Они сделали это одновременно. Наплевав на боль и сжигающее их тела пламя. Их поцелуй был с привкусом солнечного вина, они вместе попробовали на вкус победу, еще не зная, что почувствуют, как тает на языке клубничное суфле. Этери запустила руку в волосы Иэна и крепко сжала светлые пряди. Другая ее рука касалась покрытой мозолями сухой ладони. Он не отрывался от ее губ и не почувствовал, как огонь сжигает их одежды. Иэн не отпустил бы ее, даже если бы мир взорвался, обрушился дворец или все фейри вдруг ополчились бы на них. Их охватило такое яркое пламя, которого хватило, чтобы осветить все Приморское Королевство. Именно его, а не герцогство Найвиль. Целуя мягкие губы всадника, Этери отстраненно подумала, что боли совсем нет. И пламя больше не жалит, а ласкает каждый изгиб ее тела, совсем как руки Иэна. Она еще плотнее прижалась к всаднику. Ничего на этом белом свете не заставит ее отпустить его.

И вдруг в ее голове послышался тихий, заливистый, как легкий ручеек, смех. Когда-то Этери уже слышала этот голос. Он был низким, шипящим, но в то же время ласковым и завораживающим. Этери не знала, кому он принадлежит, но чувствовала с ним странное родство.

“Я победила, Эли. Любовь победила”,— пропел он в ее голове. И, судя по дрогнувшим плечам всадника, не только в ее. Они оба услышали таинственный голос.

Этери тихо выдохнула и отстранилась, чтобы заглянуть в глаза любимого.

— Мы тоже победили, — нежно прошептала она, проводя пальцами по его щеке.

Этой весной снег, покрывающий вершины Верхних Сид в Ареморике, растаял слишком быстро. Холмы обросли зеленью, а в воздухе сквозил запах первой приближающейся грозы. Элфи Серокрылый стоял на самой верхушке и, заложив руки за спину, наблюдал за коронацией. Этери Фэрнсби любила нарушать традиции. Вот и сейчас девушку короновали не огромном зале со всеми принятыми почестями, а в Зимнем Саду, который, не смотря на говорящее название, не так давно расцвел. На деревьях появилась первая листва, из-под земли пробились молодые травы и желтые одуванчики. Ледяного мостика, по которому несколько месяцев назад в Сад попали воскресшие рыцари, больше не было. Зато озеро, зеркально чистое, радовало глаз. В нем весело плескались малютки феи, играя со стайками астианаксов.

На будущей королеве Примории не было вычурных тяжелых нарядов. Ни золота, ни шелков. На коронацию она предпочла прийти в самом простом хлопковом платье без корсета, но выделяющее тонкую талию, с широкими рукавами и аккуратными манжетами. А по горловине шла цветочная вышивка. Ее голову украшал сушеный венок из вереска, который когда-то сплел для нее Элфи. Девушка улыбалась. Она стояла под цветущим деревом вишни и держала за руки своего мужа, Иэна Кадогана. Рядом с ними стояла Тина, их дочь. На коронации не присутствовали придворные или стража. Лишь самые близкие королеве люди. По правую руку стояла Авалона дю Лак со своими родителями. Ее обнимал Лейн Эверт, бывший принц Империи Сион и тот, кто возложит на голову Этери королевскую диадему. По левую руку с счастливыми улыбками замерли Кевин и Фейт, всадники и верные друзья Этери. Рядом с ними, пряча в уголках губ усмешку и стараясь казаться как никогда суровым, стоял Хагалаз Кадоган. А чуть поодаль повторял праздничную речь Эллиот Моро, кровный отец Этери.

Даже находясь от них за сотни миль, Элфи чувствовал витающее в воздухе счастье. Он не заметил, как с силой сжал в кулаке пергамент с приглашением на празднество, так же как и не обратил внимание на то, что улыбается. Чувства смертных его никогда не трогали. Их жизнь скоротечна. Они рождаются, живут свою недолгую скучную жизнь и умирают. Элфи всегда так считал. Но что-то изменилось за последние несколько человеческих лет. Не только в мире, но и в нем. Он словно стал более живым и приземленным. Смотрел, как те, кто еще совсем недавно потеряли все, вновь обрели душевный покой и… радовался? Ему не хотелось портить их праздник своим присутствием, ведь далеко не все терпят подлых и злых фейри.

Поэтому он наблюдал издалека. И пока его внимание было обращено на Эллиота, который со слезами на глазах благословлял Этери и Иэна, за его спиной появился густой серый туман. На мгновение туман приобрел человеческие очертания. Но никто, даже Элфи, не смог бы увидеть высокого мужчину со шрамом на лице. Призрачный человек засветился ярче солнца и положил руку на плечо Элфи.

И вдруг альв почувствовал непреодолимое желание быть сейчас там, рядом с малышкой Этери и ее друзьями. Это чувство настолько удивило Элфи, что он начал озираться по сторонам, но так и не понял, что произошло.

А призрачный мужчина улыбнулся и произнес в пустоту:

— Ты не одинок, друг. У тебя теперь есть они.

Он медленно растворялся в тумане, а Элфи, вздрогнув, взмахнул крыльями и взлетел. Он поднимался все выше и выше. Но не знал, куда летит — то ли к смеющемуся солнцу, то ли к молочным звездам. Альв, предугадывающий все наперед, не знал, что скрывается там, за мягкими пуховыми облаками. Как и не знал, что минувшие времена не отпустят его так просто.

Поцелуй прошлого отпечатается ожогом на его душе. И не сомневайтесь, чтобы не говорили фейри, она у них есть.