Сакуро взял из стопки чистый лист.

– А сейчас я должен послать гонца к отцу с радостной вестью.

– Он далеко? – поинтересовалась девушка.

Воин пристально посмотрел на нее.

– Через пять дней он будет здесь… С большим войском.

– А мама? – встрепенулась Ёсионо. – Она тоже с армией великого рекса?

Молодой человек нахмурился.

– Она еще в степи вместе с Истинным Сыном Неба.

– Я почти ничего не знаю о ней, – пробормотала девушка. – Можно мне написать ей письмо?

– Конечно! – засуетился Сакуро. – Вот бумага и чернила.

Ёсионо взяла листок, протянула руку за пером, но быстро убрала.

– Нет, я не знаю, что писать.

– Может быть, тебе нужно время подумать? – участливо поинтересовался воин.

Но девушка решительно взяла перо.

Сакуро усмехнулся и взялся за сочинение своего письма. Ёсионо долго думала, как же ей обратиться к матери? Назвать мамой? Но рука застыла и не смогла вывести знакомые символы. Нет, это слово она скажет ей только при встрече.

Подумав, девушка написала: «Моя госпожа, прости мою несовершенную память, но я не помню, когда называла тебя мамой…» Дальше пошло легче.

Сакуро давно закончил короткое донесение и теперь с интересом наблюдал за ней. Ёсионо быстро покрывала лист мелкими, аккуратными символами. Сложив бумагу, она протянула ее молодому человеку. Не разворачивая, тот запечатал письмо и, положив поверх своего, звякнул в колокольчик.

Воин, выслушав распоряжение, взял послания.

– Мой господин, – сказал он, – прибыла разведка с того берега.

Сакуро всполошился.

– Прости, принцесса, но я должен отдать распоряжения.

– Конечно, мой господин, – Ёсионо встала.

– Я провожу тебя в свои покои, – предложил молодой человек.

– Не нужно, – подняла ладонь девушка. – Для этого есть слуги. А у тебя много более важных дел.

Она поклонилась и вышла в приемную. Там уже толпились воины, с поклоном расступившиеся перед ней.

Соратник, исполнявший обязанности секретаря, закрыл за ними дверь кабинета и пригласил Ёсионо следовать за ним. В коридоре он поймал молодую служанку, и уже в ее сопровождении девушка отправилась на верхний этаж. Поднимаясь по скрипучим ступеням, она отметила про себя, что коридоры и лестницы довольно грязные. Очевидно, хозяева замка не уделяли подобающего внимания чистоте. На площадке Ёсионо встретил часовой. Освобождая проход, он отступил в сторону и поклонился.

– Моя госпожа.

Девушка ответила ему приветливой улыбкой. Комната, которую отвели ей по приказу Сакуро, оказалась светлой и просторной. Полуденное солнце отражалось в большом зеркале над туалетным столиком. В углу располагалась большая кровать, застланная шелковым покрывалом, вдоль стены стоял длинный шкаф с множеством ящичков.

Женщина средних лет в опрятном платье низко поклонилась Ёсионо.

– Моя госпожа. Я буду твоей служанкой…

Девушка ее перебила:

– У меня уже есть служанка. Где она?

Провожатая Ёсионо и служанка переглянулись. Госпожа посмотрела на ту, что помоложе, и приказала:

– Найди и приведи ее сюда.

– Слушаюсь, госпожа, – женщина поклонилась и торопливо вышла.

Ёсионо подошла к зеркалу, окинула взглядом разложенную на столике парфюмерию. Кто бы ни была хозяйка этой комнаты, она знала толк в косметике.

– Кто здесь жил? – спросила госпожа, глядя на притихшую служанку.

– Это спальня супруги наш… бывшего управителя, – во время поправилась женщина, не поднимая глаз.

– Они с супругом спали в разных комнатах? – удивилась Ёсионо.

– Да, моя госпожа.

В дверь постучали.

– Войдите! – разрешила девушка. – Где ты была, Ю? – нахмурилась Ёсионо.

Девочка раскрыла рот, собираясь что-то ответить, но госпожа ее опередила:

– Не смей никуда уходить без моего разрешения! Поняла?

– Да, – поклонилась Ю и с каким-то особенным чувством добавила: – Моя госпожа принцесса.

С помощью служанок Ёсионо придирчиво осмотрела гардероб супруги управителя. К сожалению, все наряды оказались слишком велики.

