— Будь в Роглуаре хоть гектар такого леса, я бы отстроил лучший флот, — мечтательно сообщил Таймар.

— У вас был подобный лес, но вы его уже вырубили, а построенные из него корабли и терема сожгли, — вернул князя в реальность Огайра.

— Что ты за человек? — укоризненно и злобно просипел Таймар, оборачиваясь к магу.

— Я не человек, — напомнил ему тот. — Ладно, — вздохнул он, — идём в чащу. На дорожки и тем более тракты стараемся не соваться, если встретим грибника или охотника, идем стороной. И боже вас упаси галдеть и ржать, как кони! Ясно?

— Ясно, — отозвалась команда, ступая в лес.

Маленький отряд из шести человек шёл за магом на удивление тихо и если б не валежник да хворост, то их вообще не было бы слышно. Они выбирали узкие заросшие бурьяном тропки и болотины, сторонясь проезжих трактов и редких лесных хижин, не переговаривались и, казалось, даже не дышали, а потому и не привлекли к себе ничьё внимание.

На закате путники вышли из лесу и на их удивление оказались у самого края обрыва.

— Ф-и-и-у-у, — присвистнул Харух, чуть было не сорвавшись вниз. — Не ожидал, что мы окажемся на такой высоте.

— Да-а-а, — протянул князь, обращая взор на распростёршуюся внизу долину.

Таймара сложно было удивить, он повидал в жизни немало, объездил множество самых удивительных мест в Роглуаре. Видел моря, горы, прекрасные, хоть и суровые пустыни своего круга, и старинные замки, оставленные им в наследие далекими предками. Но то, что предстало пред ним и его командой теперь, действительно поражало.

Восхитительный, сказочно-лиричный город, мерцающий в ало-золотых лучах заходящего солнца, стоял в изумрудной долине Нувэй. Весь его изящный облик являл собой некий огромный корабль, устремляющий мачты к звёздам. Они полыхали, отражая небесный свет, будто факелы и от этого казалось, что хрустальное судно в огне, — яростном, священном и беспощадном. Свет его ослеплял и вызывал трепет. Даже черствые жители Роглуара, не придающие особого значения изыскам, были околдованы этими сверкающими чарами.

— Хрустальный град, восточная гордость Муна-Нэмид, обитель поэтов, художников и музыкантов. Самый лиричный и мирный край в Валамаре, — представил маг раскинувшийся внизу город.

— Какие города ещё есть в королевстве? — в изумлении спросил Таймар.

— Разве отец не рассказывал тебе?

— Он видел лишь столицу.

— Помимо Хрустального в королевстве ещё пять городов: Град тысячи колоколов, Белокаменный град, Край цветов и фонтанов, Лунные пещеры, ну и столица Нэмидо, конечно. Купола её храмов собраны из самых невероятных самоцветов, какие только существуют в Валамаре.

— Они ярче, чем те камни, из которых сложены пирамиды Тива-Яо?

— О, да!

— Ты все их видел своими глазами?

— Конечно! Я родился в Муна-Нэмид и двадцать с лишним лет прожил в Лунных пещерах.

— Почему они так называются?

— С западной стороны от Нэмидо есть долина лунных скал. Семь тысячелетий назад первые люди Муна вырубили в них пещеры. Это самый старый город нашего королевства. Моя семья переехала туда, когда мне исполнилось пять. Мы жили на самой вершине, в пещере, что была ближе всего к звездам. Когда на небосклоне показывались все луны, камень начинал переливаться, отражая их свет. Его нежное бело-голубое свечение по мягкости сравнится разве что с облаками и нет ничего прекраснее этого во всём мире, — с тоской проговорил Огайра, глядя вдаль и вспоминая, по-видимому, родной дом.

— За что тебя изгнали? — спросил Таймар.

— Не твоего ума дело, — бросил маг и стал спускаться с вершины. — Если хотите попасть в город до глубокой ночи, нужно поторопиться. Да и вообще, времени у вас немного. Действие золотой воды не вечно, даже я теперь не смогу пробыть здесь дольше двух десятин.

— И сколько же времени у меня? — хмурясь, поинтересовался Таймар.

— Не знаю, у каждого из вас будет разный запас часов, это зависит от личного витала. Сейчас он у всех вас повышен, но чем ниже он был изначально, тем быстрее пройдёт эффект от пребывания в гроте. У тебя и Харуха, думаю, меньше всего времени, так что двигай вперед, если хочешь насладиться красотами Хрустального града и починить резонатор.

