Палец дрожит, прошёл над кнопкой «да» и ткнулся в «нет». Если она спасёт Вика, став ущербной в его глазах, то какой от этого толк? Только пытка для старика... Планшет мигнул и потух, а полковник посмотрел на свой, а затем точно на Веронику. Сложно сказать, что именно было в этом взгляде, но ей стало не по себе.

Аудитория утопает в тишине, голову от планшета отняла только Вероника. Адама фон Бриер смерил её взглядом, сверился с данными и будто потерял интерес. Кто-то застонал. Под потолком, заметив повышение температуры, включилась вентиляция, и ощутимо дохнуло озоном. Свете вспомнилась родная равнина перед грозой, когда над рекой в сумраке несутся свинцовые тучи... Склонила голову, пряча подступающие слёзы. Она не смогла переступить уроки Вика, даже ради его спасения. Придётся улетать, вызывать Аркан и искать другой способ, если он вообще есть.

Один за другим абитуриенты заканчивают тест и выпрямляются. Соседи Вероники обменялись довольными улыбками, а Маркус деликатно похлопал по плечу. Шепнул:

— Всё хорошо, тестирование простая формальность. Мы все поступим.

Вероника только кивнула, но в груди затеплилась надежда. Вдруг позволят учиться и без имплантации навыка? Полковник поднялся со стула, глядя в планшет, брови сдвинулись к переносице и сшиблись, как две мохнатые гусеницы. Откашлялся в кулак и заговорил трубным голосом, оглядывая детей:

— Хорошо, вижу все справились. Сейчас я буду называть имена, если услышали своё, то выходите в дверь, через которую я вошёл. Джессика фер Наб! Мордон фон Драу! Линор мак Век!

Имена льются одно за другим, грохают, как гвозди в крышку гроба, и с каждым «ударом» Вероника будто становится меньше. Соседи откинулись на спинку и лениво переговариваются через неё, то и дело бросая успокаивающее фразы. Каждый стремится ненавязчиво навязать ей защиту, стать опорой, и это злит. Вероника едва удерживается от покрытия их отборным матом.

— Верлон дон Фроу! Орландо ди Франц! Мордред Пендрагон!

Сжала зубы, до боли, до солоноватого привкуса. Нужно только дотерпеть, не срываться с места в слезах. Просто жди!

— Вероника фон Эфер!

Света вздрогнула и поднялась, прежде чем осознала услышанное. На негнущихся ногах прошла мимо полковника к двери, толкнула, ощущая отточенное лезвие, падающее на шею. Дрогнула и вышла. В коридоре почти влетела носом в спину вышедшего передней Мордреда, рослого брюнета с вытянутым лицом и высокой причёской. Остальных выстраивает в две колонны мужчина в чёрной форме с золотыми эполетами. Лицо у него молодое, но будто пропущенное через мешок со злыми кошками, а левый глаз закрыт золотым патчем, привлекающим внимание.

—А ещё одна! — Воскликнул он, широко улыбаясь, указал на колонну. — Давай, становитесь здесь и подождём остальных, к счастью, вас немного.

Единственный глаз смотрит с доброй усмешкой, почти как у тётушки, но в глубине угадывается нечто холодное и расчётливое, как у змеи. Сложив руки на груди, наблюдает, как дети выстраиваются в две колонны по десять человек. Уголки губ слегка приподнялись. Дождался, когда ещё двое покинут аудиторию, хлопнул в ладоши и весело сообщил:

— Меня зовут инструктор Грай с этого момента я заменяю вам отца, мать и палача. По всем вопросам вы обращаетесь ко мне и ни к кому другому. Я разрешаю вам дышать, срать и есть. Возможно даже пить, на всё остальное спрашивайте разрешение. Неповиновение повлечёт наказание. Всё ясно?

Курсанты молчат, молчит и Вероника. Грай прошёл вдоль строя, с широкой улыбкой, заглядывая каждому в глаза. Наконец, встал позади и, положив ладони на плечи замыкающих, сказал:

— Разрешаю говорить.

— Так точно! — Вразнобой заголосили кадеты.

— Превосходно... из вас что-то да получится.

Вероника вскинула руку, слегка потрясла.

— Инструктор Грай?

— Да... Вероника, кажется?

— Значит, мы не отчислены? Там был пункт в конце теста... было сказано, что согласие — это обязательное условие.