Со вздохом усевшись перед зеркалом, она приказала сделать себе прическу. Ю нерешительно затопталась.

– Как тебя зовут? – обратилась госпожа к служанке, убиравшей назад разложенные платья.

– Пуи, госпожа принцесса, – поклонилась женщина.

– И давно ты личная служанка благородной госпожи?

– Двенадцать лет, госпожа принцесса.

– Хорошо, – улыбнулась Ёсионо. – Тогда ты будешь помогать Ю. Станешь ей наставницей, научишь всему, что знаешь сама. Подскажешь, если она будет делать что-то не так.

– Я сделаю все, чтобы угодить тебе, моя госпожа принцесса, – поклонилась Пуи.

– А ты, Ю, – госпожа строго посмотрела на девочку. – Слушайся советов Пуи, учись, старайся. И если у тебя будет получаться, я не расстанусь с тобой.

– Я буду очень стараться, моя госпожа принцесса, – девочка от избытка чувств упала на колени и ткнулась лбом в пол.

– Этого делать не нужно, – нахмурилась Ёсионо. – Лучше помоги мне уложить волосы.

Когда пришел слуга и пригласил ее на обед, девушка была уже готова вновь встретиться с двоюродным братом.

Кроме него в столовой присутствовали еще три воина.

– Господин Сакуро, – поклонилась она брату. – Господа.

– Принцесса, – не сводя восхищенных глаз, поприветствовали ее вразнобой мужчины.

– Присаживайся, моя госпожа, – Сакуро широким жестом пригласил ее за стол.

Уроки мастерицы Розы не прошли даром, очень скоро Ёсионо смогла разговорить мужчин, и за столом завязалась непринужденная беседа. Воины рассказывали ей о ее матери и рексе Бьерне. Она же описала им свою недолгую жизнь. Особенно подробно остановившись на разоблачении ее Тайным Оком и на чудесном спасении. Из врожденной скромности Ёсионо не стала говорить, как едва не перерезала себе вены, и о некоторых других вещах.

После обеда воины разбрелись по своим важным делам, а девушка оказалась предоставлена самой себе. Еще раз пересмотрев все наряды в шкафу, она попросила служанку принести ей что-нибудь почитать. Однако в замке не оказалось ни одной книги. Тогда Ёсионо решила навестить раненого слугу и уже открыла рот, чтобы приказать проводить к нему. Но задумалась. Теперь, когда сотни воинов уже называют ее принцессой, когда она почувствовала, что обрела семью, чрезмерная забота о каком-то простолюдине может скомпрометировать уже не только ее. И так каких только грязных сплетен о ней не ходит. Не стоит давать для них повода.

Девушка посмотрела на свое отражение в зеркале и мстительно улыбнулась. Да и Алексу пора дать понять, кто есть кто. Пусть знает свое место.

Полный молодой человек, выполнявший в замке обязанности лекаря, быстро разрезал заскорузлые от крови повязки. Александра поморщилась, когда тот бестрепетно оторвал их от раны. Набрав из глиняного горшочка ядовито-зеленой мази, лекарь стал деловито втирать ее в кожу. Резкий запах щекотал ноздри. Алекс сморщилась и чуть не чихнула.

– Гурвиник? – спросил стоявший в дверях воин. Тот самый, кому она заехала ногой в лицо. Багрово-синий знак ее доблести красовался у мужчины на небритой скуле.

– Да, мой господин, – односложно ответил молодой человек, доставая из сундучка кривую, жуткого вида иглу. Голос у него оказался тонким, гнусавым и на редкость противным. – Рана чистая, сейчас заштопаем, и пусть лежит.

Впоследствии Александра вспоминала эту сцену с гордостью. Пока местный коновал практиковался по шитью на ее нежной шкурке, она не издала ни звука. Хотя лоб покрылся потом, а мочевой пузырь подозрительно потяжелел. Лекарь обрезал нить и с легким удивлением посмотрел на Алекс.

– И долго мне так валяться, почтенный? – спросила она сорвавшимся голосом.

– Не знаю, – меланхолично ответил тот, вытаскивая из сундучка новый горшочек. От этой мази кожу противно защипало. Лекарь сноровисто перевязал Александру и, сложив назад свои причиндалы, посмотрел на соратника. – Если рана не загноится, дней пять пусть полежит.