— Ты уйдёшь прямо сейчас? — решил уточнить князь. Его, как и капитана, решение мага ничуть не расстроило, скорее напротив, Таймар даже порадовался, что Огайра оставит их. Во-первых, можно будет спокойно осмотреться, а во-вторых, попытать счастье с кораблём, который с первых же минут сделался для князя вожделеннее мира в его родном доме.

— Нет, — усмехнулся Огайра. — Я не настолько беспечен, чтобы оставлять Хрустальный град на растерзание голодных и неотесанных мужланов вроде вас. Поэтому придётся помучить себя лекцией по безопасности.

Как оказалось, нравоучения Огайры принесли больше мук роглуарцам, нежели ему самому. Солдаты вместе с князем битый час сидели и, поклёвывая носами, слушали наставления мага. Он объяснял, какие заведения их гнусавым рожам нужно обходить стороной, а в каких можно попытать счастья. Разъяснял правила этикета, в основном для солдат, потому как Таймар их знал с самого детства. Вот только солдаты слушали вполуха, поэтому приходилось им периодически отвешивать подзатыльники, чтобы вникали. По мнению князя, информация была не лишней.

— Ведите себя осмотрительно и благоразумно, помните — вы в чужом мире. А ещё помните о закрытых дверях в лабиринте Орина, — назидательно закончил свою лекцию маг и встал, чтобы уйти. — Еды, что я принес, хватит на завтрак, но я не тешу себя иллюзиями, я знаю, вы ещё те прожоры, поэтому вот, — он бросил на короб, что служил столом, немаленький и тяжелый кошель с монетами. — Здесь очень и очень приличная сумма валамарских денег. Вы не только с голоду до моего прихода не умрёте, но и сможете купить себе то, что я уверен, уже хотели украсть. — Огайра сардонически улыбнулся и направился к двери.

— Когда тебя ждать обратно? — окликнул его Таймар.

— Я вернусь не позднее завтрашнего утра. Заберёшь камень у годи, и можете отдыхать, а утром выдвинемся обратно в степь.

— А если наше время кончится раньше, чем ты придёшь? Как ты узнаешь, что нам пора возвращаться?

— Кровная клятва, — обреченно произнес Огайра, закатывая рукав своей хламиды.

Князь подошёл к магу, склонился и увидел, что на его запястье алеет круг с крестом в центре.

— Кровоточащая метка говорит о том, что весь мой род в долгу перед твоим. Но как только ты вернешься домой целым и невредимым, она сойдет. Избрав способ оплаты долга, Деорак связал нас. Я чувствую тебя, если ты будешь близок к смерти, — я приду.

Только теперь Таймар убедился в надежности клятвы, данной магом. Она не была простыми обещаниями жалких людишек, она являлась проклятием, несущим немыслимые и страшные наказания для того, кто не выполнял обещанного.

Как только Огайра ушёл, Таймар окинул прищуренным взглядом всю команду и высыпал содержимое мешочка на стол. Глаза Марухи сверкнули, как полночные звёзды, а Галор восторженно воскликнул:

— Щедр!

— Тут медяков на полкило, — прикинул на глаз вор.

— Ага, — кивнул Дока, — а ещё несколько синих монет и одна похожая на отполированное серебро.

— И горсть золотых! — возбуждённо подсчитал Галор. — Но не понятно много это или мало, особенно если учесть, что синим металлом валамарцы обшивают свои самоходки.

Таймар склонился над подачкой мага и, взяв из кучки монет белоснежный сверкающий кругляшек, повертел его в руке.

— А из белого металла они строят настоящие многоместные челноки.

— Значит, синий дороже, — предположил Дока.

— Не факт, — задумчиво произнес Таймар, пробуя кругляшок на зуб.

Он поведал своим людям о фантастической многоместной коляске и о желании заполучить её в качестве трофея. Эта затея, как, собственно, и все затеи их командира была встречена с воодушевлением. Солдаты молодого и победоносного князя боготворили своего главнокомандующего, шли за ним как на пирушки, так и в пекло с одинаковым залихватским азартом граничащим с безумием и никакие обстоятельства не могли поколебать их веры в безграничную, неиссякаемую силу Таймара, рожденного под кровавой звездой. Даже тот факт, что они находились в чужом, непонятном мире не смущал их. Князь всегда находил способ заполучить желаемое и, как правило, не был щепетилен в выборе средств. Поэтому его солдаты очень удивились, когда Таймар сказал, что не собирается захватывать трофей силой, а намерен заплатить за него.

