А теперь что? Невронд с Хортом мертвы, Туорг с ещё двумя зверолюдами тоже, а Герхард, получив колотую рану в бок в горячке мечется и в утреннем прорыве принять участие, тоже не сможет. Плюс возможные каверзы Толика и необходимость приглядывать за Маришкой.

Не выдержав, я чертыхнулся с остервенением рыхля землю ударами меча. Яма под могилу росла очень медленно. не улучшая и без того поганое настроение.

— Помочь?

— Мне бы тут лопата очень помогла, — невесело оглянулся я на подошедшую девушку. — А так, чем ты мне тут поможешь? Лучше за Герхардом, присмотри. Не нравится мне его рана.

— Всё что могли, мы для него сделали, — возразила Дин, упрямо поведя плечами. — А присмотреть и Маришка сможет. Она девочка смышлёная.

— Это да, смышлёная, — не стал отрицать я, спрыгивая в яму. Взрыхлённую землю я нагребал в мешок и вываливал возле ямы. — В нашей семье только я дурак!

— Это ты о чём? — склонила голову на бок герцогиня.

— Да вот думаю, за каким Лишним я вас с Маришкой сюда притащил? Ладно я. Мне самой судьбой было предрешено любой ценой к храму добраться попытаться. А вам к чему гибнуть?

— И вправду, дурак, — фыркнула Дин, швырнувшись в мою сторону куском дёрна. — Он нас, видите ли, сюда притащил! Да у нас, как и у тебя, другого выбора не было. Сначала степняки мой город захватили, а Маришку этот Утвара к нам привёл. Другого варианта как до Хальмстада добраться, у нас, на тот момент, не было. И это ты за мной туда пришёл, а не наоборот. И в Хураки не ты нас притащил, а отец Виниус послал.

— Но сюда-то открыл портал именно я.

— Это да, — кивнула герцогиня, не отрицая мой довод. — Только, как и Хорта, силой в него ты нас не тянул. Это опять же Предстоящий мне моего своевольства не простил и решил таким образом избавиться. И не шагни я в этот портал, он бы что-нибудь другое придумал. Ну, и Маришку бросить там одну, я тоже не могла. Так что нас сюда тоже сама судьба забросила, — сделала вывод она. — И твои желания и хотелки здесь совсем ни причём. Ты лучше скажи, что дальше делать думаешь?

— А то тут думать? Частица сущности Янхеля во мне никуда не делась. А, значит, и выбора у меня как такового нет. Тянет меня туда со страшной силой, — признался я. — Понимаю, что ничем хорошим для меня это не обернётся, а поделать с собой ничего не могу. Так что незадолго до рассвета попробую прокрасться к воротам. Отвлечёт на себя Утвара степняков — хорошо, нет — что-нибудь придумаю.

— А мы?

— А вы с Маришкой здесь меня ждите. Если у меня всё получится, вернусь.

— А если не вернёшься?

— А если не вернусь, значит сами отсюда выбирайтесь. Зверолюдов степняки порядком выкосили, да и монстров по дороге в долину, проредили. Как только гильт Говорящего с ветром ускачет, вслед за ними и идите. По их следам из долины выбраться, шансы будут.

Я окинул критическим взором вырытую могилу, кивнул сам себе. Сойдёт. Я думаю, что Невронд с Хортом там за кромкой не обидятся, что я их всех вместе похоронил. На то, чтобы каждому по индивидуальной могиле выкопать, у меня нет ни сил, ни времени. Зверьё не доберётся, уже хорошо.

Ухватил за ноги одного из зверолюдов, потянул, с натугой выдыхая воздух. Дин, ни капли не чураясь покойников, поспешила на помощь. Дело пошло быстрее. Сначала уложили зверолюдов, накрыв каждого его же плащом, сверху положили Невронда с Хортом. Пристегнули к поясам кошели с мелкой монетой, положили на грудь мечи, постояли немного, всматриваясь в лица друзей.

— Мы пойдём с тобой, — прервала затянувшееся молчание герцогиня и неожиданно зло рявкнула, пресекая готовые сорваться слова протеста. — Какой нам смысл выбираться из долины, если ты погибнешь? Что ждёт нас там? Сырые подземелья в застенках Предстоящего? Нож убийцы, что зарежет во сне? Жирный, потный ублюдок, которого навяжут в мужья?

— Но отец Виниус мёртв.

— Да какая разница; жив он или мёртв? Даже если этот мелкий поганец не соврал и отец Виниус сгинет в одном из городов асуров, на его месте окажется кто-то другой. Я лишь игрушка в руках любого из них. Уж лучше смерть!

