— Завидуй молча! — глянув на шутника, с победительными интонациями заявила тихая убийца и, немного сдвинувшись, прижалась грудью к моей спине, а потом и вовсе обхватила свою «жертву» ногами и руками, положив подбородок ей (мне) на затылок.

Зря она это. Мне подобные заходы с прилюдным предъявлением чего-то, похожего на право собственности, не очень-то нравятся. Даже в нормальном состоянии. Я очень жадная, и если сочту что-то или кого-то своим — уже не захочу отпускать. А у Сены — Эдгар, которого она регулярно бросает и к которому столь же регулярно возвращается. Товарищ по Отряду — не тот, кого я стану убивать из-за чувства ревности, а сама ревность — не то чувство, от которого хочется мучиться. Мне и Акаме с её грудастой и вечно пьяной кошкой-воровкой хватает!

Так что не надо нам таких заявлений.

— Сена, ты ведь помнишь, о чём мы говорили? — спокойно, слишком спокойно, спрашиваю заигравшуюся девушку. — А ты, Кей, если так интересуешься специальными способностями некроконструктов, можешь стать первым их испытателем. Особенно, если продолжишь меня раздражать. Никогда не пыталась создать подобие некротентаклей, но специально для любимого братика Кея, — голос наполнился той жуткой нежностью, которая и без вплетённой в слова жажды убийства может заставить ощутить бегающие по спине мурашки, — я могу постараться.

— Сурова и жестока, — с преувеличенным весельем оскалился парень, лишь наглый взгляд на мгновение дрогнул в неуверенности: «А точно ли сказанное является шуткой?» — Как и положено вашей тиранической злобности. Но ваш покорный слуга и будущий придворный шут чётко видит запретную грань, которую нельзя переступать.

— …И с упорством, достойным лучшего применения, продолжает на ней топтаться, — заканчиваю за него. — Сейчас не лучший момент для этого, учти.

Мысленно отмечаю, что раз даже в тоне Кея проскакивают нотки неуверенности в моей адекватности — то, пусть мне и кажется, будто всё нормально, на самом деле одну некроманси действительно слишком занесло со всеми этими экспериментами и своеобразными шутками.

— Не лучший, так не лучший, — с затаённым облегчением моментально перестроился юморист. — Давай тогда про то, как те тупые бандиты подумали, что взяли в плен тебя и великого Кей Ли-сама, и как мы круто их покарали! Одного даже его собственной дубинкой, ха-ха!

— Наслышана, — покивала Сена, также прекрасно понимающая намёки, а потому выпустившая меня из обнимательного захвата и просто севшая рядом. — Тебе не кажется, что такой интерес к теме анальных кар других мужиков и призыв их же на свою пятую точку говорят об… интересных особенностях кое-чьих предпочтений? А уж если вспомнить о пристежном подарке для нашей вспыльчивой огневласки…

— Но-но! Мухи — отдельно, котлеты — отдельно. Весёлые шутки — это одно, а предпочтения — совсем-совсем другое. Разделяй эти понятия, глупая женщина. Хотя — кому я это говорю? — пренебрежительный взмах рукой. — Той, кто целовалась с трупом? То-то ты за нашей повелительницей мёртвых так волочишься, — поймав мой недовольный взгляд, Кей улыбнулся, приложил палец к губам и сделал вид, что закрыл рот на замок и выбросил ключ. — Но об этом я говорить не стану. Во имя сохранения спокойствия Куроме-чи и целостности моей задницы, — парень обезоруживающе улыбнулся и почесал затылок.

В общем, как всегда половину — а то и три четверти, если считать реплики спровоцированной ими Акиры — шума генерировала именно парочка наших шутников, упражняющихся во взаимных остротах. Стоит признать: если они не цепляют меня и держат себя в рамках, то слушать это даже забавно. Особенно лёжа на коленях у нежно поглаживающей тебя по голове милой фиолетововласой девушки.

Чувство, конечно, словно меня перепутали с сидящим у Акиры на коленях пушистиком. Но приятно и успокаивающе. И тепло, да.

Надеюсь, у нас с этой проказливой пронырой и впрямь что-то сложится. По крайней мере, на некоторое время.

* * *

— То есть как — разгромили?! — хлопнул по столу генерал. — Ты что мне тут, блядь, лепишь?! Девять каких-то вшивых убийц уничтожили тысячу солдат и целую сотню воителей?!

