— С какой стати наследнице несметных богатств пришло бы в голову продаваться за такие смешные деньги?

Он явно чего-то не понимал потому, что Мар посмотрел на него как на дурачка:

— Она не была наследницей. Князь уже погиб к этому времени. Перечитай соглашение, Дири.

До него, наконец, стало доходить. Просмотрел бумаги ещё раз. Отрывисто бросил брату:

— Расскажи мне.

Мар подчёркнуто спокойно заговорил каким-то неживым, механическим голосом. Озвучил только те факты, что могли иметь значение для короля:

— Это был четвертый договор, который я заключил. Был он заключён без посредников — она пришла в замок сама. Проверку прошла и была совершеннолетней. Имя её, ты же знаешь, что знатным дают несколько имён. Ривзы также имеют какие-то родственные связи с Гарнаром, раз она воспользовалась их фамилией и магия это приняла. Договор исполнен, как ты видишь. Все формулировки довольно стандартные. Но проблема в том, что я гарантировал ей от твоего имени соблюдение всех законных, имущественных и иных прав, которые у неё были. Она на тот момент уже была княгиней, хоть это и не было заявлено открыто. И я, получается, гарантировал, от твоего имени, что Дормер будет соблюдать с ней прежние договоры.

Король побарабанил пальцами по столу:

— Ясно. Она обманула тебя.

— На каком свете ты живёшь, Дири?! Это я воспользовался её бедственным положением! Не говоря уже о том, что из-за долбаной войны знатные дамы вообще попадали в ситуацию, когда были вынуждены прятаться и продаваться, чтобы спасти близких. Это скандал! Договор исполнен и завершён. Ты не сможешь избежать клятвы и должен будешь подтвердить автономию Гарнара, все его права и территории!

Он тоже ожидал взрыва, негодования в ответ. Эльдар, между тем, был спокоен, как удав:

— Я разберусь, не волнуйся. Она не посмеет опорочить твоё имя, — успокоил его.

Безнадёжен! Мар вгляделся в короля, словно это могло дать ответ на вопрос, который часто мучил его, когда Дири был ребёнком: как работает его голова? Мар вспомнил, пришлось как раз к стати, как он не единожды ходил к Марвину на консультацию с единственным вопросом: "Нормален ли мой брат?". Случалось это после таких вот случаев, когда Дири демонстрировал какую-то кривую, дикую, но логику.

Постичь способ мышления малыша Мар не мог и каждый раз мучился мыслью, что это он виноват. Ведь опыта воспитания детей у него не было и самого его вряд-ли можно было бы назвать очень уж обыкновенным. Может быть, общение с ним вредит брату? Марвин успокаивал его и заверял, что с мальчиком всё в полном порядке, а то, что он мыслит нестандартно — это всего лишь признак гениальности. Эльдар действительно был крайне даровит и Мар, на время, успокаивался.

Вот и сейчас. При чем здесь его чувства, когда на грани договор с Гарнаром и скандал, который бросит тень на правящую семью? И, кроме того, вскроет отвратительное нутро прошедшей войны? И как вообще можно пытаться выставить его пострадавшей стороной в этой истории? Это просто безнравственно и мерзко! Иногда, способность Эльдара закрывать глаза на свои и его недостатки поражала. То, что он готов оправдать его в чём угодно и прикрыть, не было для Мара проявлением любви, а скорее опять приводило к тому самому вопросу: "так нормален ли мой брат"?

Вот и сейчас он сочувственно пялится на него и мягко просит:

— Расскажи мне всё. Каково тебе тогда пришлось?

Во рту у Мара стало горько. Он встал.

— Я рассказал тебе. Мне нечего добавить кроме того, что она спасла мне жизнь в Лиметте. А сейчас мне пора, прости.

В том, что должен леди Гарнар Клятву Жизни он не признается брату никогда. Потому, что этот психопат просто убьет её, быстро и без сомнений. Плевать ему будет на договор или ещё что-то. Он станет защищать его так, как понимает, до конца.

***

Когда брат ушёл, король посидел некоторое время бездумно уставившись в одну точку, потом отправил магический вестник. Дама, ожидаемо, согласилась на встречу, и вскоре доверенный секретарь впустил леди Гарнар в кабинет короля.

