— Сомневаюсь я, Галор, что уважающие себя мужчины верхнего круга вынуждены таскать с собой три пуда железа, чтобы пройтись вечером по улочкам столицы, — сыронизировал невысокий, щупловатый для солдата мужичонка неопределённого возраста.

Оглядев его, любой мог бы засомневаться в выборе Харуха, но не князь. Он знал низкорослого и ушлого парня по прозвищу Дока и был рад тому, что он оказался в команде. Таймар окинул прищуренным взглядом остальных вооружённых до зубов мужчин, задержался на здоровяке, который нехотя вынимал из-за пояса карикатурное подобие пистоля с обрезанным стволом и странными насечками на нём.

— Если ты не можешь расстаться со своими любимыми игрушками, Вышибала, — проговорил он, — можешь взять с собой его, — князь кивнул на ствол громилы. — Но остальные сомнительные изобретения механиков лучше оставь.

— Спасибо, князь! — обрадовался Вышибала и затолкал свой пистоль обратно за пояс, да ещё любовно погладил перед этим.

Вышибале Таймар разрешил взять огнестрел только потому, что он в устройстве этого новомодного оружия разбирался лучше его собственных инженеров и стрелял метче прочих, остальным же пришлось избавиться от увесистого и наводящего много шуму инвентаря.

Не имея привычки спорить с Маелрахом, солдаты сменили пистоли на ножи. Его воины одинаково хорошо владели как техническими новинками, так и холодным оружием, а всё оттого, что сам князь был просто помешан на последнем. В его арсенале имелась тысяча ножей, чеканов, мечей и прочих колюще-режущих вещиц. Управлялся Таймар с ними, как Бог, и даже спал с кинжалом под подушкой.

Экипированный отряд Маелраха погрузился в скрипучий тарантас и выехал к восточным вратам замка. Огайра уже ждал их. Он восседал на великолепной гнедой кобыле, — тонконогой и жилистой. По благородному блеску и стати его лошадь не уступала жеребцу самого Таймара, и князя возмутило бесстыдство мага, который не постеснялся выбрать в их конюшне одну из самых породистых кобыл. И без того плохое настроение князя стало и вовсе скверным. Но он постарался сделать вид, будто не придаёт этому бахвальству значения, пока Огайра не открыл рот, чтобы упрекнуть его.

— Опаздываете, молодой человек, — проговорил маг недовольно.

Таймар стиснул зубы, борясь с подступающим к лицу багровым приливом.

— Думай, с кем говоришь, — огрызнулся Харух, приподнимаясь со своего места в тарантасе, — принц Дей-Айрака не опаздывает, а задерживается.

Маг смерил презрительным взглядом рослого, горбоносого воина в кожаном костюме телохранителя и, развернув кобылу, выехал из замковых ворот на вымощенные брусчаткой улицы Вайрука.

— Вы бы еще в национальные доспехи обрядились, — буркнул он себе под нос.

— Что ты там мямлишь? — не унимался Харук, уже протягивая руку к кинжалу.

Таймар поравнялся с тарантасом и остановил его.

— Он станет провоцировать нас, но мы не должны поддаваться. Если нападём, он вынужден будет защищаться и, скорее всего, убьет нас, освободив себя от клятвы, данной отцу.

— Это подло! — возмутился Галор.

— Он маг, к тому же с другого круга, у них иные понятия о чести, — проговорил Таймар и направился за Огайрой.

— Хорошо хоть ты не в бархатном кафтане, — бросил маг, оборачиваясь к нагнавшему его князю.

— Можешь представить меня в бархате? — усмехнулся Таймар, понимая, что маг нарочно продолжает бесить его.

— С трудом, — признался Огайра, сменив усмешку на угрюмое выражение лица.

— И правильно, я ведь не император.

— Но ты принц.

— Предпочитаю титул князя.

— Почему?

— Лучше уж быть князем собственных земель, чем принцем империи, которая тебе ещё не принадлежит.

— И тем не менее, ты пытаешься спасти её.

— Естественно, ведь рано или поздно она всё же станет моей.

— И ты будешь зваться императором?

— Да, но бархатный кафтан всё равно носить не стану.

— Не сомневаюсь, — усмехнулся Огайра.

