— Это стандартный договор. Перепиши своей рукой дважды и подпиши.

Она быстро пробежала контракт глазами.

— Могу я внести свои условия, господин?

— Да, ты можешь увеличить размер вознаграждения, в разумных пределах.

Она кивнула и усевшись за небольшой стол у стены, предназначавшийся, вероятно, секретарю, быстро переписала договор, внеся свои требования. Передала бумагу лекарю. Тот отнёс её.

— Ты быстро справилась.

— Я помогала отцу вести дела имения, — отозвалась Тай. Опять ни слова лжи.

— Подойди сюда, — подозвал её Наместник.

Она встала и сделала несколько шагов к столу. Её затрясло. Желание вцепиться ему в глотку стало почти невыносимым. Хорошо, что они принимают её состояние за крайнюю степень страха.

— Обманывайтесь, господа! Я слаба, глупа и безопасна. Мной можно играть, пока я не сыграю вами!

В памяти снова всплывали слова наставника политики и интриг. Теперь она понимала и принимала то, что раньше считала неблагородным и лживым, недостойным. "Нет недопустимых методов, когда на кону стоит многое. Нет того, чем невозможно пожертвовать и на чём нельзя сыграть".

Слабость и уязвимость станут её оружием. А ещё приязнь. Она заметила, что лекарь поглядывает на неё с сочувствием. Призвание не обмануть. Те, кто способны чувствовать чужую боль, не могут оставаться к ней равнодушными. Исключения бывали редко. Самое яркое — маньяк на троне, который, несмотря на мощный целительский дар, утопил страну в крови.

Наместник внимательно изучал оба экземпляра договора. Тай затаила дыхание и постаралась придать лицу максимально спокойное и расслабленное выражение. Как в карточной игре, когда приходится блефовать, чтобы скрыть, что у тебя не офицеры и короли, а жалкие восьмерки.

— Ты внесла несколько изменений. Требуешь охрану для своей семьи и свободный выезд из города после истечения срока договора, — томительная пауза, — согласен. Но зачем внесен запрет на дальнейшее общение между нами, запрет на магический поиск одной стороны другой и отказ от дальнейших претензий после того, как магия признает договор исполненным?

Максимально спокойное, расслабленное и доверчивое лицо овцы с красивыми зелёными глазами. Думай лучше о них, индюк. Думай, что ты — самый умный!

— Как уже говорила, мой лорд, я помогала отцу вести дела семьи. Это стандартная формула, призванная защитить участника исполненного договора с неподлежащими разглашению условиями, если в последующем второй участник пожелает обвинить его в ненадлежащем исполнении или добавить какие-либо требования задним числом. Позволяет избежать судебных тяжб. Я внесла её автоматически. Могу переписать.

Тай лепетала, глупо хлопала ресницами и наблюдала. При упоминании тяжб, маг решил ничего не менять. Видимо, допекли его родители попользованных девиц. Слава богам!

Он подписал оба экземпляра договора и придвинул их ближе к ней. Тай заставила себя подойти к нему, сложила руки, как часто делали фрейлины мачехи, когда хотели выглядеть трогательно и уязвимо, и взглянула на него нежной фиалкой:

— Господин, позвольте мне сегодня повидать мою семью и оставить охрану для них!

Заставила себя умоляюще посмотреть на монстра. Внутренности тут же узлом скрутило от отвращения к себе.

— Нет, — бросил он холодно. — Женщина мне нужна уже сегодня.

Что ж, это было ожидаемо. Больше мольбы в голосе. Выдавить бы слезу, так нет, не получится. Плюнуть — да, плакать — ни за что!

— Господин, если вы дадите мне сопровождающих, я вернусь уже через час. Мои слуги стары и немощны, они не смогут защитить себя и мою семью!

Монстр так и залип на её лицо. Что он хочет там найти? Чего медлит? Сколько бы Тай не храбрилась, а страх сжимал своей холодной рукой сердце. Если ночь обитатели небольшого домика близ храма Митры ещё могут пережить, то пережить утро у них нет шансов.

Палач что-то отыскал в её лице:

— Устрой всё, — кивнул лекарю. И указал на договоры.

На не гнущихся ногах подошла она к столу вплотную и быстро оставила на обоих экземплярах свой магический отпечаток. Не подпись. К счастью, это было допустимо и не вызвало новых вопросов.

