– Сегодня много дел, – буркнула в ответ женщина, продолжая дрожать, хотя Алекс и не чувствовала особой прохлады. Но на ней же была теплая куртка.

Александра сунула в карман голыш, отложила дубинку и отодвинула массивный железный засов. Женщина змеей проскользнула мимо нее. Алекс стала закрывать калитку, когда громкий крик котенка заставил ее резко обернуться. Сильная усталость помешала ей вовремя среагировать. Тело пронзила невероятная боль. Низа выдернула нож. Александра схватилась за пробитый живот и стала валиться на сторону. Служанка замахнулась, собираясь добить незадачливого сторожа. Черной молнией пролетев по траве, котенок одним прыжком запрыгнул на плечи хозяину (хозяйке). От неожиданности Алекс рухнула на землю, а орущий зверек клубком когтей и оскаленных зубов уже летел прямо в искаженное ненавистью лицо женщины. От неожиданности Низа закричала, выбросив нож. Чертяка рвал и кусал служанку. С трудом отодрав бешено извивающегося зверька, Низа изо всех сил швырнула его о стену. Держась одной рукой за залитое кровью лицо, второй она лихорадочно шарила по траве в поисках ножа.

– Эй, сторож! – раздался среди деревьев крик караульного соратника. – Где ты там?

Едва не плача от бессилия, Низа вскочила и изо всех сил ударила ногой по сжавшемуся в комок телу Александры. Потом рванулась к калитке и скрылась за стеной.

Ей казалось, что она, надрываясь, кричит от дикой режущей живот боли, но на самом деле с побледневших губ слетало лишь еле слышное сипение. Она думала, что катается по траве, пытаясь потушить бушующий во внутренностях пожар, но лишь чуть шевелила ногами. Александра не почувствовала второго удара. Все ее сознание занимала огромная всеохватная боль. Пальцы, зажимавшие рану на животе, слиплись. «Кровь, – отрешенно думала она, задыхаясь в безмолвном крике. – Из меня течет кровь».

Вдруг сквозь круговорот боли Александра увидела медленно ползущего котенка. Зверек двигался рывками, медленно поднимаясь на передние лапы и волоча за собой бессильно вытянувшуюся заднюю часть тела. Чертяка рухнул в полуметре от ее лица, полные любви и боли голубые глаза медленно стекленели.

Александра с удивлением заметила, как окружающий мир начал стремительно сужаться, превращаясь в колодец с темными стенками. Только затухающие глаза котенка продолжали светиться искренней любовью. «Любовь и кровь, – вдруг подумала она, глядя на приближающегося соратника. – Надо же, какая глупость».

20 мая 20.. года от рождества Христова

– Принимай работу хозяйка, – немолодой кряжистый мужчина отошёл в сторону, демонстрируя невысокий обелиск из чёрного камня, из глубины которого смотрело задорно улыбающиеся лицо девочки-подростка.

Ещё не старая женщина в чёрном платке поверх седых волос критически осмотрела небольшую выложенную серыми каменными плитками площадку, крошечную клумбу, где чёрная от перегноя земля нежилась в ожидании цветочной рассады, зеленевшей в большой плетёной корзине. Потрогала оградку из крашеного металлического профиля с бронзовыми шариками на столбиках, заглянула в овраг.

– Не беспокойтесь, – успокоил её рабочий. – Всё забетонировали и склон укрепили. Теперь не размоет.

Заскрипели деревянные ступени. По лестнице один за другим поднялись двое мужчин. Пожилой, неряшливо одетый, в очках с толстыми стёклами поставил на маленький столик цветастый пакет, в котором что-то звякнуло. Второй, в застиранной штормовке поверх дорогого спортивного костюма, с облегчением опустил на плиты две большие пластиковые канистры с водой.

– Да, всё хорошо, – наконец, кивнула женщина, доставая из небольшой сумочки кошелёк. – Но если что-то случится в течение года…

– Всё исправим, – клятвенно пообещал мужчина, аккуратно складывая красные пятитысячные бумажки. – И потом, если понадобится подновить, обращайтесь.

– Будем иметь в виду, – сухо кивнула собеседница.