Маг редко видел Таймара, но даже от него не укрылось пренебрежительное отношение молодого князя к показной роскоши. Он не носил парчи, не пил из серебряных кубков, не спал на мягких перинах, как его отец, а предпочитал грубую одежду воина и свою угрюмую башню парадным комнатам замка. Лишь неизменная алая блуза выдавала в нём знатного человека, да рубиновая серьга, что сверкала в правом ухе с рождения.

Но этого было недостаточно. В красно-черные цвета его дома облачались и солдаты, разве что рубахи их были не из шёлка да оружие поскромней, не говоря уж о лошадях, к которым Таймар имел особую страсть. Поэтому император, желая хоть как-то выделить своего наследника из числа придворных, запретил всем подданным ношение серёг, оставив эту привилегию лишь за Таймаром.

Огайру все эти манипуляции смешили, как, впрочем, и самого князя, и маг против воли испытывал к грубому и суровому парню уважение. Он украдкой поглядывал на раскачивающуюся в седле фигуру Таймара. Сын Деорака не походил на своего отца ничем. При своем внушительном росте и саженном размахе плеч он был на удивление гибок и ловок. Рядом с этим молодым мужчиной Огайра всегда чувствовал себя излишне напряженным, но никогда не понимал природу этого волнения. Даже такой могучий воин, как Таймар, не мог соперничать с магом, и все же Огайра воспринимал его как угрозу. Каждую минуту он ждал удара под дых.

— Куда ты ведёшь нас? — подал голос князь, заметив, как маг украдкой наблюдает за ним.

— Я думал, ты в курсе.

— Пункт назначения мне известен, но, я не знаю, как туда попасть. Что используете вы, маги, — порталы, проколы в пространстве, небесные врата? Их делают в особом месте или достаточно покинуть пределы столицы?

— Чтобы попасть в высший круг одного портала недостаточно.

— Что ещё нужно для перемещения?

— Повысить твой витал.

— Что повысить? — не понял Таймар.

— Всё, что есть в твоём мире, начиная от людей и заканчивая камнем, из которого сложена крепостная стена Вайрука, имеет собственный витал. Он у всех разный, но его вибрации находятся в коридоре определённых, соответствующих Роглуару частот. Ты как человек образованный, знаешь, наверное, что в нашей пирамиде семь миров, помимо вершины, а если быть точным — кругов, потому как в масштабах Бесконечного Океана наши мирки — всего лишь плоские диски.

— Угу, но все вместе они образуют объёмную пирамиду, — уныло протянул Таймар, ещё с детства нетерпящий занудных лекций.

— Так вот, каждый круг имеет свой собственный частотный диапазон. В Валамаре вибрации выше роглуарских. Попадёшь туда неподготовленным, они тебя просто уничтожат.

Таймар закатил глаза.

— Ладно, не буду мучить тебя теорией, просто пойми простую вещь, — чтобы перейти в измерение с более высокой вибрацией, нужно ей соответствовать.

— Вибрировать, как Валамарский камень? — уточнил Таймар.

— Хотя бы.

— И как мы это сделаем?

— Единственный способ повысить вибрации искусственно, — это пропустить их сквозь себя.

— Как молнию?

— Именно.

— Люди такого напряжения не выдерживают, — насторожившись, проговорил князь.

— Никто не говорил, что будет легко, — коварно улыбнулся маг, натянув поводья.

Таймар придержал своего коня и, остановившись, уставился на Огайру, как бык на красное.

— Помни, маг, — прорычал он, — ты обещал отцу вернуть меня целым и невредимым.

— Только тебя, — пояснил Огайра.

У князя возникло дурное предчувствие. Слова старой Шемы уже не казались ему надуманным бредом. Таймар бросил краткий взгляд на катящийся сзади тарантас, на усердно работающих рычагами солдат, и понял, что сюрпризы начинаются прямо сейчас.

— И где ты намереваешься провести свой ритуал по повышению наших вибраций? — спросил он, нагоняя мага.

— В Каовелье.

Подбородок Таймара дёрнулся, но больше он своего потрясения ничем не выдал.

— Жрецы не пропустят нас.

Глаза Огайры превратились в узкие, мерцающие недобрым щёлочки, он хитровато улыбнулся и проговорил: