— По дороге мы можем зайти к госпоже Грее Курцие. Её рабыни шьют довольно приличные платья. Вдруг подберём что-нибудь подходящее?

— Благодарю за заботу, госпожа Картен, — церемонно поклонилась Ника. — Но к сожалению в данный момент я испытываю недостаток в средствах.

— Это пустяки! — беспечно махнула рукой собеседница. — Мы готовы одолжить вам. Разбогатеете, отдадите.

— Ну, если так, — улыбаясь, пожала плечами путешественница. — Я с удовольствием пойду. Только дайте мне немного времени привести в порядок причёску.

— Поторопитесь, госпожа Юлиса, — нахмурилась Тервия.

— Уверяю, госпожа Картен. Я не заставлю себя долго ждать.

С этими словами она вышла из ванной комнаты, пропустив вперёд преисполненную важностью хозяйку. За госпожой тенью скользнула Риата.

Комната действительно преобразилась. На полу чернела обещанная шкура с жёстким, как платяная щётка, ворсом. Стоял стол, а кровать оказалась застеленной красивым узорчатым покрывалом.

Сообразительная Паули уже открыла окно, приготовила зеркальце и гребень.

— Быстренько заплетите мне косички и уложите как всегда, — скомандовала девушка, тряхнув волосами.

— Госпожа, — несмело напомнила рабыня. — Здесь так не ходят.

— А я пойду! — дёрнула плечами Ника. Ну никак она не могла себя переломить и устроить на голове перевязанное ленточками воронье гнездо. Тем более, с её волосами оно получится скорее воробьиным.

«Что с меня взять? Только из леса приехала», — пробормотала про себя девушка, с интересом разглядывая разложенную на столике косметику. Кроме её запасов, тут лежали местные горшочки и баночки. По словам служанки, их принесла рабыня госпожи Картен.

«Вот только чем вызвано такое радушие и щедрость? — подумала Ника, осторожно понюхав масло для притирания. — Как-то странно всё это».

Чуть подкрасив губы, она критически оглядела себя в зеркало. Лицо усталое, но симпатичное. Вот только ещё бы брови подправить, а то разрослись, как сорняки на грядке, да два мелких прыщика не мешало бы припудрить. Ага, догадливая рабыня уже протягивает коробочку с мелким белым порошком и пуховку.

— Попробуйте, госпожа.

Ну, что же, совсем не плохо. Во всяком случае, себе девушка понравилась. Набросив накидку, встала.

— Мы с госпожой Картен идём в город покупать мне новое платье. Кто со мной? Или обе пойдёте?

Женщины переглянулись.

— Позвольте остаться, госпожа, — попросила Паули, криво улыбаясь. — В себя прийти надо.

Ника посмотрела на невольницу.

— Готова служить вам, госпожа, — с готовностью поклонилась Риата, и по её лицу проскользнула довольная улыбка.

Девушка с трудом подавила раздражение. Не дай бог, опять пойдут интриги и разборки среди служанок. А ей это надо?

Комната детей Картена всё ещё пустовала, а вот из-за циновки, прикрывавшей ход на лестницу, доносились приглушённые голоса. Путешественница сделала предостерегающий жест, и рабыня замерла, прижав к груди холщовую сумку. Ника, бесшумно ступая, подошла ближе, сразу же узнав в одном из говоривших Картена, а вот голос второго мужчины был ей незнаком.

— Мне всё равно, что Обглодыш голубей ловит вместо того, чтобы хлев чистить! — сварливо шипел мореход. — И что там Мышь с кухни воровала. Об этом госпоже расскажешь, безмозглый баран! Глис Эмбуц заходил?

— Простите, господин, виноват, господин, не подумал, господин, — быстро затараторил собеседник. — Заходил два раза. Первый — перед праздником убрина. Будто бы долг принёс за Селкия. Он, вишь ты, приболел и попросил Глиса захватить.

Мужчина угодливо захихикал.

— Вон чего придумал, морда ло…

— А второй? — резко оборвал Картен.

