Она задрожала всем телом, стиснув маленькие руки в кулачки.
Этери растерялась. Еще никогда ей не приходилось утешать ребенка. Она неловко протянул руку вперед, хотела погладить Клеми по голове, но потом, немного подумав, обняла ее. Прижимать девочку к себе было странно. Клементина не плакала, но ее плечи содрогались, словно вопрос Этери причинил ей физическую боль.
— Мне кажется, сокращение Клеми тебе не подходит, — сказала она, отстраняясь от дочери Иэна. Этери заглянула в большие голубые глаза и с облегчением выдохнула. Клементина не проронила ни слезинки, лишь в глубине ее зрачков тонула боль потери. — Можно называть тебя Тина? Это означает “сильная”. Я хочу, чтобы ты всегда помнила о том, что нет ничего в этом мире, с чем бы ты не справилась.
Слова Этери лились от чистого сердца. По правде, она говорила то, что всегда мечтала услышать от Лилит, но вместо этого получала лишь холодный взгляд и отстраненные, бездушные слова.
— Мне нравится, — робко улыбнулась девочка.
Ее улыбка напомнила Этери еще кое о чем.
— У меня есть подарок для тебя.
Она потянулась к шее и расстегнула серебряную цепочку. Кулон в виде полумесяца был спрятан под воротником платья. Этери хотела подарить его Иэну в знак принятия своих чувств. Это было до того, как он жестоко, не подбирая слов, разбил ее сердце, сжег розу и уничтожил колбу в дребезги. Девушка множество раз кляла себя за то, что не послушала совет Элфи, но сожалеть о прошлом было бессмысленно.
Полумесяц из черного оникса обжег ладонь, когда кулон коснулся ее пальцев. Не долго думая, Этери застегнула его на шее Тины.
— Я хочу, чтобы он был у тебя.
Девочка взяла подвеску в ручку, покрутила ее и удовлетворенно кивнула.
— Тогда я покажу тебе еще один фокус, Тери, — глаза Тины ярко сверкнули. Она взяла Этери за руку, и их вновь накрыла тень черной ленты.
Клементина привела ее на кухню.
Когда Этери завтракала здесь с Эллиотом Моро, то помещение показалось ей безжизненным. Сейчас же здесь находилось огромное количество людей, а стены пропитались запахом самых экзотичных блюд.
Тина вела Этери за руку. С ловкостью чародея-фокусника они обходили обслуживающий персонал, ни разу ни с кем не столкнувшись. Их будто вовсе не замечали.
Оказавшись на другом конце кухни, Тина остановилась. Перед ними с правой стороны находилась маленькая дверь, где-то с половину человеческого роста. Дверь вела в маленькую комнатку, в которой хранили метла, тряпки и ведра. Тина настойчиво потащила девушку в узкую каморку. Чтобы протиснуться в дверь, Этери пришлось наклониться.
— Что мы здесь делаем? — спросила она Клементину.
— Подслушиваем.
— Что?! — воскликнула Этери. Девочка бросила в ее сторону укоризненный взгляд.
“Опять… Почему она не ведет себя как обычный ребенок?”, — мысли о том, что Тина могла быть наполовину фейри, напрягали Этери. С другой стороны, если Элфи не заметил ничего странного в поведении девочки, значит, она не может быть…
Этери не успела закончить мысль, как вдруг все случилось.
Тина прикоснулась к единственной голой стене в каморке. С ее пальцев слетела знакомая Этери лента: она растянулась, напоминая отрез полупрозрачной шелковой ткани, а потом растворилась в стене. И когда девушка открыла рот, чтобы предложить Клементине убраться отсюда, стена исчезла и они увидели ресторацию Звездный путь, круглую сцену с несколькими музыкантами и столик, за которым восседал Эллиот Моро и незнакомый мужчина.
Этери подумала, что каморку как раз отделяет от ресторации исчезнувшая стена, и мысленно восхитилась маленькой девочкой, успевшей за несколько дней изучить здесь каждый угол.
Эллиот Моро щелкнул пальцами, подавая знак своему помощнику, а заодно и привлекая внимание Этери. Девушка не сразу заметили, что за его спиной стоит Ноэль. В его руках находилось около десятка небольших шкатулок, обитых алым бархатом. Он продемонстрировал одну из них гостю.
