Опередившие свою спутницу молодые люди быстро обошли крошечную рощу и легко отыскали едва прикрытое сломанными ветками тело Риаты Лации Фиды, но трогать его не стали, дожидаясь спрыгнувшей с повозки Ники.
Служанка лежала лицом вниз, вытянув вперёд руки, как будто куда-то ползла из последних сил. Подол платья задрался, бесстыдно обнажая ноги, по смуглой коже уже сновали муравьи.
Всхлипывая и кусая губы, покровительница рухнула на колени и, оправив на ней одежду, с усилием перевернула свою мёртвую отпущенницу на спину. Ткань на груди бывшей рабыни побурела от крови.
Не стыдясь слёз, она поправила её старенькую накидку, намереваясь прикрыть заострившееся лицо Риаты Лации, и тут сомкнутые ресницы дрогнули.
Какую-то долю секунды растерянная девушка гадала: не почудилось ли? Потом, схватив служанку за запястье, стала лихорадочно искать пульс.
— Она мертва, госпожа Юлиса, — сказал с жалостью наблюдавший за ней Герон.
— Возможно, — шмыгая носом и размазывая слёзы по щекам, кивнула собеседница, поднося мокрый палец к губам женщины. — А может, ещё нет.
Оглядевшись, она сорвала тоненькую травинку, и затаив дыхание, поднесла к носу Риаты Лации. Гибкий кончик былинки явственно колебался.
— Жива!!! — ликующе закричала Ника, с восторгом глядя на застывших поодаль парней. — Видите, она ещё жива!
— Хвала бессмертным богам, — только и смог пробормотать растерянный Вилит.
А Сциний с сомнением покачал головой.
— Вряд ли она выживет, но, по крайней мере, умрёт среди людей.
— Её надо отвезти в поместье! — решительно заявила покровительница, поднимаясь на ноги.
— Помогите госпоже Юлисе, господа, — распорядился принц, и его спутники, согласно кивнув, подошли к распростёртой отпущеннице с явным намерением взять ту за руки и за ноги.
— Да вы что творите?! — взвилась изумлённая попаданка. — Ну кто так раненых носит?!
— Она лёгкая, я один её подниму, господин Герон, — после короткого замешательства предложил Сциний.
— Да подождите вы! — рявкнула девушка.
Под недоуменными взглядами спутников она подбежала к повозке, и сдёрнув циновку, скатала её в более-менее тонкий рулон, который бросила рядом со служанкой. Затем, бережно поворачивая бесчувственное тело, развернула под ним подстилку.
— Вот теперь беритесь за углы и несите, — разрешила Ника, отступая. — И пожалуйста, поосторожнее.
Бесцеремонно подвинув трупы людокрадов, покровительница заботливо уложила рядом свою всё ещё живую отпущенницу.
Конечно, езда по кочкам вряд ли пойдёт на пользу раненой, но других транспортных средств всё равно нет, а эти чванливые аристократы ни за что не согласятся тащить бывшую рабыню, если есть осёл и тележка.
Прекрасно понимая всё это, девушка, плача и кусая губы, не сводила глаз с неподвижного лица Риаты Лации, уже не рассчитывая довезти её живой до усадьбы, а надеясь лишь на то, что служанка откроет глаза, и они хотя бы смогут попрощаться.
Пару раз ей казалось, что отпущенница умерла, и покровительница, рыдая, останавливала осла, чтобы проверить её дыхание. Ещё одна задержка случилась из-за кустов, перегородивших тропинку настолько, что повозка не могла ехать дальше. Сцинию пришлось спешиться и расчистить дорогу, пуская в дело меч.
Неподалёку от любимой лощинки их встретили два раба, посланные Фроном Бестом, встревоженным долгим отсутствием племянницы владельца имения, на её поиски.
Уяснив в чём дело, один тут же побежал в усадьбу, чтобы доложить управителю о трагическом происшествии и предупредить о важных гостях, а второй взял под уздцы изрядно уставшего осла.
Сообщение о том, что на вверенной его заботам территории объявился сын самого императора, настолько потрясло отпущенника регистора Трениума, что, облачившись в лучшие одежды, тот лично поспешил навстречу знатному визитёру.
Беспрерывно кланяясь и потея, толстяк довольно бессвязно лепетал о том, что самого господина Септиса, к сожалению, сейчас в поместье нет, но он, Фрон Бест, со своей стороны благодарит бессмертных богов за безмерное счастье лицезреть его высочество и готов выполнить любое его пожелание.
