Деорак настолько овладел искусством, позволяющим ему пользоваться чужой силой, что сумел создать самую величественную империю из ныне существующих в третьем круге их Пирамиды. Он объединил воинственные народы с помощью магии, а ели точнее артефактов, которые он получил в дар от этэри — высшей расы Валамара. Правда они обещали, что те прослужат чуть дольше века, но это предсказание не сбылось. Природные катаклизмы внесли свои роковые коррективы в мирную жизнь Дей-Айрака. Империя стояла на пороге гражданской войны. Да что там стояла, уже, считай, перешагнула его, ибо строительство осадных машин, — это не простая забава крикливых соседей.

Княжество Райман всегда было занозой в филейной части их государства, и если б не дар этэри, то молодому Деораку ни за что не удалось бы приструнить спесивых южан. Так и жили бы они, вечно обороняясь, и уж конечно ни о каком прогрессе и не мечтали бы. Но артефакт, удерживающий земляков, сломался, перестал работать. Выход из этой ужасающей ситуации Деорак видел лишь один — починить дар этэри. Но для начала его необходимо было найти и переправить в Валамар.

Как бы ни старался император держать лицо перед советниками, а всё же немилосердная рука судьбы дёргала за оголившиеся нервы и его. Если бы не старя ведьма Шема, пославшая на поиски артефакта своего ворона, то Деорак, пожалуй, уже сдался бы и велел готовиться к наступлению на неспокойное княжество, чтобы предотвратить его выход за границы.

Впрочем, подобный сценарий ещё маячил глумливым призраком за горизонтом его надежд. Младший сын императора, возглавляющий как столичные войска, так и свои собственные, разместившиеся на далёком от Вайрука Бычьем острове, рвался в бой, да так рьяно, что удерживать его становилось всё трудней.

Деорак тяжело поднялся с мягкого кресла, размял хрустнувшие суставы и подошёл к окну, из которого виднелась башня Страха. Верхняя часть башни пустовала.

— Уже второй день, — вздохнул император. — Алам, — позвал он своего камердинера.

Тот явился незамедлительно.

— Таймар не возвращался?

— Слуга не докладывал, но я могу отправить к нему ещё одного человека.

— Отправь, — продолжая вздыхать, велел император. — А если он так и не объявлялся, то лично сходи к Шеме и выясни у этой старой карги, куда опять подевался её обожаемый князь.

Алам кивнул и пошёл выполнять поручение, а Деорак снова уставился в окно, но на этот раз взор его был направлен не на башню, а в темнеющее небо. Там, в сгущающихся сумерках император пытался усмотреть звезду Таймару. Его старый знакомый маг из Валамара сказал, что придёт, когда она войдёт в «дом» его младшего сына. С тех пор Деорак терпеливо наблюдал, как шествующее по небосводу светило, приближается к башне Страха, той самой, в которой жил его мальчик.

Деорак любил вспоминать давние времена молодости. Тогда он гордился своим сыном, чуть ли не больше чем империей. Бегство в то полное оправдывающихся надежд время стало одним из искушений стареющего императора. Порой он забывался, переставая помнить, что Таймар уже не ребёнок, а взрослый амбициозный и плохо контролируемый мужчина, князь собственного острова, богатейший человек в Дей-Айраке, можно сказать — кормилец империи.

Деорак протёр слезящиеся от напряжения глаза, ещё раз всмотрелся в затянутое облаками небо, с содроганием ожидая красную вспышку звезды и важного гостя. И как только над мрачной башней Страха появилось свечение, в двери постучали.

— К вам мэй Огайра, Ваше Величество, — чопорно доложил привратник.

Император кивнул, и створки отворились, пропуская в кабинет мага.

— Огайра! — воскликнул Деорак, впуская гостя. — Я уже думал, не дождусь тебя.

— Я же сообщил, когда приду.

— Да, да, я помню, — махнул рукой Деорак. — Вы, маги, всегда говорите загадками. Нет, чтобы просто сказать — приду такого-то августа в полночь.

Огайра смерил императора равнодушным взглядом, словно бы намекая, что он тратит его драгоценное время на пустую болтовню и перешёл сразу к делу:

— Камень уже у тебя?

