В первую минуту она подумала о подселении, ведь это было самое простое объяснение. Вот и Алия рассказывала, что её господин бывает одержим. А раз он одержим, то очень могло так случиться, что и не Таймар вовсе приходил в её покои, а какой-нибудь демон или элементалий. Но потом Китэрия вспомнила, каким он был до того, как вернулся в столицу, и поняла, что дело тут в чём-то другом. Если бы в князя действительно был кто-то подселён, он выдал бы себя хоть раз за дни их совместных странствий. Но в библиотеке Янизи, в вимане, в Кохаре, в каменоломнях, в пустошах и в особенности на Бычьем острове был человек. Необыкновенный, ужасающий, возможно, самый опасный в этом круге, но человек! Но в Вайрук вернулся кто-то иной и этот кто-то лишь частично походил на уже известного ей Таймара — принца Дей-Айрака.

За размышлениями о том, к кому же в руки она перешла, Китэрия просидела всю ночь. Она была так поглощена своими думами, что даже не заметила, как из смежной каморки вышла Алия.

— Опять не спишь? — безучастно, только чтобы показать свое присутствие, спросила служанка.

— Не сплю, — отозвалась этэри, подняв на женщину утомлённый взгляд. — А тебе удалось вздремнуть?

— К чему эта наигранная заботливость? — грубо выдала Алия. — Я ведь всего лишь челядь, какое тебе дело до моего сна?!

— Зря ты так, — вздохнув, проговорила Китэрия. — Я же вижу, что ты страдаешь. Просто хотела поддержать тебя хоть как-то, помочь как могу…

— Помочь ты мне можешь разве что своей кончиной, — откровенно заявила Алия. — Хотя нет! Может, ты знаешь заклинание, с помощью которого мы могли бы обменяться телами?

Этэри видела, что её служанка говорит это не всерьёз, просто она дошла до последнего рубежа отчаяния, когда перестаёшь бояться чего-либо, потому что самое страшное с тобой уже произошло. И было это вовсе не насилие со стороны князя, а его равнодушие.

Возможно, несчастная женщина надеялась, что перебравшись в столицу, она ещё сгодится Таймару как наложница, но судя по всему, чаяния её умерли вместе с Харухом, что стоял меж её господином и Китэрией. А это могло означать лишь одно; скоро неприязнь служанки перерастёт в ненависть, которая будет отравлять их обеих как токсичные отходы, которыми дышала промышленная зона Вайрука.

Алия ушла за завтраком для своей подопечной, но отсутствовала так долго, что Китэрия начала было подумывать, что она решила заморить её голодом, прекрасно зная, этэри не станет жаловаться князю.

За время её отсутствия Китэрия о многом успела передумать; о своём доме, о заточённых где-то в подвалах Вайрука Сиху с Нэврой и снова о странной перемене Таймара. Конечно, это могло быть лишь временное явление. Но как только лилулай вспоминала последнюю встречу, на которой князь ясно дал понять, что церемонии окончены, она вынуждена была признать, что он действительно не был тем, за кого себя выдавал. Вероятнее всего, Таймар и сам не подозревал, кем на самом деле являлся, как не представляли этого и его подданные. Этэри вообще начала всерьёз сомневаться, что такой человек мог быть сыном Роглуара.

Но для того чтобы подтвердить свои подозрения ей нужно было ещё раз увидеть князя, и он не заставил себя ждать. Алия принесла завтрак уже ближе к обеду, но помимо еды она принесла и весть о том, что Таймар желает видеть свою рабыню и уже направляется сюда.

Несмотря на то, что Китэрия хотела постигнуть суть сложной личности своего мучителя, у неё началась паника, ведь от князя её некому было защитить. Если он вознамерится получить то, в чем отказал Харуху, запретить это ему, никто не осмелится. И всё же, не смотря на пожирающий её страх, необходимо было разобраться в хитросплетениях княжеской души. Этэри чувствовала, что за этой тайной кроется некий ключ, способный расшифровать многие события последних лет, происходящих не только в Роглуаре, но и в Валамаре.