На ней то же платье, что и на приеме, только волосы заплетены в свободную косу. Некоторые пряди выбиваются и вьются вокруг лица. На лице нет больше холодной, высокомерной мины.

Она вошла и стала с любопытством оглядывать кабинет, подошла к полкам с книгами, провела рукой по корешкам. Сейчас она не выглядела совершенной, неживой статуей, а прелестной, юной, как весна. Король невольно залюбовался ею. Неудивительно, что многие его предки счастливо или не очень влюблялись в эльфиек. Как можно не влюбиться?

Что за мысли? Задержал дыхание и стал брать под контроль свои разболтавшиеся эмоции, навыки менталиста оказались тут очень кстати. Удивительно, как она действует на него, при том, что воздействия, как раньше в тронном зале, он не ощущал. Он удержал тогда себя в узде, ещё пара человек, тоже, а остальные едва не закапали слюной пол. Один щелчок пальцами — и сделают всё, что им прикажешь.

Сегодня он понял, почему у его предков был только один принцип в отношении королевской крови эльфов: "Подчини или уничтожь". Полная покорность и преданность или смерть. Чаще второе потому, что добиться покорности от них было почти невозможно. Неужели и ему придётся пойти по этому же пути? Он так надеялся, что их кровь ослабела и перед ним не встанет чудовищный выбор! Сегодняшний вечер показал, что ему не избежать его. Наверное, никто другой и не понял, что произошло в тронном зале: просто мужчины замерли перед невероятно прекрасной женщиной. У них не было, как у него, доступа к Архиву Тайн. Они не знают, на что способна толкнуть такая вот нимфа одним взглядом и приказом.

Эльдар ощущал себя сейчас стариком, которому давит на плечи вся тяжесть мира. Хотелось попросить её: подчинись. Но он уже понимал, что очень вряд-ли. И однажды ему придется принять тяжёлое решение, безнравственное даже, потому, что убивать красоту и магию этого мира, чтобы выжить самим — разве это не безнравственно?

Мар поймёт, что он сделал, и отвернётся от него навсегда. Тем более, что он весь вечер не сводил с леди Гарнар глаз. Не остался равнодушным к её чарам, не забыл её?.. Останешься тут или забудешь… В Маре слишком много черт, что роднят его с коренными обитателями этого мира. В нём тоже, и он на самом деле желает им возрождения, потому и дал им возможность отделиться однажды. Пусть бы старые расы возродились.

Но королевская кровь эльфов, их женщины… Их уничтожали почти всегда. Их власть над миром была ранее почти абсолютной. Эльдар читал, какие бедствия они насылали на врагов одним только словом или движением рук. А он должен беречь своих — это его долг как короля. Такой тяжёлый долг! Он будет тянуть до последнего. Может быть, эта прелестная бабочка выберет жизнь? Он так надеялся, но не верил…

А она и вправду была похожа на бабочку, что сидит на цветке и шевелит усиками, изучая окружающий мир. Она изучала его кабинет легко, невесомо касаясь книг и диковинок пальцами. И его не раздражало это. Она понимала ценность его любимых вещей и восхищалась ими так же, как он сам.

— Вам знакомы эти документы? — спросил он, когда она дошла до стола и деликатно отошла прочь, чтобы не подглядывать.

— Знакомы.

— Вы уверены? Откуда?

Она насмешливо смотрит на него:

— Я писала их своей рукой. И оттиск моей магии на них.

Чуть склонив голову, она наблюдала за ним с весёлым удивлением:

— Вы что, думали, что я стану отпираться?

Он выразительно поднял брови и Тай засмеялась:

— Забавные у вас дамы. Как в постель, так можно, а как отпираться, так до конца?

Король развел руками и пригласил её за стол.

— Фрилл? — удивилась Альтея. — Это ради меня или вы тоже поклонник?

— Брат пристрастил, — брякнул король и пожалел. Он не собирался затрагивать Мара.

Она, однако, не воспользовалась возможностью перевести разговор на события в Лиметте. Чинно села и, когда он налил вино, сразу пригубила.