Тянуть дальше было некуда, и однажды утром, она ушла из замка. Предупредила всех, что может отсутствовать неделю. Не доходя до нужного ей места, оставила охрану и строго предупредила, чтобы ей не мешали. Пусть охраняют подступы, если хотят. Вернётся максимум через семь дней. Взяла с собой запас продуктов, плащ и пошла дальше.

Тут ей и вправду ничего не могло грозить. Никто, в своем уме, не подошёл бы к святилищу богини Моры без особой нужды или с нечистыми помыслами. Хотя, можно сказать, что святилища и не существовало. Его разрушили много веков назад, когда дормерцам ещё случалось пробираться вглубь Гарнара.

Остались только руины, которые почему-то до сих пор не восстановили. Когда Тай спрашивала об этом у Гарды, та отвечала ей, что нет на то воли богини. Тай верила словам названной матери потому, что сама она к помощи этой богини никогда не прибегала. До сегодняшнего дня. Самое время! Вопрос жизни и смерти её собственной и многих других. К кому идти за ясностью, как не к богине порога?

Располагался храм на склоне горы. Раньше он, наверное, сливался с ней, переходя в склон. Теперь же это были развалины, на которые постоянно норовил напозти древний сумрачный лес, растущий рядом.

Любой, пришедший сюда с просьбой или вопросом, должен был очистить руины от ползучей растительности и мелких деревьев, что норовили покрыть их полностью. Сделай хоть немного, но без перчаток, голыми руками! Ещё можно было использовать нож. Откуда взялись эти установления, насколько они соответствовали истине, а насколько были плодом измышлений людей, Тай не знала. Но рисковать, как и другие приходящие сюда, не стала.

Она оставила свои вещи в небольшой пещере, что была совсем рядом и где ночевали такие же как она паломники, и принялась за работу. Было тяжело рвать жёсткие стебли голыми руками и подрубать молодые деревца ножом, хоть он был и острым, как бритва. Но постепенно Тай поняла смысл испытания богини. Хоть в малой мере.

Ей стало чуть-чуть, но легче. Тяжёлый труд позволял забыться от тягостных дум, что измотали её. Жуткие подробности жизни высшей аристократии Дормера подёрнулись дымкой. Неразрешимые вопросы отодвинулись на время. Всё это где-то там! А здесь и сейчас только разодранные в кровь руки и усталость, которая затмевает всё. Когда стемнело, всё на что её хватило — только доползти до пещерки, завернуться в плащ и провалиться в сон. Нет, не всё! Она, уплывая в сон, поблагодарила богиню за передышку.

— Как хорошо! — вот какой была первая мысль Тай, на следующее утро.

Она прекрасно выспалась. Без снов, без мыслей. Так хорошо она давно не спала. Наверное, с детства, с того самого времени, когда осознала, что с её папой что-то не в порядке, а значит её мирок не нерушим, как она была уверена до того.

— Так спать, наверное, только и можно в детстве…да за последним порогом, где все земные страхи и горести оставляют тебя.

Мысль эта не испугала её. Смерть — продолжение жизни и, если ей пришла пора всерьёз задуматься об этом, то она не станет противиться этим мыслям. Сестры подросли. Дела княжества не так уж и плохи. Они справятся даже без неё. Тай быстро позавтракала и снова взялась за работу. Темп взяла очень быстрый, как, бывало, они с ребятами делали, чтобы испытать себя. Ей нравилось, как усталость и само это место притупляют тревожные мысли. Так, наверное, и должно быть. Время здесь словно замедляло свой ход и страхи, заботы, присущие жизни, теряли свои краски, объёмность и остроту.

К тому же, ей нравилось, что у нее получалось. Древние камни, освобождённые от растительности, почему-то мягко сияли в свете лун. Тай очень устала, но покой этого места, свет небесных светил и мягкое свечение древних руин не могли оставить её равнодушной. Она прислушалась, чтобы услышать музыку этого места. И удивилась. Ожидала услышать что-то торжественное или даже трагичное, но нет. Это была нежная, безыскусная мелодия, словно кто-то наигрывал на тростниковой дудочке.

