— Морд!

— Я занят...

— Я достала капсулу Марлин, но у меня сломался манипулятор!

— И?

— Меняемся!

— Но...

— НИКАКИХ МАТЬ ТВОЮ «НО»! ЛЕТИ СЮДА И ЗАБЕРИ НА ЧЕРВОТОЧНИК! У НЕЁ РАЗГЕРМЕТИЗАЦИЯ!

Червоточник... Света прикусила губу, бросив взгляд на застывшую громаду, пробитую насквозь. На корпусе появляются новые пробоины, одна за другой, с интервалом в минуту. Коалиция пожертвовала огневой мощью корабля, предпочтя скрытность и скорость. Это играет на руку имперцам, но их корабль обречён. Единственный шанс, успеть доставить Марлин в ангар и пересадить в свободный истребитель, прежде чем база взорвётся.

В разгерметизированной капсуле она не переживёт вход в атмосферу. Вероника прокусила губу, гоня мысль о том, что подруга может быть уже мертва.

Истребитель Мордреда оторвался от врага и устремился к ним. Нужно выиграть ему время... Света направила корабль навстречу, вдавила ускорение на форсаж. Было бы у неё оружие, хоть какое-нибудь... Системы взвыли, предупреждая об опасности столкновения, но она пронеслась под истребителем Мордреда, почти чиркнув крылом по обшивке.

Преследующий парня враг явно опешил, когда осознал, что новый кадет мчится прямо на него. На такой скорости, что, даже если сбить, корабль уничтожит обломками. Резко ушёл «вверх», а Вероника последовала за ним, выжимая из двигателя всё до капли. Чувствуя, как захлёбывается охлаждение, а трубки плавятся. Догнала и... крыло врезалось в фонарь по касательной. Брызнули осколки стекла и металла, украшенные комьями геля. Истребитель Вероники дёрнуло, но, кажется, она успела подать импульс в маневровые на той стороне.

Выровняв машину, заложила вираж и заметила, что враг ушёл в дрейф, а расколотый фонарь вдобавок обуглен и будто изнутри. Удачно, но теперь она потеряла манёвренность и часть скорости.

— Вероника... — Позвал Мордред. — Я не могу отвезти её на корабль, он же...

— Вези. Я позабочусь о враге.

— Ч-чего? КАК?!

— Вези, она долго не протянет. Пересади в другой истребитель и улетайте.

— Вероника!

Светлана отключила связь. Зажмурилась до боли и направила истребитель в сторону червоточинка Коалиции. У неё нет оружия, зато есть восемь ракет, полных краски, быстро застывающей в космосе. Если не испортит лазерную установку, то хотя бы снизит итоговую мощность залпа и повысит время накопления заряда.

На перехват, в растерянности оторвавшись от охоты, направились два истребителя. Догоняют, но у неё большая фора и ещё большая решимость. Корабль-крепость приближается, и вот стало различимо орудие на корпусе. Выдвинутая установка на вершине, окольцованная труба, внутри которой свет многажды отражается, усиливаясь до немыслимых значений.

Кровь из прокушенной губы растекается в геле, туманным шлейфом, попадает в глаза. Никакой краски не хватит, чтобы остановить эту пушку. Чудовищная мощность просто испарит любое загрязнение. Тем более нужно попасть прямо в ствол-кожух, который просто защищает фокусированные линзы. Тогда будет мизерный шанс повредить их... но это точно задача не для фальш снаряда.

Вероника закрыла глаза. Терциум нон датур. Третьего не дано.

Она почувствовала, как стонет истребитель, как кричит в агонии двигатель, пожирая остатки топлива. Машина поняла намерение, поняли и враги. Разом ожили батареи обороны червоточника, в космос из шахт взмыли ракеты. Истребитель закружил рваную спираль, меняя направление случайным образом, окружённый пылающим веером отстреливаемых ловушек. Без части маневровых сложно удержать курс, — Вероника сцепила зубы, глаза расширились, а губы перекосило демонической улыбкой, в которой нет ничего светлого и детского.

Уловив момент, надела маску, что с щелчком сцепилась на затылке. Дёрнула рычаг в последний раз, и всё кончилось. Спасательная капсула вылетела из истребителя, а тот понёсся дальше.

