А вот со стороны министра финансов, отирающегося рядом с премьером и главшпионом, прилетел неприязненный, причём на грани с настоящей ненавистью, зырк.
Странно. Чем и когда я сумела досадить этому мешку? Вряд ли он подозревает или даже способен помыслить, кто именно виноват в смерти его дружка — военного министра Кокэя; скорее, просто переносит отношение с начальника на подчинённую. Не нужно обладать выдающейся наблюдательностью, чтобы увидеть, как Досэн увивается вокруг Онеста и недобро — с эдаким злорадством, но одновременно и со страхом — посматривает на Сайкю.
Явно заявился сюда не для наблюдений за боями. Опять интриги.
Собственно, это и так понятно: если присутствие здесь остальных важных лиц легко объяснимо интересом к соревнованию владелицы тейгу и обладателей техно-био-магической брони (или как правильно называется подобный, сделанный с использованием некоторых частей монстров и технологий шингу-тейгу, продукт?), то вот появление фигуры оплывшего толстяка — нет. В отличие от Онеста — на первый взгляд такого же упитанного, но на самом деле сильного и мускулистого, хоть и под слоем жира — Досэн своей одышливостью, потливостью и тонковатым голосом скорее напоминал евнуха. И не являлся особенным фанатом БИ. Ни в плане собственного развития — сомневаюсь, что он вообще поднимал что-то опаснее перьевой ручки или тяжелее бутылки вина — ни как зритель: боевые искусства главу финансистов не интересовали.
Любопытно узнать, что же тогда привело данного неприятного персонажа именно сюда и именно сейчас. Понятно, что лишившийся союзника Досэн, как не самый сильный политик, да ещё и с не самыми прочными связями теперь, когда Кокэй подох, нуждается в опоре, дабы не оказаться смещённым иным представителем правящей партии. Возможно, он хочет каких-то гарантий от выглядящего довольным жизнью Онеста.
Впрочем, пытаться читать Онеста — дело неблагодарное.
Сайкю… Учитывая направленные в его сторону эмоции, министр разведки мог чем-то надавить на финансиста и заставить что-то сделать на невыгодных условиях. Но в ложе ведь ещё и Будо с Императором, в чьём присутствии плести внутрифракционные интриги — дело сомнительное. Или есть иной вариант: главшпион пытается подмять жирдяя уже давно, но тот не смирился и, увидев какой-то шанс, нарисовался, дабы как-то подгадить своему заклятому союзнику. Или Досэн своим появлением хочет показать, что если его попробуют подвинуть, он может переметнуться на сторону иной фракции? Судя по спокойному довольству Онеста, нейтрально-неприязненному отношению Будо, ноткам раздражённой иронии у главшпиона, а также опасливому торжеству «мешка», к истине, вероятно, ближе второй вариант.
Или, что тоже может быть, ни один из них. Все эти гадания в условиях недостатка информации... именно гадания и не более. Непродуктивное занятие.
Хм… надо бы озадачить свою агентуру среди слуг. Министры не особо скрываются от прислуги, а значит, что-то да просочится и в среду любителей перемывать хозяйские косточки. Вдруг окажется полезным? Я ведь хотела отвлечь главных дворцовых шишек от себя и Императора, верно? Физически устранять отвечающего за бюджет Империи казнокрада и коррупционера — несколько чересчур, но вот аккуратно его подставить и тем обострить грызню подковёрных бульдогов внутри правящего блока? Хм…
Пока я размышляла над загадкой появления главного финансиста и параллельно снимала с лезвия Яцу накладки — уберегающие противников от случайных ран, но мешающие устроить катану в ножнах — ко мне спустился Император и сопровождающий его Будо.
— Я так и знал, что ты всех победишь, — улыбнулся мальчик.
— В гвардии вашего императорского величества служат достойные и сильные воины. Но я всё-таки выше их по рангу, — почтительно ответила я.
— Не имеет значения, — отмахнулся юный правитель, — командующий говорит, что тройка элитных гвардейцев в броне может победить среднего Мастера. Или затянуть бой настолько, что тот устанет и не сможет дальше сражаться, — оглянувшись на возвышающуюся рядом металлическую башню в лице Будо, добавил Император. — А ты ведь только получила ранг!
— Я тейгуюзер, — поправляю устроившуюся в ножнах Яцу.
