Этери с интересом взяла браслет и легко застегнула его на запястье. Камни приятно холодили кожу.

— Его отдал мне Эллиот, — захлопывая крышку, продолжал Элфи. — Он очень заботиться о тебе. Не знаешь, почему? Слишком сильная привязанность для дядюшки, который не видел племянницу… примерно всю ее жизнь.

Элфи, как всегда, острил. Этери посмотрела на браслет, воскрешая в голове образ Эллиота Моро.

— Я думаю, он чувствует вину, — негромко заметила она, — его брат оставил моей матери ребенка, вероятнее всего, нежеланного. Кто знает, может для Лилит вовсе не деспотичный отец, а Тэйн стал одной из причин побега на ту сторону.

— Даже если Лилит не собиралась заводить детей, пророчество решило иначе, — невесело улыбнулся альв.

— Иногда я думаю, что бы случилось, не появись однажды моего отца в замке? Мама осталась бы жить под гнетом Артура и была бы вынуждена лицезреть пытки Елены до тех пор, пока та не умерла… А Артур? Вполне возможно, не сошел бы с ума и не дал тебе так легко обвести себя вокруг пальца. Он бы вечно правил Приморским королевством, а люди… они продолжили бы умирать…

— Не надо.

Прежде чем понять, что происходит, Этери почувствовала твердую хватку на своих плечах. Она подняла взгляд, встретившись с привычной холодной пропастью в его черных глазах. На лице альва застыло странное выражение. Словно он боролся с собой. Сейчас перед ней предстал настоящий Элфи, без масок и налета привычного высокомерия.

— Не надо, — повторил он еще тверже. — Никогда не думай о том, что могло бы произойти. Тем более от тебя ничего не зависело, — он говорил, но мыслями был далеко. Этери показалось, что Элфи говорит это ни сколько ей, сколько самому себе. Впервые она увидела его уязвимую сторону.

А ведь Элфи, подумала она, никогда не рассказывал о своем доме. О том, что было до того, как король Артур разрушил его жизнь. Элфи ни словом не обмолвился о своем прошлом. Он делал все, чтобы у них и на секунду не возникла мысль спросить об этом. Альв шутил, язвил, иногда угрожал. Делал абсолютно все, чтобы его откровенно невзлюбили и не пытались узнать получше.

“Что же такое ты скрываешь, друг мой?”, — пронеслось в голове у Этери.

Элфи, словно почуяв, какого рода мысли гуляют в ее голове, широко улыбнулся. Вот и все. Маска снова опущена. А момент утерян безвозвратно. Навсегда.

— Увидимся, дорогая моя, — он подмигнул ей и покинул комнату.

В помещении еще долго витал горьковатый аромат полыни.

Когда девять стрелок миниатюрных Отмеряющих время, (Авалона потратила несколько часов, чтобы научить Этери ориентироваться по иноземным часам), остановились на цифрах три, шесть и двенадцать, Этери дрожащими пальцами надела на шею амулет, затянула тесемки плаща и вышла в коридор. Во дворе ее должен был ожидать экипаж, кучер и Элфи, сопровождающий ее на праздник. Как бы она не пыталась себя убедить, что это всего лишь маленький безобидный бал, угрюмый голос в голове предупреждал ее об опасностях, царящих за вратами дворца эрцгерцога Найвильского.

В абсолютной тишине Этери спустилась на первый этаж и через несколько мгновений оказалась снаружи ресторации. Замогильный ветер сковал ее тело, но не зимняя стужа была персоной, завладевшей ее вниманием.

Экипаж, запряженный тройкой белых лошадей, ждал их за коваными воротами. А около крыльца притаилась фигура, совершенно не похожая на утонченного и изящного альва. Этери, спускаясь с крыльца, замедлилась. Ее бросило в такой ужасающий холод, что северный ветер отступил бы, почувствовав более сильного соперника.

— Где Элфи? — неловко пробормотала она, выпустив изо рта полупрозрачное облачко пара.

Мужчина повернулся на звук ее голоса и сердце Этери замерло.

— Он попросил меня подменить его, — тихо, но отчетливо произнес Иэн Кадоган.

— М-м, — издала Этери непонятный звук, — я очень хочу узнать, почему он сам мне об этом не сообщил, но… знаешь… я лучше спрошу, что с тобой случилось?

