“Прости меня”,— мысленно взмолилась Этери. По ее щеке проскользнула одинокая слеза скорби.

“Спасибо”,— в последний раз она услышала насмешливые нотки в голосе Калеба. Вспомнила его непослушные вихры, теплые глаза и доброту, с которой он заплетал ей на ночь косы.

Основная сила ударной волны пришлась на лезвие меча. Вокруг поднялась паника. Люди закричали. Этери видела, как со стороны к ней понеслись всадники.Ее всадники. Но было поздно. Меч раскололся на куски.

Но на этом кошмар не закончился. Сила не отразилась, как Этери предполагала. Она ударила в ее грудь. В сердце.

Глаза потонули во мгле вечной ночи, где нет звезд. Только боль.

Этери Фэрнсби умерла.

Шум. Ничего, кроме шума. Леди Моранте завизжала, а графиня Лоттели рядом с ней рухнула в обморок. Придворные бросились в рассыпную, не понимая, что таким образом только затрудняют работу всадников культа Пресвятой Морриган. Всадники пытались прорваться к выходу, а третья армия в один момент окружила принца и Лэрда дест Айвити.

Но в голове Лейна не царил хаос, как в сердцах многих. Все звуки словно исчезли после того, как темная зловещая волна с головой накрыла Этери. Лейн даже не понял, что случилось. Верховный Владыка взял у слуги перо, подошел к тумбе, как вдруг фигура в алом плаще направила смертельную магию в его сторону. Потом появилась Этери. Мужчина видел ее в зале. Как и всегда, ее сопровождали верные товарищи. Авалона. Иэн. Кевин. До поры до времени Лейн оставался спокоен. Знал, что когда они вместе, им ничего не грозит. Но когда Этери вышла вперед, пытаясь отразить легендарным мечом магию… Сердце Лейна пропустило удар и забилось как сумасшедшее. Страх сковал ему руки. Меч раскололся, и Этери приняла удар на себя.

Девушка упала на каменный пол. По ее лифу расползлось грязно-кровавое пятно, глаза остекленели, а потом… Их окружила охрана. Лейн сделал шаг вперед, наткнувшись на серьезный взгляд всадника.

— Отойдите, — с тихой угрозой в голосе сказал он. Всадники не шевелились.

— По протоколу не положено, Ваше Высочество, — ответил тот.

— К троллям протокол! — рявкнул Лейн. — Пошли прочь!

Третья армия нехотя разошлась. В Нефритовом Зале не осталось никого, кроме иноземцев, тела Этери и всадников. Иэн упал на колени, а Авалона бережно прижимала к себе тело Этери. Кевин стоял рядом и смотрел куда угодно, только не на Авалону, потому что всадница…

— Нет, — жалобно простонала Ави. Она попыталась встряхнуть Этери. Крови стало больше. Руки Авалоны были запачканыеекровью.

Лейн опустился на колени, чтобы прощупать пульс. Целителей вызывать поздно. Пульса не было. Этери Фэрнсби умерла. Мужчина сжал руки в кулаки. Боялся, что они начнут дрожать. Опять. Смерть на его руках. Снова. Ее больше не вернуть. Зачем Этери сделала это?

Зачем?!

— Кто это?

Верховный Владыка спустился с тронного возвышения и сейчас стоял неподалеку от Кевина.

— Герцогиня Адель Шарани, — слабым голосом произнес Лейн. — Она должна была стать моей невестой.

На нем скрестились два взгляда. Яростный, полный скорби Иэна, и изумленный, расстроенный Кевина. Авалона же не обратила на его слова никакого внимания. Продолжала держать Этери в объятиях, низко склонив голову.

Этим утром Лейн придумал план. Он собирался назвать Этери свое невестой. Многоуважаемый папочка, как бы сильно терпеть не мог младшего сына, был обязан переправить в герцогство в связи с праздником гораздо больше всадников. Лейн заменил бы всех предателей, а потом отступил в сторону, отдав девушке трон. Он любил Этери как друга. Она вдохновляла его. А теперь… Все кончено.

— Она очень смелая для женщины, — заметил Верховный Владыка. — Вечная память графине Шарани от запада, — в каждом его слове чувствовалась фальшь. Лейн едва сдержался, чтобы не ударить его.

Прикрыв глаза, мужчина восстановил подобие хрупкого равновесия и потянулся к рукам Авалоны. Ее пальцы так крепко впивались в кожу тела Этери, что Лейну понадобилось несколько секунд, чтобы разжать их. Всадница вскинула голову. Ее глаза покраснели, но слез не было. Он сжал ее ладонь, пачкая рукав белоснежного плаща в крови. А затем взял тело на руки и направился к лекарскому крылу.