Я скривился, не находя нужных слов, чтобы настоять на своём. Разве что на чувстве долга сыграть? Если Дин и Маришка пойдут со мной, и без того невеликие шансы добраться до храма станут ещё призрачней; и заметить троих проще, чем одного, и за сестрёнкой всё время присматривать придётся, вместо того, чтобы без оглядки к воротам прорываться. Да, и при мысли, что раненого Герхарда одного на произвол судьбы придётся бросить, как-то на душе не очень комфортно становится.

И всё же, отговаривать я Динку не буду. Она своё право на выбор честно заслужила.

— Вельда! Герхард очнулся! Тебя зовёт! — с разбегу ткнулась в меня сестрёнка.

Ну, вот. Вовремя он. Стоило только вспомнить. Теперь хотя бы о тех порошках, что он с собой таскает, спросить можно. А то я всю голову сломал, размышляя: что из содержимого почти десятка маленьких кисетов раненому помочь сможет, а что наоборот, мгновенно убьёт.

Одним рывком добегаю до мага (благо, мы его всего на десяток метров от намечавшегося места для братской могилы оттащили), падаю перед ним на колени.

— Что с Неврондом? — нашёл меня глазами бывший вершитель, силясь приподняться.

— Мёртв, — припечатала из-за моего плеча Дин. От холода в голосе герцогине даже лёд, наверное, инеем покрылся бы. — Хорт тоже убит. А ты умираешь, Герхард. Видно, что-то жизненно важное копьё зверолюда задело.

Вот зачем она так? То, что Герхард не жилец и я прекрасно вижу. Тут и великим медиком не нужно быть, чтобы диагноз установить. Я потому, когда герцогине вместе с Маришкой выбираться из долины предлагал, о маге и не упоминал. Но нужно ли ему о том прямо в глаза говорить?

— Жаль. Хороший был вой, — прошелестел одними губами Герхард, оставив последние слова герцогини без внимания. — Всё же крепко мы с ним сдружились за время странствий. Айхи?

— Да. Думаю, что это его рук дело. Специально нас со зверолюдами стравил. В храме мы к их удару были бы готовы. А тут…

— Хитрая, тварь. Загодя врагов убирает. Что мы, что зверолюды, ему в храме не нужны. Без нас тебя проще подчинить будет.

Я промолчал, угрюмо всматриваясь в лихорадочный блеск в глазах мага. Очень хотелось ему возразить, заявить, что у Толика ничего не выйдет. Вот только я и сам бы своим словам не поверил, и Герхарда в их искренности не убедил. Нет у меня уверенности, что со зловредным духом справиться смогу. Очень уж коротышка уверенно свою игру ведёт, всё время нужного ему результата добиваясь. Тут стратегию веками продумывали. Одним своим нежеланием её не сломаешь.

— Пусть только попробует, Вельда тронуть! Я ему всю морду раскарябую! — вскинулась Маришка, хлюпая носом. Стоило лишь прозвучать угрозе в мой адрес, как сестрёнка сразу встрепенулась, прекратив плакать.

— Вот и за девочками своими следи. Надеюсь, ты не собираешься оставить их здесь?

— А что?

— А то, что айхи наверняка следит за нами. И стоит тебе уйти, придёт сюда. Захватив в плен герцогиню с Маришкой, будет проще заставить подчиниться тебя.

— Но мы не можем бросить тебя здесь одного, Герхард! — горячо замотала головой Дин, забыв о том, что собиралась уйти со мной.

— И не придётся, — нашёл в себе силы улыбнуться маг. — Я с вами пойду.

Ну, вот. Совсем, Герхард, плох. Уже и бредить начал. Тут в том, что он до рассвета доживёт, сильно сомневаешься, а его на подвиги потянуло. О каком «пойду» может идти речь, когда у него, руку поднять, сил нет? Но Динку с Маришкой я тут теперь, и вправду, не оставлю. О том, что Толик может на них напасть, я не подумал. А раз им и здесь, и там опасность грозит, пусть лучше рядом будут.

— У меня средство есть, — правильно расценил моё молчание маг. — Найди среди моих зелий кисет, завязанный белой тесьмой. Если я до утра доживу, высыпешь порошок в воду и меня напоишь. До храма дойти, сил хватит, — ответил он на мой вопросительный взгляд. - А потом… Я всё равно умираю. А так, если Трое будут благосклонны, может за Невронда посчитаться успею.