По лицу всадника скользнула тень. Вопрос породил между ними молчание. Иэн не спешил отвечать, и у Этери появилась возможность рассмотреть его с ног до головы. И начала она, разумеется, с головы. Их первая встреча после возвращения девушки в Ареморику прошла просто ужасно, но нельзя было не отметить, что светлые волосы Иэна, отливающие благородной сталью, стали на порядок длиннее. Но теперь… Они были короче. Намного короче, чем когда либо. Несколько упрямых прядей спадали на лоб, слегка завиваясь. С ними играл шелудивый ветерок, то подбрасывая вверх, то резко отпуская. Остальные волосы были уложены назад. Новая прическа шла ему гораздо больше старой, ведь теперь бледное худое лицо не казалось смертельно больным. На щеках появился румянец.

На Иэне прекрасно сидел светло-серый сюртук, под которым прятался белый жилет с искусной вышивкой и золотыми пуговицами, и брюки прямого покроя. Он выглядел как Ледяной принц из сказки, которую однажды прочитала Этери, будучи ребенком. Ледяной принц охранял врата в потусторонний мир и пропускал только души, которым была предначертана смерть. Но однажды к нему пришла прекрасная живая девушка. Она умоляла пропустить ее, и принц, чье сердце впервые за долгую жизнь загорелось от любви, отошел в сторону. Вскоре девушка вышла из врат, однако не одна, а с мужчиной. Со своим истинным возлюбленным. Тогда ледяной принц рассыпался на осколки от горя. С тех пор врата в потусторонний мир некому защищать, и иногда умирают те, кому не суждено было так рано пройти через них.

Иэн словно тот самый принц из старой сказки. Холодный, ко всему равнодушный. Но в его сердце живет любовь. И пускай эта любовь предназначена не для нее.

— Нам предстоит сражаться с человеком, с которым мы вместе выросли, — сказал Иэн, когда пауза ощутимо затянулась, — я не сомневаюсь, что амулет, изготовленный Лейном, сможет скрыть наши лица, что не скажешь о прическе.

Этери вдруг поняла, что ее больше ничего не сковывает. Она подошла ближе, не скрывая живой интерес в глазах.

— Кто занимался этим вандальством?! — в притворном возмущении воскликнула Этери. — Ави?

— Нет, — на тонких губах всадника прорезалась улыбка. — Кевин. У него большой опыт.

— Он отлично справился.

Они направились к экипажу. Иэн открыл дверцу, но руки не подал. Неприятная досада царапнула Этери изнутри. Бросив жест кучеру, Иэн забрался на сидение, и они тронулись.

— Так ты поведаешь, почему мой друг и напарник самым наглым образом бросил меня? — спросила девушка, не в силах внести молчания.

Темнота в карете не помешала Этери разглядеть напряженную складку, прорезавшую его лоб.

— Альв сказал, что планы изменились. Я должен сопровождать тебя в то время, как Кевину придется выносить не только общество Фейт, но и поучительные нотации от Авалоны.

— Бедняжка, — усмехнулась она.

Значит, изменились планы. Если бы случилось что-то настолько критичное, требующее скорого вмешательства, Элфи бы первым делом доложил обо всем ей, а так… Как это обычно происходит, альв ведет свою игру. От Этери не требуется многого, всего лишь очаровать принца, привлечь его внимание и заставить испытывать пылкие чувства. Можно подумать, это так легко!

— Этери.

Девушка вздрогнула. Как непривычно слышать ее имя из уст всадника. Раньше он обращался к ней иначе. Жаль, что это не имело никакого смысла.

Этери бросила на него вопросительный взгляд. Иэн откинулся назад. Его веки устало опустились.

— Я хотел извиниться, — быстро проговорил он. — Тон, в котором я с тобой разговаривал, когда ты вернулась, был неподобающим. Мне следовало сдержать эмоции, но я не смог.

Он шутит? Этери словно ударили по голове тяжелой бутылкой портвейна.

— Тон?! — прошипела она. — Ты просишь прощения только за это? Не за то, что обвинил меня в трусости, и не за то, что решил, будто я сбежала и бросила вас! А за тон! Ты… — она задыхалась от гнева, ее грудь быстро вздымалась и опускалась, — ты забыл обо мне. И даже после того, как Авалона рассказала тебе, а я уверена, она это сделала, по какой причине я оказалась на той стороне и что со мной происходило… Каждый гребаный раз ты смотрел на меня с отвращением и насмешкой!