Напротив Эллиота сидел мужчина примерно одного с ним возраста. Короткие медные волосы были убраны назад, хотя несколько прядей непослушно выбивались, падая ему на глаза. На щеках и подбородке зрела трехдневная светлая щетина. Его нельзя было назвать красивым, но волевой подбородок, высокие скулы и выделяющиеся на лице ярким пятном светлые глаза притягивали взгляды проходящих. Одет он был в длинный темно-коричневый сюртук, под которым угадывались очертания плотного жилета, и белые брюки. На его пальцах сверкали перстни.
Мужчина достал из кармана сюртука монокль в золотой оправе и взглянул через него на изделие. На бархатной черной подушечке лежало потрясающей красоты ожерелье, инкрустированное крупными камнями граната. Они сверкали, подобно солнечным бликам на речной глади.
— Очень хорошо, — сказал мужчина, повелительно кивнув Эллиоту. — Ваша работа, как и всегда, на высоте, господин Моро.
— Вы мне льстите, Брэм, — Эллиот улыбнулся уголками губ, не сводя с гостя пристального взгляда. — Я распоряжусь, чтобы два десятка ожерелий из граната сегодня же доставили во дворец.
— Благодарю. Вы очень любезны, — Брэм взял чашку чая со стола и сделал глоток. — Так о чем еще вы хотели поговорить?
— О! — Эллиот словно только что о чем-то вспомнил. — Вы верно подметили. Мне не нужны деньги за эти ожерелья.
— Вот как? — брови мужчины удивленно приподнялись. — В таком случае, что вы хотите взамен?
Не смотря на деловой тон, в голосе Брэма проскользнули напряженные нотки.
— Ничего такого, что доставило бы вам неудобства, — заверил его Эллиот Моро. Он достал из внутреннего кармана своего грузного пиджака конверт из плотного пергамента. — Необходимо передать этот конверт Лейли Виктей.
— Императорской модистке? — казалось, просьба Эллиота поразила Брэма до глубины души.
— Верно.
— Не думал, что такой влиятельный человек, как вы, Эллиот, нуждается в большем количестве одежды.
— Что вы! — воскликнул он в притворном негодовании. — Заказ вовсе не для меня. Да и не вам ли, Брэм Гасперс, знать, что во всем герцогстве не найдется швеи лучше!
— Вы правы. Я прекрасно это знаю, — со всей серьезностью кивнул Брэм, проведя пальцем по кромке чашки, — Удовлетворите же мое любопытство, кто же…
Он замолчал на полуслове. Чашка, поднесенная к губам, замерла. Этери нахмурилась, переводя взгляд с Эллиота на лицо Брэма. Последний сильно побледнел, будто увидел нечто, заставившее его со страхом замереть. Ничего не понимая, девушка проследила за направлением его взгляда и сразу же поняла, чего, а вернее,когоиспугался мужчина.
— Позволите присоединиться? Обожаю чай с ароматом встреч со старым другом, — произнес глубокий голос, который, без сомнения, принадлежал Элфи.
Изумление Брэма Гасперса можно было понять, ведь альв не скрывался. Элфи стоял, ровно расправив плечи, облаченный в черную как ночь рубашку и широкие штаны. Его темные волосы открывали вид на шрам в виде острых цветастых шипов и уши.
Заостренные уши альвов.
А в глазах, сплошном скоплении тьмы, мерцали смешинки.
Не дожидаясь приглашения, Элфи взял свободный стул, придвинул его к столу и развалился на нем так, словно это он, а не Эллиот, был хозяином ресторации. Брэм не мог пошевелиться, во все глаза разглядывая альва, а Эллиот замер. На его лицо легла тень беспокойства.
— Элфи… — начал он, но альв его бесцеремонно перебил.
— Все в порядке, господин Моро. Не оставите ли вы меня с моим старым другом наедине.
Минуту Эллиот потратил на раздумья и решил, что спорить с альвом себе дороже. Он встал, и пожелав господину Гасперсу приятного вечера, направился в сторону лестницы.
— Можешь отмереть, Брэм, — в своей обычной насмешливой манере произнес Элфи.
Как ни странно, мужчина его послушался. Он с громким стуком поставил чашку на столик и отвел взгляд.
— Кто бы мог подумать… — пробормотал он, — что я встречу вас еще раз, господин волшебник.