Всадники шли за ним. Он незримо ощущал присутствие каждого. Боги… Разве все это должно закончиться именно так? Нет! Сердце Лейна болело и разрывалось на части, но мужчина понимал, что его скорбь не сравнится с муками, которые испытывает Ави. Ему хотелось как-то утешить ее. Но он понимал, что любое его слово — пыль, не более. Ничего не перекроет боль от потери любимого человека. Лейн знал об этом не понаслышке, когда потерял ее. Думал, что потерял.

До лекарского крыла они добрались в гнетущем молчании. К счастью, в этот день помещение пустовало. Лейн бережно опустил на пустую койку девушку. Он не отрывал взгляда от небесно-голубых глаз Этери. Хрустальных. Неживых. И даже не услышал, как к ним приблизился дежурный целитель.

— Ваше Высочество, позвольте, я осмотрю пострадавшую.

Лейн нехотя отодвинулся, хотя и понимал, каков будет вердикт. Так и есть. Целитель прощупал пульс, проверил реакцию зрачков и скорбно покачал головой.

Смерть. Именно это слово прочитал Лейн по его губам.

— …сжечь.

— Что? — Лейн моргнул, приходя в себя. Оказывается, все это время, пока он рассматривал бледное лицо Этери, целитель говорил.

— Тело нужно сжечь. Вскоре начнется процесс разложения… — повторил целитель, но был остановлен яростным взглядом Иэна Кадогана.

— Ни за что! — прорычал он.

Всадник был не просто бледным, цвет его лица сравнялся с побеленным потолком лекарского крыла. Он сидел у кровати Этери на коленях, но так ни разу к ней и не прикоснулся. Лишь скользил взглядом, полном муки, по ее профилю.

Лейн резко повернулся к целителю. Полы его плаща взлетели и тут же опустились обратно.

— Уходите, — приказал он. — И сделайте так, чтобы сюда никто, кроме них, — он кивком указал на всадников, — не мог войти.

Целитель, сжавшись от страха, кивнул и покинул крыло. Когда двери захлопнулись за его спиной, Иэн встал и направился к Лейну. В его походке чувствовалась угроза, но Лейн не собирался бежать. У всадника было полное право злиться.

— Ты, — выплюнул хэлл. — Да кто ты вообще, мать твою, такой! Это все из-за тебя. Она погибла, спасая твою гребанную жизнь! — закричал он. Его глаза опасно сузились, на шее нервно билась жилка. Рука всадника сжалась в кулак, а потом он ударил.

За мгновение до того, как Иэн сломал бы нос младшему принцу Империи Сион, перед ними встала Авалона. Она ловко отразила удар, даже не поранившись.

— Авалона… — предупреждающе начал Иэн, но, встретившись с ее взглядом, замолчал.

— Не надо, — тихим безэмоциональным голосом проговорила она. Ее губы были искусаны, волосы растрепались, а палантин, скрывающий лицо, давно сполз вниз. — Под маской эрцгерцога прячется Лейн. Он всего лишь хотел помочь нам. И помогал. Не он виноват в смерти Этери, — на последних словах ее голос сорвался. Она резко втянула в себя воздух, выругавшись. — Это я виновата. Мы все. Никто из нас не смог ее защитить. И я… не смогла.

Иэн переглянулся с Кевином, а затем Лейн решительно отбросил маску. Мужчина ждал, что следом придет буря. Неотвратимая и сильная. Но Кевин лишь покачал головой, а Иэн отвернулся, возвращаясь к койке Этери.

— Ави… — прошептал Лейн, положив руку на ее дрожащее плечо.

— Нет, — прервала она его. — Нет…

Всадница сорвалась с места, выбегая из лекарского крыла в коридор.

Терять близких всегда больно. Но в этот раз вместо безмерной пустоты и горечи пришла пульсирующая боль. Грудную клетку Авалоны рвало на части. Казалось бы, почему? Этери Фэрнсби должна была занять трон Приморского Королевства. В этом состояло ее предназначение, а Авалона и остальные всадники должны были ей помочь. Все. Ничего больше. Никаких чувств и привязанностей. Однако у всадницы не получилось. Она встретила Этери в тот день, когда была не готова вновь окунуться в прошлое. Вернутся домой. Когда девушка только попала в Ареморику даже не смотря на свой страх перед неизвестностью, она сохраняла преданность и смелость. Это восхищало даже больше, чем факт того, что Этери является королевским отпрыском.