— Практически, — заломив пухлые пальцы, сообщил Деорак, тут же ощутив, как гневный взгляд Огайры буквально плавит его идеально отутюженный ворот камзола.

— Что значит «практически»? — процедил тот.

— Он уже на пути в столицу. Шема сказала…

— Ах! — перебил императора маг. — Ну, если Шема сказала…

— Не нагнетай, Огайра, — стал умолять Деорак. — И так тошно.

Маг прошёлся по кабинету, сел в хозяйское кресло, переставил чернильницу справа налево, небрежно тронул лежащие на столе бумаги.

— А мне как тошно, Деорак, ты не представляешь. Мало того, что я вынужден иметь с тобой дела, так ты ещё и не можешь подготовить всё к моему приходу.

— Но, согласись, — как можно паточнее начал император, делая вид, будто его ничуть не тронула бесцеремонность гостя, — спокойствие роглуарских земель ведь и тебе с некоторых пор выгодно.

— Если ты всерьёз думаешь, что меня заботят ваши междоусобные дрязги, то ты просто глупец.

— Это, знаешь ли, обидно, — начиная злиться, проговорил Деорак.

— Мне плевать, — маг встал с кресла и направился к выходу.

— Куда ты?! — встревожился император.

— Туда, где от меня может быть польза.

— От тебя и здесь она может быть, — стал убеждать Деорак, преграждая магу путь к двери.

— Без камня? — усмехнулся тот. — Хотя, знаешь, может у тебя есть какое-то другое желание? Давай я его исполню, и покончим с этой многолетней историей.

— Ну уж нет, Огайра, — до противности сладеньким голосом пропел император. — «Какое-то другое» и Шема может исполнить. Разбрасываться обещаниями мага на мишуру я не стану. Мне нужно то, о чём мы договаривались.

По лицу Огайры пробежала судорога, а в глазах разлилось ультрамариновое свечение. Конечно, он не тешил себя иллюзиями насчёт Деорака. Даже в первые дни знакомства, когда он казался на редкость благоразумным и сдержанным человеком, Огайра знал, что это лишь маска и он не всегда будет её носить. Маг был зол, страшно зол на императора, но в далёком прошлом он задолжал ему, а теперь настал час отдавать долг.

— Я должен тебе одно желание, — напомнил он императору. — Всего одно, не забывай. И если оно не изменилось со дня нашей последней встречи, то исполнить его не получится, пока ты не достанешь камень.

— И ты не поможешь мне в этом, — понял Деорак.

— Отчего же, помогу. Но тогда не стану делать остального, — Огайра скрестил свои тонкие и длинные, словно плети, руки на груди, изящные пальцы побарабанили по предплечью, губы растянулись в насмешливой улыбке.

Деорак остерегался этого утончённого аристократичного мужчину, ведь он знал лучше прочих, что при всей кажущейся субтильности Огайра мог дать фору даже Таймару просто потому, что обладал запредельной колдовской силой.

— Я достану камень! Достану! Слышишь?? — занервничал император. — Ты не можешь бросить меня сейчас. Мне нужна твоя помощь!

— И что ты мне предлагаешь, сидеть в твоём замке и ожидать, когда случится невозможное? — спросил маг. — Об этом мы не договаривались.

Огайра щёлкнул двумя пальцами, сделав два быстрых паса, и Деорак отъехал от закрытой двери, словно приставленная тумбочка, но не успел маг коснуться ручки, как двери отворились сами. На пороге стоял Алам, поддерживающий на своём плече человека, вымазанного с ног до головы дорожной пылью.

— Вы просили доставить его незамедлительно, Ваше Величество, — невозмутимо прошелестел камердинер, затаскивая чуть живого мужчину в кабинет.

— Это тот, о ком я думаю?! — с надеждой выпалил император.

— Полагаю, что да, — с достоинством ответил слуга, усаживая гонца на стул.

— Доложи Лаему, что его человек прибыл, пусть он сам о нём позаботится, — отдал приказания Деорак, а потом взглянул на мага, всё ещё стоящего в проёме дверей.

Огайра с кислой миной разглядывал гонца и, кажется, уже ненавидел его за расторопность.