Они оказались внизу так быстро, как позволили её заплетающиеся от усталости ноги. Лекарь был любезен, называл леди Ривз, сетовал, что она отказалась подкрепиться. Пока готовили карету, усадил в маленькой гостиной и приказал подать чай. Достал небольшой флакон из кармана и вылил в чашку.

— Укрепляющий эликсир, леди.

Тай не раздумывая взяла чашку. Зачем ему травить её? А силы понадобятся.

Потом, сидя в мерно покачивающейся карете, она, чтобы не заснуть, прислонилась головой к холодному стеклу. Отдыхала и думала.

Этот безумный день начался ещё вчера. Или раньше, если можно так сказать.

Когда самирские отряды, "подаренные" королю по договору о дружбе, устроили резню в школе при храме Митры, они, как и многие соседи, забрали выживших детей к себе и пытались вы́ходить.

Потом в дом явились лекари захватчиков и маги, расследовавшие инцидент. В качестве охраны, их сопровождал отряд Каста Луца. Он "ухаживал" за Тай недели две, пока не понял, что ему дурят голову. Когда понял, предсказуемо озверел и явился с ультиматумом. Как раз вчера.

Наемник был пьян в стельку и много болтал. О том, что намерен заняться её сестрами, когда она ему надоест. Времени на раздумья дал как раз до завтрашнего утра.

Велла не зря уже давно шутила, что девственниц в осаждённых и покорённых городах не бывает. Предполагала, что закончится чем-то подобным. Пыталась примирить её с этой мыслью. Будто бы она в этом нуждалась!

Тай сдалась бы, но рисковать сестрами? Нет! Эни, со дня смерти матери, не произнесла ни слова, Эль была совсем дитя. Потому она лихорадочно искала другой выход. Только вот он не находился.

Вечером, когда девочки улеглись спать, Хельм позвал её в кухню и там, пока они были одни, припёр к стенке. Она передала старому наставнику утренний разговор без утайки. Тот молча достал родовой клинок и уселся полировать. Тай устроилась рядом со своим. Как много раз до этого. Рутинные действия успокаивали и помогали отрешиться от всего.

— Ты же понимаешь, что мы умрём, дитя моё? — голос старого воина был спокоен и ласков.

Так он говорил с ней всего несколько раз в жизни: когда она довольно сильно калечилась во время тренировок и шалостей в детстве. И когда принес последнюю волю отца.

— Велла, говорит, что если я уступлю…

— Велла женщина! — оборвал он её бесцеремонно.

Тай чуть улыбнулась, несмотря на драматизм ситуации. Её и немногих других девушек, что выбрали для себя стезю воина, гвардейцы отца навсегда вычеркнули из категории "женщин". Это добавляло тягот: их не щадили на тренировках или в спаррингах, не берегли нежные дамские уши. Уже к двенадцати годам в умении выражаться она не уступала седым воякам. Юный помощник конюха, как-то проходивший мимо тренировочной площадки и поглядывавший на неё раньше с интересом, услышав её, мучительно покраснел и, после, обходил по широкой дуге.

Были и несомненные плюсы в погружении в мир мужчин. В отличие от юных глупышек, которые склонны заблуждаться и идеализировать сильный пол, она знала их. Их слабости, потребности. Они были грубыми, жёсткими, предельно откровенными эти вояки. Если и вели себя иногда мило, то только чтобы затащить понравившуюся служанку куда-нибудь для "любви". Но также они были прямыми, верными, надёжными как сама земля под ногами. Ей было хорошо среди них. А попадая в гостиную к мачехе и другим дамам, она чувствовала, что от необходимости держать маску ей сводит лицо.

— Если ты скажешь мне, что веришь этому слизняку и его обещаниям, я пойму, что плохо учил тебя, — уронил Хельм.

— Я не верю ему, наставник. Он лжив и в нём нет чести. Но это единственный выбор, какой у меня есть.

— Выхода всегда, по меньшей мере, два, дорогая… Мы прошли долгий путь, хорошо сражались и многое вынесли. Я не позволю тебе пойти на бесчестье, если это не даст надежды, а только продлит агонию, — голос учителя был нежен. — Мы уйдем вместе, когда придёт время. Не терзай себя и доверься судьбе.