— Пилот Арикс. Комментарий по первому учебному бою. — Сказал мужчина, глядя в камеру, голос сиплый от поражения дымом в горящем корабле. — Седьмой юнит проявил впечатляющий навык управления, но посредственную наблюдательность. Однако...

Арикс замялся, видно, что ему неловко. Губы дрогнули, сложились в подобие улыбки.

— Не знаю, как это объяснить. Может, вы поймёте, если посмотрите запись с моей феи. Я не мог ничего сделать, уверен, будь даже у меня боевая машина, результат был бы тот же. Если бы не ПКО, про которое седьмой забыл, он бы вырезал всё моё звено. Мне больше нечего сказать.

Грай хмыкнул, затянулся сигарой, пока пальцем скачет по лабиринту ссылок, выискивая запись Аракса. Ага, вот она, качество посредственное, много артефактов и искаженний, камеру плохо экранировали от космического излучения. Вот боевая платформа и истребитель Эфер, мчащийся прямо на камеру. Две «ракеты» улетают в него, но Вероника на полной скорости закручивает финт, отстреливая ловушки. На крыльях и боках вспыхивают сопла маневровых двигателей, истребитель под диким углом уходит в сторону. Сближаясь, уклоняется от ракет и учебных лазеров. На таком расстоянии луч не может мгновенно передать достаточно энергии, так что, как только срабатывает датчик, Эфер закладывает короткий вираж.

Грай убрал сигару, склонился над планшетом, жадно следя за видео. Единственный глаз застыл, а зрачок сжался в точку — меньше прокола иглы. Вероника не просто идёт в атаку, она спешит убивать, выписывая перегрузочные финты на грани возможностей машины и тела. Дворянская дочка с детства училась пилотировать, так что мастерство понятно, но настрой... Грай торопливо открыл показатели Вероники на тот момент. Пик эйфории, почти оргазм.

Инструктор отложил планшет и затянул сигарой как сигаретой. Выдохнул столб дыма в потолок и широко улыбнулся.

— Похоже, у нас есть гений или маньяк. А может быть, и то, и то.

***

Три дня жесточайших тренировок, вылеты каждые три часа. Учебные бои и повторения изначального сценария с изменяющимися переменными. Лазарет переполнился утомлёнными до предела кадетами. Мечтающими или о сне, или о смерти. Вероники вручили кислородный баллон с маской и усадили в кресло. Девочка жадно прижала маску к лицо и втянула полной грудью. Гель и грибок не дают достаточно кислорода, минимум для исправного функционирования. Как будто ты постоянно дышишь в полсилы.

Поначалу не беспокоит, но теперь это пытка.

Рядом с таким же баллоном рухнула Марлин и Мордред. Лица осунулись, глаза запали и обзавелись тёмными кругами. Мордред, вдобавок красуется капельницей, полной мутного раствора.

— Ещё четыре дня... — Простонала Марлин, — курить хочу!

— Ничего, — ответил Вероника, разглядывая раствор и катетер в предплечье друга, — Грай говорит, дальше будет хуже.

— А ты прямо мастер успокаивать. — С нервным смешком сказал Мордред.

— Ага, а это что у тебя? — Вероника ткнула пальцем в капельницу, тонкая оболочка прогнулась, а парень дёрнулся от подскочившего давления подачи раствора.

— Капельниц не видела, что ли?

— Я про то, что в ней.

— А... питание. — Вздохнул Мордред. — Как оказалось, здоровое питание убивает растущий организм. Мне нужен двойной паёк, но на корабле запасы не те.

— Эм... это вообще как?

— Дефицит калорий у меня, — закатив глаза, пояснил Мордред. — Полезная еда, она только для больных полезная. А моему организму недостаёт жиров, калия и прочего фиг пойми чего. Вот всплыло при долгой нагрузке.

— А... знаешь, мне начинает казаться, что твоя маманя хочет тебя убить. — Сказала Марлин, опередив Веронику.

— Нет, — буркнул Мордред, — она боится меня потерять.

— И согласилась на армию? — Вероника вскинула бровь.

— Вот-вот, — сказала Марлин, — у неё явно не все дома.

— Ну... есть такое. — Вздохнул парень. — Но она меня любит, наверное.

— Мой дедушка говорил, что дети должны расти как дети. — С улыбкой, на миг окунувшись в тёплые воспоминания, сказала Светлана. — Бегать по лесу, разбивать колени и носы, набивать шишки и вообще... быть детьми.

— По лесу? — Переспросил Мордред. — Зачем?

— А кому разбивать? — Явно заинтересовавшись, спросила Марлин, даже подалась к подруге. — А чем?

Вероника заморгала, глядя на слишком уж приблизившееся лицо. Пробормотала:

— А какая разница?

— Хм... действительно, ведь главное — процесс.

— Знаете, — сказал Мордред, вытягиваясь на стуле и оглядываясь, — не смотрит ли кто в лазарете на них. — Вы иногда меня пугаете.

— Ой, да ладно тебе, Мор, — с самой милой улыбкой, от которой любой вздрогнет, сказала Марлин, — это же просто девчачьи разговоры.

— [ПИЛОТ, НЕ ОТВЕЧАЙТЕ]

Голос Аркана ворвался в сознание, Светлана едва сдержала вскрик. Она успела забыть про крошечный передатчик, закреплённый на барабанной перепонке. На мгновение показалось, что каждый кадет и медик в лазарете слышат этот трубный глас. Но нет, все заняты собственными страданиями. Ученики усердно дышат через кислородные маски, а медики собирают анализы и выводят прошедших лечение. Марлин вкрадчиво пугает Мордреда рассуждениями о том, какая разница, чем разбивать коленки. Кажется, родители готовили её не только в наложницы императора.

— [В БЛИЖАЙШИЕ СЕМЬДЕСЯТ ТРИ ЧАСА ПОВЫШЕНА ВЕРОЯТНОСТЬ СТОЛКНОВЕНИЯ С ФЛОТОМ ВРАГА. БУДЬТЕ ГОТОВЫ И БЕРЕГИТЕ СЕБЯ]

Острый локоть ткнул под рёбра, Вероника вздрогнула и непонимающе посмотрела на подругу.

— Ты чего зависла? — Спросила Марлин, сощурившись вглядываясь в лицо. — Побледнела даже...

— Просто кислород ударил в голову. — Пробормотала Светлана, натянуто улыбаясь. — Я, пожалуй, пойду... хоть отдохну перед вылетом.

Следующий день прошёл напряжённо, Вероника внутренне металась между мыслями предупредить, хотя бы друзей, и страхом. Дошло до того, что её отстранили от тренировки пятого дня и отправили к психологу. Где пришлось сочинять вменяемую историю о том, как она беспокоится о том, что у неё почти ничего не получается. Психолог, миловидная женщина неопределённого возраста, тепло успокоила и выписала лекарство. Овальные таблетки цвета молодой травы.

— Прими одну вечером, а другую утром, и все тревоги уйдут. Не переживай, милая, ты великолепно справляешься. Скажу по секрету, на курсе ты в числе лучших.

— С-спасибо... — Пробормотала Вероника, натянуто улыбаясь.

Остаток дня провела в каюте, размышляя и стараясь сковать чувства. Аркан сказал, что есть вероятность столкновения на большом промежутке. Да и что делать врагу в отдалённой от фронта системе, набитой кадетами? Нечего! Всё будет хорошо.