Таймар никогда не понимал, почему маги, живущие в Роглуаре, до сих пор не объединились, чтобы править его кругом безраздельно. Они обладали знаниями и таким могуществом, о котором простые смертные могли только мечтать, и всё же не свергли людей и даже наоборот помогали, как Вольгер Грут или же платили непомерно высокую цену за услуги, как Огайра.

Его отца этот народ пугал и одновременно восхищал, но только теперь Таймар начал понимать почему. Их обычаи, ценности и кодекс чести оставались тайной за семью печатями, люди просто не догадывались чего им ждать от магов.

— Ладно, — возобновил Таймар разговор после недолгой паузы. — Когда мы пойдём к жрицам Авадитты?

— На рассвете.

— Почему не сейчас?

— Потому что сейчас они уже не принимают посетителей.

— Странно, — пошутил Маруха, — мне казалось, что жрицы любви принимают как раз после полуночи.

— Не путай квартал красных гирлянд Вайрука с храмами Богини Любви, — посоветовал ему Дока, а шедший впереди Огайра развернулся и смерил вора настолько уничижительным взглядом, что Марухе сделалось не по себе и он поспешил зайти за широкую спину капитана.

Харух шёл быстро, торопился за магом, пытавшимся увести их с людной площади, где гремело полночное веселье. Таймар шёл рядом с Огайрой и в полголоса спрашивал:

— А как мы будем представляться в местном храме, кузнецами?

— Ты в своём уме? — поразился маг. — Эта была импровизированная легенда для стража, потому что кое-кто неосмотрительно разинул рот, в попытке оспорить правила посещения города.

Таймара раздражала, а порою и доводила до бешенства манера мага дерзить, но сейчас он был прав, а потому начинающий выступать вперёд подбородок князя медленно вернулся на своё прежнее место, а напрягшиеся было кулаки разжались. Он продолжал идти в ногу с Огайрой, но на него старался больше не смотреть, глазел по сторонам, тем более что было на что.

Маг вёл их по извилистым улочкам и проспектам, и князь поражался богатству Хрустального града. Он даже не был столицей, а в убранстве и обилии технических совершенств превосходил Вайрук в десятки раз. Повсюду горели дивные красочные фонари, растворяя своим жизнерадостным светом синюю ночь, двери увеселительных заведений открывались перед желающими отдохнуть, как только те приближались к ним, причём делали это сами, без каких-либо видимых манипуляций. Но самыми впечатляющими оказались самоходные коляски; крошечные одноместные раковины, украшенные самоцветами и синим металлом непревзойденного блеска. Одни плыли по воздуху, совершенно не касаясь земли, медленно, чтобы гуляющие могли как следует разглядеть восседавших в них важных персон, одетых в роскошные ткани, другие летали как пушечные ядра.

Повозки произвели на Таймара особое впечатление, потому как лишний раз напомнили о неудаче его инженеров, пытающихся срастить груду жухлого никчемного металлолома в надежде, что она сможет перемещаться в пространстве без помощи оравы солдат.

Но вот их отряд вывернул на относительно тихую улочку, где первый же дом манил гостеприимными ароматами жареного мяса и пива. Таймар взглянул на горящую в магическом свету вывеску, изображающую гарцующего коня.

— Почему мы не остановились у Марварии? — спросил он, одергивая мага, проходящего мимо постоялого двора.

— Слишком людное место, — пояснил он. — Тут с полсотни номеров и, как правило, все забиты приезжими.

— Предпочитаешь спрятать нас подальше от валамарских глаз? — понял князь.

— Да. И нам нужен не постоялый двор, а что-то частное, что-то вроде пустующей мастерской или склада, — задумчиво протянул Огайра, сворачивая за угол и ныряя в чудную аллею со светящимися деревьями.

— У-у-ух, что это? — изумленно воскликнул Галор, сорвав сияющий голубым светом лист с чудо-дерева.

— Обычная биолюменция, — пояснил маг. — Жрецы Янизи изобрели еще полвека назад. Скрестили фермент, встречающийся у медуз и светляков с нашей флорой и вот тебе чудо! Очень экономно, ноль затрат, максимум эффекта.

— Умно, — оценил Дока.

— Здорово, — вставил Вышибала,

— Красиво, — сообщил Галор.