— С ними была Куроме, — усталым голосом сказал Карл. — Та, которая отродье Мертвителя, Повелительница Падали, претендентка на становление Внерангом и всё остальное.

Он откровенно замотался сначала бежать от гидры — между прочим, доставшей его своим ядом, так что уцелеть (но не избежать жестокой боли) удалось лишь благодаря тейгу — потом прятаться от преследования проклятой птицы некромантки. И это было лишь началом, ведь затем пришлось добираться до расположенного в сотне километров города с достаточно сильным и многочисленным гарнизоном, который возглавлял вышестоящий офицер, на коего можно переложить ответственность дальнейшего выбора действий.

Правда, глава гарнизона вместо того, чтобы начать действовать, решил сначала выплеснуть свои эмоции и найти виноватого в гонце, принёсшем дурные вести. Типично, почти ожидаемо, но всё равно неконструктивно.

И неприятно.

— А ты на что, сраный «имперский посыльный»?! Только дрянные новости носить?! — уколол его вышестоящий. — Тебе для чего позволили владеть демоновым тейгу проклятых имперцев?! Чтобы ты снова от боя драпал?! — на этот раз удар по столу заставил находящиеся на нём предметы подпрыгнуть, а сам многострадальный предмет мебели жалобно хрустнуть.

Тут уже Карл, который пусть и не являлся дворянином с длинной вереницей благородных предков, однако же оставался боевым офицером и Мастером Боя — не выдержал.

— Я добыл артефакт из тела собственноручно убитого монстра ранга S, — не повышая голоса, равномерно вколачивал слова северный тейгуюзер. — Того, которого меня и других воителей послали уничтожать без продуманного плана, необходимых ресурсов и веской нужды. Того, кто убил многих из нас. Кто, выжив после нападения людей, обратился бы в настоящее бедствие для наших городов и сёл. Того, кто практически убил меня. И убил бы, не позови меня сокрытый в его чреве древний артефакт. И я не «бегал от боя», а отступил перед заведомо превосходящим врагом. После этого поспешил доложить о произошедшем командиру ближайшего достаточно крупного и сильного формирования наших войск. Если вы это называете «бегством от боя» и предпочли бы исход, когда ещё один Мастер нашего королевства сгинул бы на клинках имперцев, передав им в руки древний артефакт… — не договорив, хозяин тейгу Керн Иггдрасиль смерил собеседника тяжёлым взглядом.

— Приношу свои извинения, погорячился. Нервы, — выдавил из себя генерал.

Мужчина как-то очень ярко и резко осознал, что, будучи всего лишь Воином, скатился чуть ли не к прямым оскорблениям Мастера, да вдобавок владеющего одним из проклятых творений древних имперцев, поднимающего этого конкретного Мастера в личной силе ещё выше. Он, помимо прямой угрозы — дуэли во время войны всё равно запрещены — ведь и докладную может накатать!

А бумагу, составленную пусть хоть трижды опальным и худородным, но обладающим тейгу Мастером, на которого обратил внимание лично премьер-министр, так легко под ковёр не заметёшь.

— Предлагаю забыть этот досадный эпизод. Пожалуйста, присаживайтесь и поясните мне подробности, — проявил хозяин кабинета натужное радушие.

— Хорошо, — коротко кивнул Карл и с удовольствием опустился на стул, дав отдых уставшим ногам. — Тогда слушайте…

* * *

Следующим утром ведомая Карлом небольшая разведывательная группа воителей, способных достаточно быстро преодолеть сотню километров, потрусила в сторону разрушенной крепости.

Когда солдаты добрались до цели, перед ними предстали не скрываемые ночной тьмой последствия буйства трёхглавой ядовитой твари. Где-то виднелись наплывы вспененного камня, ржавой трухи и дикоземские твари ведают чего ещё — там раньше находились пушки и пулемёты, чьи расчёты попытались развернуться и расстрелять монстра, но погибшие жуткой смертью от кислотных плевков раньше, чем успели нанести хоть какой-то урон. Также в верхних частях толстой кладки стен зияли проломы. Там тварь крушила тех наивных, что посчитали, будто остались в безопасности, когда образина израсходовала запасы яда на свой первый, окутавший внутреннее пространство крепости выдох и последовавшие за ним прицельные плевки.