— Ну и что? — не принял аргумент Макото. — Ты сама говорила, что Яцуфуса не даёт прямой силы. Верно, командующий?
— Верно, ваше величество, — кивнул генералиссимус. И уже ко мне: — Не нужно страдать лишней скромностью, ученица. Ты далеко продвинулась. Не только в силе, но и в умениях. Ни одной ошибки… в других обстоятельствах я бы мог счесть, что вижу отрепетированный бой. В следующий раз я хочу лично оценить твой прогресс. Не откажешь старику?
— Ни в коем случае, — с улыбкой отвечаю хозяину Адрамелеха. — Тем более, что это и в моих интересах: его величество приказал мне как можно быстрее стать третьим Внерангом Империи.
— Ха-ха, — гулко хохотнул громовержец, положив тяжёлую ладонь на плечо мальчишки. — Старайся, ученица. Слово Императора — закон.
И уже к Макото:
— Помнится, ваш дедушка и погоде приказывать не стеснялся, решая, когда в Столице будет ясно, а когда нет.
Старый полководец, придерживая Императора за плечо, погрузился в воспоминания о своей молодости, когда он, обладая тейгу, способным, в том числе, пусть опосредованно, но влиять на погоду, выполнял сумасбродные приказы своего венценосного приятеля.
На это редкое проявление эмоций поймавшего момент ностальгии генералиссимуса — или сделавшего вид, будто поймавшего: эмпатия подсказывала, что командующему приятно вспомнить молодость, однако причина внезапных откровений оставалась неясной — действующий венценосец лишь смущённо молчал. Всё же почтенный дед Макото, со слов предавшегося воспоминаниям громовержца, представлялся тем ещё властным самодуром, пусть и забавным. Однако перебивать грозного старика номинальный правитель нашей страны побаивался, бросая на меня полные надежды взгляды.
А я что? Я ничего! Мне интересно, и мысли по жалобным глазам я читать не умею! Да-да!
Позапрошлый Император сохранился в истории как довольно неплохой, пусть и несколько авторитарный правитель. А любящий выпить и покрасоваться перед дамами весельчак из воспоминаний Будо не слишком соответствовал данному образу, что только добавляло рассказу занимательности.
Может, старик пытался натолкнуть Импи на мысль, что ему следует больше равняться на самостоятельного и властного деда?
В общем, пришлось Макото немного потерпеть, ибо кроме министров и отчасти меня, как признанной ученицы командующего и в некоторой степени виновницы данного сборища, никто из отирающихся поодаль придворных влезть в монолог громовержца не мог. По крайней мере, без достаточно важной причины. Они вообще старались держаться подальше, дабы не услышать того, что им знать не подобает… то есть не услышать так, чтобы это заметили. Забавные. Впрочем, к радости сюзерена, смущающая ситуация не продлилась слишком долго: троица министров всё-таки пришла на выручку юному государю.
Закончив шушукаться между собой, Сайкю и Онест пошли на сближение с нашей троицей, за ними потопал и переваливающийся, потряхивающий жирами Досэн. К слову, именно в движении разница между ним и премьер-министром начинала особенно резать глаз.
— Куроме, — обратился ко мне приблизившийся первым Сайкю. — Когда его величество тебя отпустит, ожидаю тебя в моём кабинете. Хочу задать несколько новых вопросов по поводу твоего столкновения с тейгуюзером мятежников. Заодно познакомишься с миссией, на которую вам предстоит отправиться через полторы декады.
— Будет исполнено, министр, — внутренне скривившись, уважительно ответила я, прижав правый кулак к левой стороне груди.
— Ку-фу-фу, — с притворным добродушием рассмеялся Онест. — Разве наши северные друзья не просили о скорейшей помощи? Не боитесь, что к прибытию ваших людей генерал Эсдес уже справится с мятежом?
— Перемещение будет осуществляться по воздуху, поэтому поводов излишне торопиться с выдвижением не имеется, — блеснув круглыми стёклами небольших очков, ответил главшпион. — Я бы только обрадовался успехам имперского оружия, — тут обладатель испаньолки позволил себе едва заметную усмешку, показавшуюся мне довольно хищной. — Но боюсь, даже многославная Эсдес не сможет находиться во многих местах одновременно. Тем более я слышал, что у её победоносных войск возникли проблемы со снабжением.