Тай не стала снимать одежду, это ведь не ритуал с его строгим регламентом. Она просто отдалась танцу. Слушала это место. Сливалась, проникалась той стихией, что оно олицетворяло, как она советовала делать королю Дормера. Страх, неуверенность в своих силах уходили. Всё будет так, как должно! Даже радость была. Не такая как на цветущем холме близ замка, где всё олицетворяло и праздновало жизнь. Она была другая, эта радость, но ведь была же! Светлая, прозрачная, как лунный свет, полная надежды на будущее и чуть-чуть печали прошлого.

Тай танцевала всё, что чувствовала. Крылья распахнулись, наверное, из-за эмоционального подъёма. Взаимодействие её и магии этого места усилилось. Теперь широкая поляна и склон горы сияли и переливались удивительными цветами, что иногда отражаются в гранях магических кристаллов. Красиво! Как это было красиво!!! Тай, у которой как-то внезапно закончились силы, едва добралась до пещерки и выключилась.

Так и повелось. Она тяжело работала днём и плясала ночью. Для себя и для того, кто наблюдал за нею. А кто-то наблюдал, она чувствовала. Может быть, этот лес тоже разумен? От усталости Тай не задавалась вопросами. Зато она и перестала страшиться будущего. Права Гарда, они выстоят. Все они. И она тоже. Если придет её час, она не будет ожидать его как раньше: напряжённо, собрав всё своё мужество, а вступит туда, за последний порог легко. Если и не как домой, то как в место отдохновения точно.

В последний свой вечер здесь, Тай, сидя на камне, оглядела поляну. Она хорошо потрудилась! Вот бы ещё место это обрело прежний вид! Стало грустно, впервые за всё время тут. Почему?.. Она поняла смысл запрета на восстановление святилища. Их мир умирал. Они попрали законы развития и теперь пожинают это. Зачем храм умирающему миру? И зачем богам умирающий мир?

Сегодня Тай решила совершить ритуал по всем правилам. Когда взошли обе луны, она сняла одежду, призвала свои крылья и слилась с магией этого места.

Она плохо помнила потом, как плясала той ночью. Ей не было больно, но что-то тяготило, рвалось из груди, как тогда, когда у неё раскрылись крылья. И Тай не могла остановиться. Она была на острие. Между их миром и ещё чем-то…

После она не помнила ничего… Как-то добралась до пещеры. Одеться сил не хватило и она просто завернулась в плащ. Улеглась, и вот, уже спит.

***

Она приснилась ей, богиня Мора. В эту, последнюю ночь. Сидела рядом с ней и образ её постоянно менялся, словно она не могла решить, какое из своих лиц хочет ей показать: маленькой девочки, отроковицы, юной девушки, молодой женщины, женщины в расцвете сил, старушки. Тай не было страшно. Она прикоснулась рукой к гостье, холод не испугал её. Мелькание лиц прекратилось и богиня глянула на неё глазами её почти что сверстницы.

— Не пугаемся же мы холода воды, снега или ветра. — Думала Тай пожимая руку своей гостьи и снова испытывая глубочайшее умиротворение.

Та рассмеялась:

— Время проходит, воплощения твои меняются, но одно остаётся неизменным — ты не знаешь страха. Даже не знаю, хорошо ли это? Самой, в здравом уме, прикоснуться к смерти!

Тай стало обидно:

— Ты порог, и ты отдых от трудов, и скорбей. Зачем я буду бояться тебя?

— Сама нет, а для близких? Боишься? — спросила Мора, вглядываясь ей в глаза.

— Боюсь! — прямо ответила Тай. — Я не знаю, что они чувствуют и боюсь их боли. Их страха. Сестры ещё так юны…

— О чём ты хотела просить меня? — внезапно изменила тему богиня.

— Уже, кажется, ни о чём… Я получила утешение уже просто находясь здесь.

Богиня прислушалась:

— Не лжешь, Не Знающая Страха… Я дам тебе то, о чём ты хотела просить. Ты получишь знак, который поможет тебе выбрать правильный путь. Тем более, что я должна позвать с собой кого-то…

— Кого-то из моих близких? — замерло сердце Тай.

— Прости, но это решать не тебе и не мне.

— Кому это решать?! — разве Тай осмелилась спросить о таком?

— Тому, Кто над всеми, — невозмутимо ответила Мора. — Не печалься о нём. Он готов ко встрече со мной.