Таймар смерил мага недоверчивым взглядом и начал спуск, его люди последовали за ним. К воротам града отряд князя подошёл уже ближе к полуночи, но жители и не думали отходить ко сну. За крепостной стеной, будто сотканной из полупрозрачных нитей и подсвеченной сотнями огней слышалась музыка и залихватское пение.

— Пристанище полночных кутил? — ухмыльнувшись, поинтересовался князь у Огайры.

— Обитель поэтов, художников и музыкантов, — напомнил ему маг, стучась в ворота.

Воины князя довольно заулыбались, предвкушая жаркое веселье, но Таймар напомнил им, что на кутёж у них времени нет. Правда, когда ворота открылись и его взору предстал ночной город творцов, он начал подумывать о том, чтобы взять свои слова обратно. Тысячи огней всех цветов и оттенков освещали строения из хрусталя и серебристого металла. Из многих заведений доносилась музыка и пение, площадь у собора пестрила развивающимися нарядами танцовщиц, а в воздухе курились благовония, разнося манящий аромат праздника.

Запахи города на счастье Таймара не вводили в одурманенное состояние. Но от всего этого великолепия у него всё же закружилась голова. Захотелось сорваться и полететь ястребом над добычей, которая так и просилась сама в руки. Он жаждал отведать чужеземных яств и женщин, которые двигались и пели, будто Сирены из рассказов старой Шемы. Он хотел проверить, так ли они хороши как представлялись издали или может их сок ещё слаще дурмана, что клубился из каждого окна таверны? Но его грёзы грубо оборвал стражник, приказавший, сдать имеющееся у путников оружие. Таймар попробовал перечить, но тут же был осажен Огайрай.

— Конечно, страж, мы всё понимаем, вы мирный град и к вам со сталью нельзя, — извиняясь, затараторил маг. — Простите моих спутников, они в дороге уже больше месяца, устали и отвыкли от приличного общества.

— Откуда вы? — поинтересовался страж, с опаской оглядывая чужеземцев.

— Из Барвирии, — страшное захолустье, сами знаете. Мои друзья кузнецы. Они проделали столь долгий путь, чтобы вдохновиться работами лучших мастеров нашего времени, а если посчастливится, то и поучиться у них.

— Ясно, — смягчаясь, проговорил страж. — Кузни в западной части города. А пока можете остановиться в Марварии — хорошее место для странника. Но оружие всё же придётся оставить здесь.

Таймар и его солдаты нехотя выложи ножи и кастеты, которые могли отыскать при досмотре. Когда всё их добро было свалено в кучу, стражник чуть ли ни с состраданием оглядел его и изрёк:

— Да, теперь я понимаю, почему вы здесь.

— Что он имел в виду? — поинтересовался Таймар, когда они прошли досмотр и были впущены в город.

— Ваше оружие настолько убого по сравнению с местным, что его вид вызывает… — Огайра замялся, не зная, как бы поделикатнее объяснить воинам, что испытывают валамарцы, видя такое уродство. — Короче, он сочувствует, что вам приходится довольствоваться таким хламом.

— Что?! — возмутились все воины в один голос.

— Без обид, парни, но даже лучшие побрякушки Роглуара не идут ни в какое сравнение с валамарскими технологиями. Они используют металл, который вам и не снился, к тому же делают из оружия настоящие произведения искусства. Вашими тесаками местные не стали бы даже свинью забивать.

Таймар почувствовал резкое желание обстругать оставшимся у него в секретном кармане тесаком физиономию зарвавшегося мага, но сдержался и спросил:

— Ты поможешь нам раздобыть их оружие?

— Я дал твоему отцу слово переправить тебя в Валамар, помочь с починкой артефакта и вернуть обратно, но большего от меня не жди.

— Ясно, — зло выплюнул Таймар.

С самого начала он знал, что Огайра не станет помогать ему. И если бы его отец не пояснил, что маг обязан вернуть ему сына обратно, то он, скорее всего, был бы уже мёртв. Огайре плевать на амбиции его семьи, более того, его настораживает интерес Деорака к Валамару и странно, что он вообще отдаёт долг, вместо того, чтобы просто избавиться от заёмщика.