Покупая черничные леденцы в лавочке, Этери не могла заставить себя перестать оглядываться. Она не хотела, чтобы ее недолгую прогулку прервал альв. Его поведение казалось Этери подозрительным, но высказать ему свое недовольство прямо она не решилась. Лишние нервы — лишние эмоции. А эмоции — слабость. Она просто хотела спокойствия. Хотя бы ненадолго освободиться от тотального контроля и насладиться праздничной атмосферой Снежной ярмарки.

Разгрызая кисло-сладкий леденец, Этери неспешно брела вдоль лавочек. От одного небольшого домика к другому тянулись ленты бледно-голубых и серебристых флажков. Каждый шелковый лоскут украшал герб Империи Сион. Ярая лошадь в профиль, со шлемом в виде кричащего ворона на голове. Одна из лавочек показалась Этери особо примечательной, и она подошла ближе.

Высокая женщина, закутанная в полупрозрачную шаль, продавала украшения. Безделушки. Красивые, но бесполезные. Этери с улыбкой посмотрела на прилавок, как вдруг ее взгляд наткнулся на серебряную цепочку с подвеской в виде полумесяца, вырезанного из черного оникса. Камень в миг приковал к себе ее взгляд. Давно забытое чувство растеклось в ее груди воспоминаниями.

Глаза цвета северного ночного неба. Одного взгляда на подвеску хватило, чтобы протянуть женщине деньги. Ее глаза алчно блеснули. Торговка забрала монеты, отдавая Этери кулон.

— Хороший выбор, — похвалила женщина. — Точно такую же подвеску подарил Морион своей невесте.

Этери замерла, удивленно рассматривая кулон.

— Это его брат близнец. Мужской вариант.

Мужской, значит… Она догадывалась об этом, когда покупала. Но все равно не смогла удержаться. Когда она смотрела на оникс, то словно переносилась на три года назад к озеру Сожалений. Там под покровом ночи произошел их первый откровенный разговор. Она хорошо помнила каждое слово, сказанное ему. И каждое его слово, звучащее в ответ.

Иэн дал ей обещание. Исполнил ли он его? Она сжала подвеску в кулаке. Если он сдержал обещание, то она отдаст ему кулон. Подарок на день Созвездия Родственных Душ. Подумав немного, Этери поняла, что вручит подвеску, даже если он не смог. Просто в знак признания своих чувств.

Этери слишком глубоко ушла в себя. Звуки и запахи перестали для нее существовать. Она не замечала людей, снующих вдоль проспекта. Поэтому и неудивительно, что она не заметила человека перед собой. Они столкнулись аккурат посреди дороги. Леденцы высыпались из мешочка на заснеженную дорогу. Туда же полетели склянки с зельями и засушенные пучки трав. Этери сама чуть не упала, лишь чудом успев удержать равновесие.

Леденцы было жалко. Девушка недовольно поджала губы. Сама виновата. Не нужно было витать в облаках. Тяжело вздохнув, Этери уловила горький аромат кофе. Она резко вскинула голову, встретившись взглядом с Лейном. На поясе мужчины висела кожаная сумка, доверху наполненная пустыми и наполовину заполненными склянками — пучками лаванды, розмарина и полыни. Видимо, несколько склянок выпали из нее в процессе столкновения.

Лейн прищурился, а потом повернулся к ней.

— Графиня! — обрадовался он, узнав ее. Его лицо озарила теплая улыбка.

Этери улыбнулась ему в ответ.

— Здравствуй, — мягко сказала она, нагнувшись, чтобы помочь собрать ему склянки. Лейн удивленно посмотрел на ее руку, когда Этери протянула ему пузырьки.

— Что? — запереживала девушка. Она что-то сделала не так? Чем-то его обидела?

— Спасибо, — уголки губ мужчины дрогнули.

Он убрал склянки в сумку. Окинув сиротливым взглядом лиловые леденцы, ярким пятном выделяющиеся на белоснежном снегу, он решительно взял Этери за руку и сказал:

— Вы куда-нибудь торопитесь, графиня?

— Нет, — не понимая, куда ее ведет Лейн, на автомате ответила она.

— Хотите экскурсию по городу? Утер прекрасен, — мечтательно улыбнулся мужчина.