— Недавно, господин. Дней пять или шесть назад. Я его в щель видел. Сам грустный такой, а глаза радуются. Словно у шлюхи при виде богатого клиента. Пришёл и стал пугать госпожу. Вроде как узнал, что вы погибли.

— И госпожа поверила?

— Нет, господин, — голос собеседника купца стал еле различим. — Глис Эмбуц говорил, что матросов ваших видели на невольничьем рынке в Аримаксе. Будто пираты их в плен захватили, а вас и всех остальных убили. И нечего ей больше ждать, а она одна пропадёт…

— А госпожа? — вновь перебил его капитан. — Где она с ним говорила? В дом приглашала?

— Нет, нет, господин, — отвечал неизвестный. — Всё тут было, на дворе. Глис попенял за то, что госпожа ему даже воды не предложила.

Картен удовлетворённо хмыкнул.

— А когда он сказал, что ждать вас больше нечего, госпожа на него накричала.

— Молодец! — прервал информатора мореход. — На, держи вот.

— Спасибо, добрый господин, щедрый господин. Да благословят вас все бессмертные боги, путь пошлют долгую жизнь и богатство…

— Ну, иди. Чего ждёшь?

— Господин, Мышь рассказывала, что Глис Эмбуц к госпоже на улице подходил. Когда она на рынок ходила. Словно специально поджидал…

— О чём говорили? — сухо поинтересовался мореход.

— Больше о вас. И ещё о молодой госпоже спрашивал. Когда свадьба? Обещал невесту богато одарить.

— Всё?

— Да, господин, — с явным сожалением вздохнул собеседник и вдруг торопливо добавил. — Нет, ещё! Забыл, совсем забыл! Простите дурного раба…

— Ну?

— Кривая Ложка с Обглодышем живёт и тайком таскает ему господской еды…

— Тьфу, дурак! — послышался глухой звук удара. — Это тоже госпоже скажешь!

— Понял, господин. Обязательно, господин.

— Пошёл!

«Ого, какие тут страсти! — хмыкнула про себя Ника. — Видно, вражда Глиса с Картеном давно длится. Кажется, наш капитан когда-то увёл у него Тервию. Сколько лет прошло, а тот до сих пор не забыл. Всё вернуть хочет. Любит, наверное?»

Интересно, а Картены друг друга ещё любят? Или просто так, вместе живут? Вроде, как общие дети, хозяйство и прочее. Наверное, какие-то чувства остались. Иначе, зачем Тервии выспрашивать у первой встречной про потенциальных любовниц мужа, а ему заставлять раба шпионить за женой? Ревность? Наверняка. Вот только любовью здесь, скорее всего, не пахнет. Тервия переживает, как бы Мерк не ушёл к другой. Или с учётом местных реалий завёл бы другую семью и стал тратить на неё деньги. А капитан не желает, чтобы его женщиной пользовался кто-то другой. Одно слово — собственник.

Девушка сама не знала, откуда у неё появились такие нехорошие мысли о гостеприимных хозяевах, но почему-то была уверена в этом.

— Да, — процедила она себе под нос, продолжая стоять у лестницы и давая возможность мореходу отойти подальше. — Чудесные города, прекрасные люди.

— Вам, конечно, не приходилось видеть таких городов? — со светской улыбкой проговорила Тервия, едва они отошли от ворот.

Понимая, чего ждёт от неё собеседница, Ника не стала её разочаровывать.

— Да. После леса и гор высокие дома и мощёные камнем улицы выглядят непривычно.

— Даже не представляю, как можно жить в этих ужасных хижинах из сучков и коры? — жеманно поджала губы женщина.

— Разве супруг не говорил вам, что мой отец построил себе дом? — вскинула брови девушка, задетая такими словами. — Он не так велик, как ваш, но нам вдвоём там хватало места.

— Так вы не бродили с дикарями туда-сюда? — явно удивилась Тервия.

— Конечно! — фыркнула Ника так, словно женщина сказала какую-то очевидную глупость. — Отец сопровождал аратачей только до реки, где встречался с господином Картеном. Иногда он уходил куда-нибудь по своим делам. Но я всегда оставалась дома.

— Мерк не рассказывал мне такие подробности, — покачала головой собеседница.