Ещё раз кивнув, он с солидной неторопливостью хорошо поработавшего человека спустился на дно оврага, подхватил ящик с инструментами и зашагал по недавно натоптанной тропинке. Там, где склон оврага стал почти пологим, двое его коллег уже втащили наверх ручную бетономешалку и теперь грузили её в старенький фургончик.

– Ну что, Колян, рассчитались? – спросил один из них, чиркая одноразовой зажигалкой.

– Всё как и обещали, – успокоил его тот и тоже потянулся за сигаретой.

Глядя на них, присоединился к перекуру и третий, самый молодой, цыганистого вида с затейливой татуировкой на мускулистом запястье.

– Некуда людям деньги девать, – насмешливо хмыкнул он, облокотившись на фургон. – Кому здесь нужен этот памятник? Не кладбище же. И от дороги далеко. Пешком ходить будут. Я на двух ведущих чуть доехал. Если их дочь тут погибла по дурости, поставили бы крест, как мои свояки на трассе, а хоронили бы на кладбище.

– Хоронить нечего было, – вздохнул Колян.

– Как так? – удивился собеседник.

– Тело не нашли, – пояснил третий мужчина.

– Ты что, не слыхал, как тут в пещере двух девчонок завалило? – удивился Николай.

– Серега не местный, – пояснил его приятель. – А это уж год назад случилось. Я ему рассказывал, пока ехали…

– Ты говорил, одна жива осталась, – напомнил Серега.

– А вторую так и откопали, – Колян выбросил докуренную сигарету. – Спасатели сказали, какой-то карстовый провал, всё как в бездну рухнуло.

– Как же вторая-то уцелела? – удивился Серега, с треском захлопывая дверцы.

– Я слышал, еле успела выскочить, ногу сломала, что-то там ещё, – отозвался третий мужик. – Да и память ей напрочь отшибло. Не помнит ни за чем сюда шли, ни что делали.

– Про этот овраг вообще много всякого говорят, – сказал Николай, с кряхтением опускаясь на сиденье. – Нехорошее место. Тут в древние времена какое-то капище стояло, идолы всякие. Людей в жертву приносили. А при царе тут купец пропал. Товар остался, а самого так и не нашли.

– Чего же эти девчонки сюда попёрлись? – спросил Серега, запуская стартер. – За грибами, что ли?

– К бабке в Елизаровку шли, – охотно пояснил Колян, радуясь возможности рассказать интересную историю человеку, который ещё не знал всех подробностей. – А тут гроза, ну они в эту пещеру и полезли. Эта Сашка вообще шебутная была…

Именно из-за своего характера Александра Дрейк попала в эту пещеру. Её изломанное тело покоилось на глубине нескольких десятков метров среди обломков древнего святилища, построенного в этих местах ещё тогда, когда древние египтяне начали возводить свои первые пирамиды. А душа вселилась в тело человека другого мира, мастера Клана Теней, спасавшегося от ищеек Тайного Ока Сына Неба.

Стаж Моста радуги пожалела её и вернула старому телу молодость, оставив навыки и умения старого наёмного убийцы, но начисто стерев его личность и воспоминания. Так что девочке пришлось привыкать не только к своему новому облику и всему, что с ним связано, но и к совершенно непривычной действительности.

Мир, куда она попала, встретил Алекс не ласково. Жёсткое сословное деление общества позволило ей, вернее уже ему, стать только слугой хозяина маленького замка, а вздорный характер помог приобрести кучу недоброжелателей и одну покровительницу. Вместе с ней он отправился в столицу, пережив по пути множество опасных приключений, наживая врагов и встречая друзей.

Спасая хозяйку, Алекс убивает сына очень богатого и влиятельного человека, но скоро сам (или сама, поскольку она ещё так и не привыкла к своему новому состоянию) оказывается жертвой коварного убийцы и находится между жизнью и смертью.

Барон Татсо быстро шел за вооруженным соратником по прекрасному парку замка Канаго-сегу. Его не интересовали ни яркие цветы, высаженные искусным узором, ни придворные, кланявшиеся знатному землевладельцу. Машинально отвечая им, Татсо с трудом сдерживал гнев. Сегун не захотел даже разговаривать с ним, перепоручив его дело старшему соратнику, а тот решил принять его (барона Татсо!) в садовой беседке возле большого фонтана. Барон никак не мог решить: достаточно ли это серьезное оскорбление для того, чтобы обидеться, или нет.