Она просидела за оставленном на маленьком столике подносом, так и не притронувшись к еде до самого появления Таймара. Завтрак совсем простыл, но лилулай сейчас не ощущала голода, она пыталась собраться с душевными силами, чтобы на этот раз выдержать ту волну ядерной мощи, что исходила теперь от князя.

Как и в прошлый раз, он открыл дверь своими ключами, выпроводил Алию и придвинув табурет, сел напротив своей новой рабыни.

Напрягшаяся, словно тетива Китэрия, чувствовала, как он силится, что-то отыскать в её облике. Что именно Таймар старался узреть, она не знала, но ведь и князь этого не ведал. Он лишь смотрел на неё, не отводя внимательных глаз. Брови его хмурились, рука непроизвольно гладила тяжёлый, выдающийся вперёд подбородок, а нога отстукивала нервный ритм. Этэри чувствовала, как от Таймара волнами исходит надежда, опасение и тревога. Он искал в ней подтверждение или опровержение одному ему известного чего-то, но не находил и это начинало его злить.

Китэрия уже знала, что его гнев не сулит ей ничего хорошего, и в то же время она понимала — этот гнев был его собственный. Перед ней сейчас сидел не демон в княжеском обличии, а Таймар Маелрах собственной персоной. Глаза его не были затуманены той неистовой силой, что сочилась из него в прошлый раз, и всё же князь по-прежнему был иным, словно бы его значимость возросла в разы, словно бы он стал ещё весомее. Перед этэри сидел не вполне человек, точнее не тот человек, которого сумел бы породить такой убогий круг как этот.

Выйдя из покоев отца, Таймар не мешкая направился в башню Страха. По дороге ему повстречалась Алия, которая несла своей подопечной обед. Женщина, служившая ему верой и правдой ни один год, сразу распознала во взгляде своего господина тревогу. Она сделала неуверенную попытку оказать князю помощь, и была немало удивлена, поняв, что это в её силах. Таймар пытался восстановить хронологию событий, так как память опять сыграла с ним злую шутку, запечатав сюжетную канву вчерашнего вечера в недоступные для него чертоги разума. Встреча со служанкой его пленницы была как нельзя кстати.

— Заходил ли я вчера вечером к этэри? — спросил он Алию, не таясь, ведь она как никто другой знала, что её господин порой бывает не в меру забывчив.

— Заходил, — не стала скрывать служанка.

— Как прошёл мой визит? — как можно небрежней спросил Таймар, но женщина всё равно поняла, что её князь обеспокоен. Он переживает за свою чужеземную красавицу, которой мог навредить, потому что был вчера не в самом добром расположении духа.

— Я не знаю, мой князь, — склонив голову, ответила Алия. — Вы выслали меня, как только пришли и остались с валамаркой наедине.

— Надолго?

Алия пожала плечами, еле сдерживая слезы обиды, ведь о ней он никогда так не беспокоился и вряд ли уже будет. Таймар хоть и не был видящим, как Китэрия, но всё же от него не укрылась тоска во взгляде его бывшей наложницы.

— Ладно, Алия, отнеси этэри обед, доложи о том, что я приду, и ступай в город, развлекись, — он бросил на её поднос пару монет и направился в свои покои, чтобы принять холодную ванну.

Князь надеялся, что прохлада ослабит действие чёрного зерна, как это уже бывало, но в этот раз результат оказался неудовлетворительным. Окоченев, но так и не придя в норму, Таймар решил, что врач усилил концентрацию препарата, а это означало, что его действие пройдёт не скоро.

«Что ж, в столь заторможённом состоянии я вряд ли причиню этэри серьёзный вред», — рассудил Таймар и отправился в её темницу.

Китэрия сидела за тарелкой с едой, к которой даже не притронулась. Ни слова не говоря, князь придвинул табурет, устроился напротив своей новой рабыни и принялся не таясь разглядывать её.

Смотреть на неё было приятно, даже приятнее чем вдыхать аромат цветущих лугов, скакать на диком жеребце или держать в руках совершенное оружие. Но Таймару этого было мало. Его разум, всё ещё находящийся во власти чёрного зерна, не смог дать ни единой подсказки, и князь оставался в неведении, что же произошло меж ним и Китэрией в их последнюю встречу. Единственной зацепкой и зацепкой не из приятных, были заплаканные глаза девушки.