— Ловушка для дураков. — Отмахнулся Грай, проходя мимо строя, как на параде. — Мне нужны те, кто готов и рад учиться, а не сборище идиотов, согласное на имплантацию. Идём за мной, самое время показать вам ваше обиталище на ближайшие годы.

***

Следуя за инструктором, они спустились по лестнице, пройдя мимо целого коридора лифтов. Остановились на подземной платформе вакуумного поезда и погрузились в цилиндрический вагон. Вероника села в кресло и старательно застегнула страховочные ремни, оглядела бледные лица сокурсников и невольно улыбнулась. Всё не так плохо, план работает.

Поезд доставил их на загородный полигон, где под надсмотром Грая их заселили в казармы для мальчиков и девочек. При жеребьёвке веронике досталась верхняя койка у окна в центре. Остальные девочки смотрят на неё уже без былой ненависти, но это временно, как она чувствует. Интересно, у парней так же?

Квартирмейстер, бритый налысо мужчина, выдал новое снаряжение, запаянное в пластиковый пакет. Вероника с содроганием оглядела новенький комбез военного образца, с разъёмами для подключения внешней системы жизнеобеспечения и жидкостного дыхания. Комплект белья и форма для посещения лекций, тёмно-синяя с белой полосой на воротнике. Форма кадета-аса.

Переодевшись, Вероника вместе со всеми вышла на плац и встала в ряд по росту. Напротив, на помосте сидит командирский состав части, во главе с инструктором. Золотой патч сверкает в лучах полуденного солнца и не предвещает ничего простого. Всё это отдаёт сюрреализмом или горячечным бредом, Свете пришлось ущипнуть себя. Она готовилась к поступлению, к учёбе и спасению Вика, но сейчас стойкое ощущение, что она спит. Всё ещё в своей кроватке на втором этаже уютного дома. Спит, закутанная в одеяло с холодным компрессом на лбу, а Вик сидит рядом и проверяет температуру, разводя лекарство от тётушки в стакане горячей воды.

В лицо ударил порыв горячего ветра, Вероника моргнула и вернулась в реальность, к чеканящему голосу инструктора:

— Вы, лучшие дети империи! Самые достойные, будущие асы, элита нашей армии! Каждый благородный гордился бы такими потомками, и он будет, если вы справитесь с обучением! А я, ваш инструктор, верю в вас! Вы пройдёте через ад, тренировок физических и психологических, вы справитесь, ведь вы лучшие!

От звуков его голоса спина выпрямляется сама, а плечи раздвигаются. Кадеты, следуя традиции, ударили кулаком в левую сторону груди и преданно смотрят на учительский состав. Который действительно заменит им родителей на всё время обучения. Вероника повторила жест со всеми, но прикусила внутреннюю губу, чтобы не забыть истинные причины своего поступления.

***

Эйдена разбудил входящий вызов, моргая, сел на кровати и хлопнул ладонью по коммуникатору. Каюту осветил слабый свет, а темнота затаилась в углах, под кроватью и книжным шкафом.

— Да?

— Мы его обнаружили.

Остатки сна сдуло ледяным ветром, Эйден подскочил с кровати, натягивая форму с такой скоростью, что штанины почти обожгли бедро.

— Где?!

— Научно-исследовательский комплекс в системе Ганимед-4, был уничтожен со всем персоналом менее десяти минут назад.

— Сколько?

— Две тысячи семнадцать человек.

— Чтоб меня... он ещё там?

— Кажется, он охотится за чем-то.

Разведчик замер в процессе заправки рубашки, выдохнул:

— Ретрансляторные спутники! Он хочет выйти в сеть! Отрежьте всю систему! Любой ценой, мы выдвигаемся!

Он выбежал из каюты, натягивая китель, подгоняемый животным ужасом и охотничьим азартом.

Ганимед-4, двойная звёздная система без пригодных для жизни планет, но богатая специфичными ресурсами. Эйден нервно затянулся сигаретой, вопреки всем служебным инструкциям. На командном мостике царит гробовая тишина, даже слышно, как бьётся сердце и трещит сгорающий табак. Перед кораблём с величественной неспешностью прокручивается облако обломков и человеческих тел. В народе бытует мнение, что человек в космосе мгновенно замерзает, превращаясь в кусок льда, ведь там царит абсолютный ноль. Минус двести семьдесят градусов по цельсию. Это не так. Вакуум — идеальный изолятор. Ты не замёрзнешь в космосе, как бы ни старался ты изжаришься.