Дни тянутся, как вязкая смола, и срываются в небытие, оставляя длинный шлейф тревоги. Светлана с лёгкой завистью наблюдает, как по новостям крутят репортажи о мобилизации планетарных сил на подмогу союзникам. Вик, сидящий рядом в кресле, сдавил подлокотники до хруста. Лицо побледнело, а лоб влажно заблестел.

— Дедушка, тебе плохо? — С тревогой спросила Света.

Свет из окна пересекает комнату и наполняет тёмные волосы блеском, распущенные они антрацитовой волной скрывают лопатки. Чёрные как сам космос. Старик покачал головой и натянуто улыбнулся.

— Нет... нет... похоже, плохо им.

— Кому?

— Планетарному командованию. Они отправляют почти всех! Планета без защиты остаётся.

— Ну... у нас есть орбитальные платформы и автоматические системы ПКО. — Задумчиво протянула Света, прижав кончик указательного пальца к подбородку и задумчиво глядя в потолок.

Вик скривился, будто вместо пива хлебнул тоника, едва удержался сплюнуть на ковёр. За спинкой кресла второе окно, прикрытое снаружи ветвями древнего абрикоса. Древнего настолько, что был саженцем на Земле, в эпоху колонизации до изобретения Т-перехода. Свет проникает через листву, играет тенями на противоположной стене. Дерево старается просунуть ветвь в раскрытое окно и наполняет дом сладким ароматом цветения. Подоконник покрыт опавшими лепестками.

— Игрушки всё это. — Фыркнул Вик. — Без ИИ эту оборону вскроет одно боевое крыло.

— ИИ?

Светлана вскинула бровь, наклонила голову к плечу.

— Искусственный интеллект. — Вздохнув, и с явной неохотой, пояснил дедушка.

— А такое бывает?

— Ну, уже двенадцать лет, как нет.

— Хм... а этот ИИ был так хорош в обороне?

— Он был превосходен во всех областях. — Вздохнул дед и грустно улыбнулся. — Настолько, что испугал почти всех. Теперь ни его, ни его создателей нет. Все погибли в конце войны.

— Оу... ты там был?

— Нет.

Разговор окончен, ясно по тону. Дедушка взял планшет и откинулся в кресле, не глядя подхватил с тумбочки очки. Светлана посидела, глядя на экран и, заскучав, перекатилась через голову к двери. Не рассчитала усилия и громко ударилась копчиком об пол. Вик покосился на внучку.

— Ты куда собралась?

— На речку, сегодня прям жарко.

— Сначала поешь.

— Нельзя есть перед купанием!

— Чего? Ты уже давно не младенец. Иди поешь сначала!

— Я бутерброд в дорогу возьму!

Света юркнула на кухню и схватив из холодильника один из дедовских бутербродов, выбежала из дома. Обезумевшие солнце мгновенно впилось в макушку и плечи, а горячий воздух обволок. Вик что-то крикнул вслед про кепку, но девочка уже на полпути до калитки. Встречный ветерок оттянул волосы за спину, взметнул пряди и принёс ощущение свежести.

Выбежав за пределы посёлка, оказалась посреди изумрудно-золотого дикотравья, рассечённого надвое узкой тропинкой до леса. Ветер гонит зелёные волны по полю, воздух пропитан густым ароматом цветения, так ненавистного аллергиками. Светлана остановилась, приложила ладонь козырьком и сощурилась, задрав голову.

Почти у самого зенита в бездонной синеве угадывается контур корабль-червоточина. Вытянутый цилиндр, способный принять в себя до сотни юрких истребителей, что вылетят как пчёлы из улья. Стоит материнскому кораблю выйти по ту сторону червоточины. Главная их задача, защита и отвлечение врага от прибывающих сил до самого закрытия червоточины.

Светлана приоткрыла рот, погружаясь в фантазии о том, как корабль-червоточина прибывает на поле боя...

...Ярчайшие вспышки взрывающихся кораблей в полной тишине вакуума. Истребители, сцепившиеся в собачьей схватке, могучие линкоры, прикрывающие тяжёлые дредноуты, продвигающиеся к планете для уничтожения батарей орбитальной обороны. Над флотами сминается, свет дальних звёзд искажается, будто попав в испорченную линзу, образуя немыслимой яркости кольцо. Огромный корабль-червоточина появляется из пустоты, как по велению мага. Волна деформации разносится во все стороны, стремительно затухая. Истребители вылетают из ангаров плотным строем, как пчёлы из улья, устремляются в бой...