— Не стану спорить, — отозвался Огайра, замерев посреди аллеи. — Мм-м-м, — протянул он, — кажется это там. — Маг указал вправо, и все заметили узенькую, почти не освещённую улочку. — Держу пари, мы отыщем там пустующий склад или подвал с отдельным входом.

Как и предсказывал Огайра, на крошечной улочке, сплошь состоящей из хозяйственных построек, он нашёл нужное помещение. Владелец у него если и был, то, судя по слою пыли, наведывался сюда с год назад, и можно было ожидать, что в ближайшие дни не появится.

— Располагайтесь, — предложил Огайра, открыв незапертую дверь, — а я схожу раздобуду нам ужин.

Таймару, как и всей его ватаге, страшно хотелось заглянуть в одно из заведеньиц, которые они встречали по пути, но он понимал, что Огайра не позволит им соваться в приличные места, не захочет компрометировать себя. Он был готов самолично идти в ночь за провиантом, лишь бы не светить лишний раз роглуарских неотёсанных мужланов в городе возвышенных поэтов, и это страшно бесило князя, потому как сам он уже немного пообвыкся на новой земле.

Через четверть часа Огайра вернулся с целой корзиной снеди и дюжиной бутылок чего-то тягучего и сладкого, а когда все поужинали, скомандовал отбой.

В эту ночь князь впервые не смог заснуть. Ни на один миг его сознание не прекратило бодрствовать, не позволило отдохнуть, поэтому он услышал, как ворочается Маруха, как встаёт и по-тихому пробирается к выходу.

— Эй, — шёпотом позвал он вора, и тот встрепенулся, остановился.

— Князь? — жалостливо протянул пойманный солдат.

Таймар махнул ему рукой, чтобы выметался, а сам тоже поднялся и направился вслед за ним.

— Далеко собрался? — вполголоса осведомился он.

Маруха сглотнул и признался.

— Тут через три улицы от крепостных ворот знатное заведеньице, в котором сидели самые расфуфыренные господа. Держу пари, что сейф там прямо-таки ломиться от монет.

— Спятил? — прорычал Таймар.

— Извините, князь, демон попутал, чесслово, я это… я…

— Родился вором, вором и помру, да?

Маруха опять сглотнул, а потом ещё и икнул. Князя удивило, что его больше пугает гнев командующего, нежели возможность попасться, а потом он вспомнил себя, идущего на врага в горячей бойне, и рассудил, что азарт — всегда азарт, только мотив у каждого свой и его возбудитель.

— Уверен в своих силах? — спросил он, пристально вглядываясь в помятое лицо прощелыги.

— Абсолютно! — с чувством сообщил тот, и по его голосу Таймар понял, что не врёт, — полночи лежал, продумывая план.

Князь заколебался на один миг, но потом, встряхнув головой, жёстко сказал:

— Мы сюда не за монетами пришли. Если уж и рисковать, то ради ценностей, каких нет в Роглуаре. И то лишь после того, как выполним основную миссию.

С лица Марухи сошла вся лучистая пелена ожидания и задора. Он уже понимал, что плану его не суждено сбыться, и всё же взглянул на князя с мольбой преданного пса.

— Марш в укрытие! — тихо, но гневно рыкнул Таймар, и ещё подпнул нерасторопного вора к дверям.

Маруха поплёлся, как побитый пёс, зашёл внутрь схрона и обречённо бухнулся на своё спальное место, разбудив лежавшего рядом капитана. Тот резко подорвался, выхватывая кинжал.

— Открой мне страшную тайну, — зашептал князь, обращаясь к капитану. — Как так вышло, что это недоразумение оказалось в моей команде?

Харух оценил обстановку, поняв, что Маруха успел начудить, пока все спали и, поднявшись, подошёл к Таймару, зашептав ему на ухо:

— Он у меня что-то навроде талисмана, князь. Я много раз замечал, что, если он рядом, я выпутываюсь из любого дерьма. С виду вроде дурень дурнем, но родился под счастливой звездой. Конечно, не такой одиозной, как кровавая, — поспешил добавить капитан, — но зато весьма полезной. Выручала она этого оглоеда и не раз, вечно он сухим из воды выходит. К тому же вор он отменный, а в разведке без этого никак нельзя.