Видимо, привычный к подобного рода встречам, Вилит распорядился приготовить им баню, расседлать коней и позаботиться о раненой.
Управитель сейчас же отослал одного из сопровождавших в усадьбу, а сам нижайше попросил у принца дозволения поговорить с племянницей покровителя.
Усмехнувшись, тот надменно кивнул.
Подбежав ко всё ещё сидевшей на телеге девушке, управитель тревожно зашептал:
— Что с вами случилось, госпожа Юлиса? Раб болтал о каких-то людокрадах, но я так ничего путного и не добился от этого тупицы!
Ника коротко поведала ему о своих злоключениях.
— О, бессмертные боги! — то ли действительно испугавшись, то ли изображая страх, вскричал толстяк. — Да как же это они решились на такое в священном месте? Небожители подобного святотатства без наказания не оставят.
— Они их уже покарали, — криво усмехнулась собеседница, кивнув на частично прикрытые циновкой трупы.
— Так вас его высочество спас, — понимающе кивнул отпущенник. — Но как он узнал?
— Я сама себя освободила, — проворчала Ника, сочтя нужным добавить. — С божьей помощью. А его высочество я встретила позже.
— Вы!? — отшатнувшись, Бест пристально посмотрел на залитые кровью тела, потом на племянницу своего покровителя и растерянно пробормотал. — Но как?
— Потом расскажу, — поморщилась девушка, заметив, что они уже подъехали к гостеприимно распахнутым воротам. — Сейчас вам лучше позаботиться о наших гостях, и учтите, что они останутся ночевать.
— Они будут довольны, госпожа Юлиса, — заверил управитель. — Клянусь Семрегом!
— Отправьте кого-нибудь в Радл, — продолжала отдавать распоряжения родственница регистора Трениума. — Господин Септис должен узнать обо всём как можно скорее.
— Сделаю, госпожа, — кивнул толстяк. — Пошлю Калита. Он парень храбрый и с мечом обращаться умеет.
— Прикажите вернуть в имение всех рабов, — перешла на еле слышный шёпот девушка. — А надсмотрщики пусть будут готовы бережно, не причиняя вреда, утихомирить наших дорогих гостей.
— Вы думаете, госпожа Юлиса…, — не договорив, собеседник нервно сглотнул, опасливо косясь на непринуждённо болтавших молодых людей.
— Мало ли на что могут решиться знатные юноши, попав под власть Диноса, господин Бест, — многозначительно поджав губы, проговорила та. — Они же не привыкли к отказам.
Слушатель машинально кивнул.
— А я не хочу становиться чьей-то… невольной любовницей, — криво усмехнулась Ника. — Это недостойно внучки сенатора Госпула Юлиса Лура, и регистору Трениума подобное отношение к его племяннице тоже вряд ли понравится.
— Понимаю вас, госпожа Юлиса, — озабоченно нахмурился толстяк. — Так, может, им в вино сонного зелья добавить? Чтобы, значит, поскорее уснули и не безобразничали.
— А не помрут? — забеспокоилась девушка. — Нас тогда всех на колья пересажают.
— Да хранит нас могучий Питр, госпожа Юлиса! — тихо, но очень выразительно вскричал управитель. — Средство совершенно безвредное. Я же тоже жить хочу.
— Тогда делай, — после недолгого колебания согласилась Ника.
Поклонившись, Бест бегом бросился к принцу.
— Сюда, сюда, ваше высочество.
Подскочившие рабы, одетые по такому случаю в чистые хитоны и туники, приняли лошадей.
Управитель лично повёл знатных гостей в баню, а девушка приказала отнести Риату Лацию в его дом.
— В господском путь ночует принц с приятелями, — объяснила она своё решение появившемуся вскоре хозяину. — А нам со служанкой придётся провести эту ночь под вашей крышей.
— Я буду только рад услужить вам, госпожа Юлиса, — энергично закивал толстяк. — Не к лицу девушке вашего положения ночевать в одном доме с малознакомыми молодыми людьми.
— Хорошо, что мы друг друга поняли, господин Бест, — холодно, одними губами улыбнулась Ника, подумав с раздражением: "Нечего дядюшке беспокоиться, я в любовницы к императорскому сынку не собираюсь."