Света замотала головой. Картина была столь яркой, будто собственное воспоминание. Потрогала макушку и отдёрнула руку, тряся кистью, вздохнула и обернулась в сторону посёлка. Вернуться за кепкой? Не... Махнула рукой и углубилась в поле, собирая самые яркие цветы и пучки длинную траву. Опустилась на колени, почти задыхаясь от густых запахов и горячего воздуха, начала плести. Стебли и трава образуют сетчатую шапочку, а бутоны яркий венец.

Закончив, водрузила творение на голову, и довольная поспешила к реке. В припрыжку, слегка разведя руки и касаясь кончиками пальцев верхушек трав. Краем глаза заметила, как корабль-червоточина тронулся с места, быстро растворяясь в синеве. Интересно, они сразу вступят в бой или просто займут стратегическую позицию? Задумавшись и рисуя воображением возможные варианты, не заметила, как достигла леса.

У деревьев блаженная тень, отчётливо пахнет бегущей водой. Если прислушаться, то в шелесте листвы проступает плеск волн. Светлана прошла знакомой тропинкой, остро жалея, что не позвала никого из друзей, вместе всё-таки веселее. Вот только им сейчас не до неё. На том корабле улетели их отцы и старшие братья, а может, даже матери и сёстры. Детей, оставшихся без опекунов, отправили в специальные дома, как объяснил дед. Так что, вполне возможно, она последний ребёнок в посёлке.

Лес сторонится реки, а обрывистый берег ощетинился подмытыми корнями и обломками бетонных плит. Берег усыпан галькой и голышами размером с кулак. Вода бежит плоской лентой, пенясь на неровностях дня. На другой стороне колышется лес, из дикого тростника то и дело взлетают птицы и садятся на воду в заводях. Света спустилась на берег и замерла, заметив компанию подростков, в отдалении. Парни лет шестнадцати, полуголые и явно хмельные судя по бутылкам. Что-то празднуют или провожают ушедших. Её заметили сразу и что-то со смехом обсуждают. Желание купаться разом пропало. Действительно, надо было хотя бы попытаться кого-то с собой позвать. Света с тоской поглядела на компанию, реку и берег. Вздохнула и решила хотя бы окунуться в одежде, чтобы обратный путь не был настолько обидным.

Парни умолкли, наблюдая, как она, сняв только венок, входит в реку. Вода холодная, так приятно скользит меж пальцев ног, вымывая даже намёк на жару. Обтекает плечи, мелкие волны ударяются о затылок, подталкивают в спину. Под стопами скользит гладкий камень, немного расслабься, и течение понесёт за собой. Поддавшись порыву расправила руки и откинулась назад, позволяя реке поддерживать. Волосы вытянулись вдоль течения блестящим шлейфом, как у русалки в сказках.

Девочка закрыла глаза и полностью отдалась ощущению потока. Блаженной прохлады, журчанию воды и шуму ветра в кронах.

Позади громко плеснуло... Света дёрнулась и ушла с головой под воду, вскочила, отфыркиваясь и протирая глаза. В паре метров от неё в воде стоят двое парней, по виду не старше пятнадцати. Незнакомые. Видимо, подплыли по течению. Оба пьяно улыбаются, рассматривая её со странным выражением, как два пса кус жареного мяса.

— А кто тут у нас такая красивая? — Пробормотал ближайший, едва балансируя на ногах и качаясь от течения, бьющего в зад.

Оба выше, и стоят ближе к берегу. Светлана стрельнула глазами в стороны. Дальше по течению берег крутой, да и река ускоряется до самой плотины. Парни перекрывают единственный доступный выход на берег.

— Давай знакомиться! У нас тут хорошая выпивка и компания приятная. — Добавил второй, улыбаясь во весь рот.

От его голоска, только начавшего ломаться, у Светланы скрутило живот. Мотнула головой и сказала, как можно громче, вдруг кто услышит и придёт на помощь:

— Нет, не хочу.

— Да ладно тебе, мы ж хорошие!

Первый парень шагнул в воду и потянул схватить за руку. Светлана отдёрнулась, едва устояв на ногах, волна ударила в ухо. Девочка выпрямилась, осознав, что дно резко уходит вниз и приходится вставать на цыпочки. Течение хватает за плечи, тянет за собой на глубину.