Этери представила злое лицо Элфи, когда он поймет, что она улизнула прямо из под его носа, и усмехнулась. Чем дальше в город, тем меньше шансов, что альв ее найдет. Поэтому она решительно кивнула, двинувшись следом за Лейном.

— Снежная ярмарка далеко не самое примечательное место города, — рассказывал Лейн. По их ногами приятно хрустел снег, а на лица спускались снежинки. Они быстро таяли под температурой тела, оставляя на коже маленькие капли, похожие на слезы. — Смотрите.

Он кивнул на узкую безлюдную улочку, резко сворачивающую с тропинки в сторону. Она была настолько неприметна, что Этери даже не заметила бы ее, если бы Лейн ее не остановил. Улочка располагалась между двумя высокими домами. По ее краям утопали в снегу неровные булыжники.

— Это тыквенная тропа, — мужчина протиснулся в проход, поманив Этери за собой. — Дорога полностью засыпана землей. По городу ходит легенда о ее возникновении.

Вдруг неожиданно для Этери Лейн остановился и присел. Он все еще держал ее за руку, поэтому потянул девушку за собой.

— Вы, наверное, гадаете, где же тыквы? — хитро прищурился он.

Этери не гадала, а просто ждала, но под пристальным взглядом Лейна все же кивнула.

— А они прямо здесь.

Он потянулся рукой к заснеженной дороге и убрал слой снега с маленького камешка. То, что Этери поначалу приняла за булыжник, оказалось ничем иным, как тыквой. Только она была настолько маленькой, что могла поместиться в ладонь.

— Они растут здесь? — удивленно спросила Этери.

— Да, — кивнул Лейн. — Согласно легенде, здесь находилась тропа, по которой ходили фоморы. Это было очень давно, когда в этих землях еще правила богиня Дану.

Услышав упоминание богини, Этери нахмурилась.

— Эта территория, — она запнулась, прокручивая в голове то, что услышала от Лейн, — принадлежала божеству?

— Я изучал хроники, — с важным видом произнес мужчина. — На всей территории Приморского Королевства проживали только фоморы. Людей здесь почти не было. Фоморы стали первыми созданиями, что вышли из под умелой руки богини. Вы же видели их? Они держат эту землю на своих плечах.

Девушка коротко кивнула.

— Еще до того, как фоморы принесли бедствия в этот край, они спокойно существовали на этих землях. Дану одарила их силой “размерности”. Слышали что-нибудь об этом? Нет? Они могли становиться больше или меньше по своему усмотрению, и могла сделать предметы, к которым прикасались, меньше. — Лейн многозначительно кивнул на тыковку. — Однажды по этой дороге проходил фомор. Он нес в руках целый мешок тыквенных семян. Но мешок порвался, и часть семян высыпались на землю. Фомор понимал, что здешний тыквы вырастут просто огромными и ничего хорошего от этого не будет. Поэтому он уменьшил семена, но… перестарался.

— Странно, что люди не избавились от них.

— О, они пытались. Но это не так просто. Попробуйте взять одну.

Этери подозрительно взглянула на веселого Лейна и попыталась поднять тыкву. С места сдвинуть не получилось, словно кто-то удерживал плод с другой стороны. Оставив бесполезные попытки, она потребовала ответа.

— В размерах тыквы то уменьшились, но их истинный вес остался, — рассмеялся он.

Мужчина встал, направляясь к другому концу тропинки. Улица, на которой они оказались, была не такой оживленной, но людей здесь было вдоволь. Послышался звон металла. Железный привкус осел на губах Этери. Неприятное воспоминания резануло кожу. С железом у нее ассоциировалась лишь боль да тяжелый оковы, в которые ее три года назад заковала Авалона.

— Улица Мечников, — рассказывал Лейн, ведя ее мимо оружейных мастерских.

Дома здесь жались друг к другу настолько тесно, что ни о каких переулках не шла речь. На темно-коричневых крышах из черепицы высились дымоходы. Темно-серый дым клубился, уходя все выше и выше. Удивительно, как бледно-голубое небо не приобрело оттенок блестящей стали. Люди, размеренно проходящие мимо, тоже были далеко не обычными горожанами. Этери удалось в них узнать опытных воинов. Они заказывали оружие у опытных мастеров. Авалона рассказывала, что каждый меч всадника уникален, и мастер никогда не повторяет одну и ту же работу несколько раз.