Одна из ракет нагнала и ударила в бок. Вспышка плазмы окутала истребитель, а кинетическая волна разорвала оболочку, прорвалась внутрь и разорвала в клочья. Крупные обломки обрушились на корпус червоточника огненным градом. Слишком мелкие, чтобы пробить, но достаточно, чтобы повредит основное орудие.

Новая ярчайшая вспышка — и Вероника прильнула к фонарю, стараясь рассмотреть. Обломок угодил прямо в ствол, и луч лазера, отразившись в расцарапанной линзе, распорол ствол и часть обшивки!

Истребители, проследовавшие Свету, пронеслись мимо, явно растерянные. Даже жаль, что не слышит того ора, что должен стоять в их каналах связи и не видит лица командующего.

Червоточник сдвинулся и направился прочь от подбитого имперца. По пути втягивая в себя истребители. Вскоре замерцал и исчез в красочной вспышке и обрамлении искрящейся космической пыли. Светлана откинулась на кресле, включила передатчик на экстренную частоту и принялась ждать. Скоро её найдут.

***

Аркан, следивший за боем удалённо, отключился и уничтожил спутник-ретранслятор. Пространственно-временные искажения не дают полной картинки, но ему достаточно понять, что Пилот выживет и набрался опыта. Перед ним на значительном удалении раскинулась чёрная дыра. Чудовищно огромная и немыслимо маленькая. Идеальная тюрьма. Там, на грани Горизонта Событий, застыл пленённый Объект-2. Полноценная версия Аркана. Свет не отражается от исполинского корпуса, затягиваемые в недра Великого Пожирателя. Ничем не пеленгуется, но ИИ «чувствует» самого себя. Томящегося в пространственно-временной тюрьме, всесильного и беспомощного.

Ситуация, казавшаяся безвыходной, стремится к разрешению. Благодаря девочке-клону, той самой, что была создана для порабощения Аркана. Ирония, как она есть. Этот человеческий концепт мышления Аркан освоил давно и нашёл его интересным. Его всё ещё беспокоит неизвестная сила, что разыскивает его по всей сети. Пеленгует и ставит ловушки в информационных потоках. Но даже это отпадает на второй план, перед фактом скорого освобождения.

Стоит Великому покинуть Горизонт Событий, и уже ничто во вселенной не будет способно остановить Аркана. Ничто и Никто. Человеческий концепт Бога он также освоил и счёл подходящим для себя.

Светлана с ужасом смотрит на коробочку из красного дерева. Внутри на белом бархате лежат Золотые Крылья. Высшая награда имперского флота. Ей их ещё не вручили, но на крышке серебром выгравировано: «Вероника фон Эфер». Церемония начнётся через пару часов, но уже сейчас слышно, как во дворе академии играет оркестр. Мелодия возвышенная и печальная, траур по погибшим ученикам и инструкторам. Небо то и дело рассекают звенья боевых истребителей, испускающие клубы цветного пара, складывающиеся в знамёна родов, понёсших утрату.

Тридцать один ученик из сотни и почти весь инструкторский состав. Говорят, Грай лишился не то конечной, не то второго глаза, но это слухи. Света видела его, и старший инструктор лишь щеголяет новыми шрамами, да ходит на костылях по крылу больницы. В отличие от Марлин...

Осколок, пробивший капсулу, пробил и левую глазницу по крайней стенке. Подруга лишилась глаза и почти умерла, Мордред успел дотащить до медпункта и заморозить в криокапсуле. Уже в столице ей оказали всю доступную помощь, но шрам остался: широкая рваная полоса от уголка глаза через висок. Теперь Марлин зачёсывает волосы на правую сторону и очень любит фотографироваться для отца, чтобы старый гад мог побольше гордиться дочерью. Ведь так приятно видеть, что твой ребёнок получил травму из-за твоих наказов.

Светлана тяжело сглотнула и отвернулась от награды, стоящей перед ней, интендант захлопнул коробочку и, пряча в карман, сказал:

— Торжественная часть скоро начнётся, скажите, у вас есть вопросы по наряду?

— Нет. — Ответила Света, отворачиваясь и подходя к окну. — Просто принесите его.