Подойдя к повороту, Ника на всякий случай оглянулась. Мальчишек как ветром сдуло. И это ей очень не понравилось. В голову полезли всякие нехорошие мысли. Что если Матра Фарк, недовольная вчерашним разговором, решит похитить наглую чужачку да расспросить её вдумчиво, с чувством, толком, расстановкой, используя плети, дыбу и раскалённое железо?

Путешественница даже встала, вызвав искреннее недоумение у Риаты.

«Но тогда Фарки могут поссориться с Картенами? — торопливо размышляла девушка, отступив к стене, чтобы не мешать прохожим. — Отпустить меня живой — оскорбить будущих родственников недоверием. Я молчать не буду. Убьют, лишат Картена сапфиров. Что тоже вряд ли ему понравится. То, что я с ним поцапалась, Матра не знает. Консул и Тервия об этом промолчат. Всё-таки речь идёт о репутации дочери. Значит, Фарки продолжают считать наши отношения чистыми и пушистыми. Нет, не будет Матра из-за меня отношения с Картенами портить. Скорее всего опять будет с разговорами приставать. А может, мне всё это мерещится, и мальчишки убежали по своим делам? Вот батман! Это уже мания преследования какая-то».

Слегка успокоив себя, путешественница пошла дальше, не забывая оглядываться время от времени.

— Простите мою смелость, госпожа, — пробормотала Риата, озадаченная странным поведением хозяйки. — Вас что-то беспокоит?

— Да, — чуть помедлив, призналась та и рассказала о вчерашней встрече с Матрой Фарк, скрыв истинную цель визита к лекарю, зато щедро поделившись опасениями.

— Что вы, госпожа! — деланно возмутилась невольница. — Похитить девушку такого знатного рода!

Ника пренебрежительно махнула рукой.

— Брось! Ты же понимаешь, что я здесь ничего не значу.

— Ваш род известен в Империи и на Западном побережье, госпожа, — почтительно напомнила Риата. Но видя, что её слова только раздражают хозяйку, добавила. — Вы гостья господина Картена. Причинить вам зло, значит, оскорбить его. Но если вы опасаетесь, возвращайтесь.

— Нет, — со вздохом покачала головой девушка. — Через двадцать восемь дней мы должны уйти из дома Картенов. После этого нам нельзя надолго задерживаться в Канакерне. Значит, к тому времени надо найти Паули.

— О, моя госпожа! — с надрывом вскричала собеседница, вытирая слёзы. — Вы так добры к своим слугам!

Хозяйка поморщилась, собираясь резко оборвать лицемерное словоизвержение. Но рабыня торопливо продолжила:

— Может, я смогу вам помочь? Только прикажите!

«Почему нет?» — внезапно подумала путешественница.

— Сами лекари вряд ли будут с тобой откровенны, — задумчиво пробормотала она. — А вот их рабы вполне возможно расскажут что-нибудь интересное.

— Что необходимо узнать, госпожа? — уже спокойно по-деловому поинтересовалась Риата.

— Кто в последние дни покупал у их хозяев Песок Яфрома, — тихо сказала Ника. — Такой дорогой заказ наверняка привлекал внимание, а Канакерн не велик, здесь все должны знать друг друга.

— Я слышала об этом снадобье, — кивнула женщина. — Усмиряет боль и приносит лёгкий, спокойный сон…

Охнув, она закрыла рот руками, глядя вытаращенными глазами на хозяйку.

— Вы думаете, им опоили Вилпу и господина Уртекса, госпожа? — прошептала невольница одними губами.

— Почти уверена! — заявила та, сделав ей знак следовать за собой. — Я уже говорила, что лекари не станут выдавать имена покупателей, а вот их рабы могут. С одним я договорилась всего за один обол. Тебе я на всякий случай дам три.

— Всё сделаю, добрая госпожа! — голосом полным преданности и энтузиазма отозвалась Риата. — Ваша воля моими руками!

«Ну тут тебе скорее понадобится рот и ловкий язык», — чуть не ляпнула девушка, но вовремя заткнулась, уловив некоторую двусмысленность этих слов.

Прерывая неловкую паузу, она спросила:

— Что интересного тебе рассказала Лаюла?

— Господин Приск Грок хочет пустить часть земли под лён, — затараторила женщина. — Дикарки, то есть гантки, будут его выделывать и ткать полотно. Господин Картен согласился, даже пообещал заказать станы. До того, как пропала госпожа Вестакия.