— Вот этим? — жалобно проныл поникший Маруха, уже вероятно представивший, как они прокутят эти денежки.

Таймар кивнул.

— Но, князь… — подал голос Харух, — разве эта коляска будет считаться трофеем, если мы её купим?

— Во-первых, платить мы будем не своими деньгами, — раздражаясь, начал объяснять свое решение Таймар, — а во-вторых, наш поход, это не набег на соседнее государство. Угнать такой агрегат, это тебе не свинью у фермера стырить. Мы в чужом круге не забывай об этом, Харух, а то и до ужина не дотянешь.

— А что, если этих денег не хватит? — затянул было опять свою песню капитан, но поймав на себе плавящий взгляд князя, не терпящего пререкательств, заткнулся.

— Среди нас есть инженеры? — процедил Таймар. — Или может кому-то во сне привиделось, как управляют столь сложным аппаратом?

— Нет, — опустил голову Маруха.

— Тогда заткнитесь и делайте, как я велю! — гаркнул князь.

Мысленно распрощавшись с нежданно обретённым добром, команда склонила головы в знак повиновения. Одержимость их главнокомандующего очередной авантюрой, требовала от них исключительной готовности к действиям, и первым её продемонстрировал Дока, высказав мнение, что для безопасного пребывания в городе, необходимо слиться с толпой.

— В квартале от нашего хлева я видел лавку со шмотьём, — сказал он. — Мы могли бы прибарахлиться там.

Таймар взял со стола горсть монет и протянул их Галору.

— Ты сходишь, — решил он. — По мнению Огайры, твоя желторотая физиономия может сойти за валамарскую. Но не забывай, что ты немой. Попробуй как-нибудь на пальцах с торгашами объясняться.

Галор ударил себя правой рукой в плечо и, преисполнившись гордости, вылетел из затхлого помещения на воздух. Его не было довольно долго. По представлению Таймара за это время можно было обойти весь столичный рынок Вайрука. Он начал подумывать, не выйти ли навстречу, наверняка заплутавшему недотёпе или не разбудить ли дрыхнувшего Доку, способного и иголку в стоге сена найти при необходимости.

Таймар повернул голову к умнику. Тот лежал на куче пыльного тряпья, подложив под голову куртку, и что-то бормотал во сне. Князь перевёл взгляд на остальных. Все спали.

Способности подолгу обходиться без сна или же проваливаться в дрёму при первой возможности солдат дей-айракской армии учили с юности. Они никогда не упускали возможности вздремнуть, памятуя о непредсказуемой планиде Таймара, частенько попадавшего в передряги несовместимые с отдыхом. Обладал этим чудесным навыком и сам князь, мог спать, чуть ли не стоя и восстанавливать силы за предельно короткое время. Но вот сегодня с ним впервые случилась удручающая несуразность: сон покинул его, и как бы Таймар не манил капризного полубожка, дарующего блаженное отдохновение, тот не приходил.

Он не спал ночью, и так и не сумел расслабиться утром, несмотря на то, что усталость накапливалась в чужом круге с поистине фантастической прогрессией. Князь лежал и смотрел в потолок, считая минуты, пока всё же не провалился в долгожданную дрёму.

Первой посланницей сновидческого демиурга стала уже знакомая Таймару девушка, чьё лицо обрамляли вересковые кудри. Он не мог толком разглядеть её черт, их завешивала дымчатая вуаль, и всё же князю грезилось, будто она невероятно хороша. И эта уверенность была ярче самих видений. Таймар растянул губы в довольной улыбке, но тут чудесное видение закрыла собою тень некоего существа. Невероятная тень, всеобъемлющая и исходил от неё такой сильный поток смешанных чувств, что князя буквально вышвырнуло из собственного сна.

— Твою мать! — выругался он, пробуждаясь.

Таймар сел, задумался. Загадочная выходила история с навязчивой дамой. Если бы он её прежде видел, то мог бы подумать, что она снится ему, потому как стала желанной. Но парадокс заключался в том, что этого умопомрачительного создания он не то, что не видел прежде, но и не мог бы придумать, потому как ночная гостья даже для валамарки казалась слишком восхитительной.