в их преклонении, в их молитвах, которые служили источником силы Богов. Самое страшное для амечи – лишиться власти, поэтому каждые пять тысяч лет они выходили на битву с дейвами.

Дейвы являлись единственными соперниками амечи, ненавистными врагами, с которыми не могло быть ничего общего.

Вернее, Эрхал так думал раньше… до некоторых событий.

Итак, поначалу у Повелителя Воды с Динантрой было все как обычно. Он хвастал перед приятелями-амечи красавицей подружкой, те завидовали, она же смотрела на него с обожанием и таяла при мысли, что принадлежит Высшему.

А потом…

Потом сокурсники Эрхала словили дейва.

И на него кучей повалились неприятности.

В тот злополучный день Повелитель Воды, как обычно, проснулся первым. Динантра – соня еще та! Он долго лежал в постели, благо наступили каникулы, и времени было навалом. Разглядывал совершенный изгиб ее нагих бедер, округлые мраморные плечи, мягкую со сна грудь, кудряшки черных смоляных волос и точеный, маленький носик, который всегда становился чуточку курносым, когда она вот так лежала на боку, двумя руками обхватив подушку.

Динантра почувствовала его взгляд, проснулась, но не открыла глаз, лишь ресницы девушки затрепетали в предвкушении игры. Так во время каникул у них начиналось каждое утро: она делала вид, что еще спит, а он нежно будил ее поцелуями.