Рабыня кротко вздохнула.

— А ещё Тойни, кажется, приглянулась тамошнему надсмотрщику. Он отпущенник Картена, в усадьбе живёт. Уже бусы подарил ей из цветного стекла. Лаюла говорит, красивые…

Невольница болтала без умолку и на этот раз дорога до лавки Ку Лангина показалась не такой долгой. Но в окошке по-прежнему маячила противная мордашка лекаря. Не желая попадаться ему на глаза, путешественница зашла за какой-то навес, затащив туда же Риату.

— Видишь вон того старого хорька? Мы с ним вчера крепко поругались. Он мне так ничего и не сказал. Оставайся тут, погуляй где-нибудь. Может, он уйдёт? К больному позовут или выпить захочется? Поняла?

Внимательно слушавшая хозяйку рабыня кивнула.

— Вряд ли он станет закрывать лавку? Скорее всего поставит торговать раба. Вот тут уж не зевай.

Ника стала развязывать кошелёк.

— Госпожа, — удивлённо и растерянно пробормотала Риата, глядя куда-то ей за спину.

Встревоженная видом невольницы, девушка резко обернулась, хватаясь за рукоятку привязанного за спиной кинжала, и тут же остолбенела от увиденного. Ужасно захотелось подхватить подол и бежать как можно быстрее и дальше отсюда. Но ноги словно пустили корни в покрытую мусором мостовую. Колени мелко задрожали, готовые подломиться. Чтобы не упасть, пришлось срочно вцепиться в поддерживающий навес столбик.

Из дверей полуподвала по каменным ступеням медленно поднимался Румс Фарк, держа руки за спиной. По выбритому лицу блуждала ироничная улыбка, а глаза, не отрываясь, смотрели на путешественницу.

— Вот батман! — только и смогла пробормотать та, некстати подумав: «Он сам пришёл, или мамочка прислала?»

— Добрый день, госпожа Юлиса! — громко поприветствовал её сын консула, доставая из-за спины небольшой узелок. — Это вам.

— Здравствуйте, господин Фарк, — ответила девушка, безуспешно стараясь, чтобы голос звучал как можно более непринуждённо. — Что это?

— Мазь и бинты, — улыбнулся десятник. — То, что вы вчера искали.

— Спасибо, — нахмурилась Ника. — Но я могла бы и сама купить.

— Берите, берите, госпожа Юлиса, — настойчиво повторил молодой человек. — Это подарок. Клянусь десницей Питра.

— Спасибо, — пролепетала путешественница, не понимая чем вызвана подобная щедрость и от того чувствуя себя ещё более растерянно и неуютно.

Не заглядывая внутрь передала рабыне и обернулась к мужчине, ожидая новых неприятностей. Которые, разумеется не замедлили явиться.

— Зелье, которое вы искали, за последние шесть дней покупали четверо, — проговорил десятник конной стражи. — Линий Крак Свертий, Ур Тектор, Зипей Скела и Исора Пеприя Треуна.

— Какого такого зелья? — деланно удивилась Ника.

— То самое, о котором вы вчера спрашивали Ку Лангина, — со столь же притворной любезностью пояснил собеседник.

— А, вон вы о чём, — попыталась улыбнуться путешественница.

— Полагаете, именно им опоили людей в доме Картена? — спросил Румс.

Девушка уже не удивилась, услышав эти слова. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы связать её интерес к Песку Яфрома с исчезновением Вестакии. Чувствуя себя очень неуютно под пристальным взглядом тёмно-серых глаз, Ника понимала, что прямой вопрос требует такого же ответа. В противном случае она рискует прослыть непроходимо тупой лгуньей. А этого не хотелось. Всё-таки молодой человек ей нравился.

— Очень может быть, — через силу вытолкала из себя девушка.

— Но никто из них много не покупал, — заметил собеседник, и взгляд его смягчился. — Говорят о трёх-четырёх разовых дозах. А в доме Картена проживает куда больше народа.

— Возможно, я ошиблась, и это вовсе не то снотворное, — пожала плечами путешественница, вовсе не желая продолжать столь неприятный разговор.

— Почему? — удивился десятник конной стражи. — Я спрашивал. Если человек примет слишком много Песка Яфрома, то может заснуть так, что его невозможно разбудить до тех пор, пока не закончится действие снадобья. Как раз это и случилось с рабыней Картенов. Не правда ли?