— Ты что! Мы не можем нападать на силы наших военных! — воскликнула Акира, схватив своего парня за руку. — Так даже Куроме не станет делать! Наверное…

— Согласен, мы не можем себе такое позволить, — кивнул Хан.

— Без приказа или разрешения не можем, ты хотел сказать? — оскалился кареглазый брюнет. — Даже если и так, то посередине безлюдной дороги, без свидетелей, у нас появилось бы больше инструментов для жёстких, как любят эти дерьмомесы, переговоров. Ладно, поздно загадывать, что можно было сделать, если бы мы прибыли раньше. Грузимся и полетели. Ресторан отменяется, попробуем выяснить — кто это всё заварил. Вот чтоб мне всю жизнь мангу с цензурой читать, если там этот рыхлый напомаженный кусок вонючего Бироса не участвовал! А по дороге прикинем, как будем вытаскивать нашего инструктора. Я, конечно, несравненно велик и умён, но готов к рассмотрению любых предложений.

— Да! Поскакали! — не обратив внимания на шуточки лидера, дружно поддержали его убийцы.

— Предложение: натянем гадам глаз на жопу! — подняв руку, выделилась Сена.

И Кей был с ней согласен. Возможно, он даже попытается уговорить Куроме, чтобы она реализовала данный посул, так сказать, буквально. Во плоти.

* * *

— Да вы охренели, черви бумажные! — воскликнул Кей, грозно нависая над тюремным чиновником.

И надо сказать, что его гнев был не совсем наигранным, ведь его текущий собеседник оказался совсем не первым, и перед тем, как попасть в этот кабинет, ему и увязавшейся следом Сене пришлось изрядно попрыгать по кабинетам от одного ничего не знающего «посылателя к соседу» к другому. Конечно, любитель далеко не всегда безобидных шуточек — не тот человек, которого можно безнаказанно динамить, и все умники либо пожалели о своём поведении сразу, либо пожалеют чуть позже, когда ответная «очень смешная» каверза их догонит, но удовольствия от подобных забегов сие не добавляло.

— У меня есть точная информация от уважаемых людей, что генерала Джона доставили в вашу тюрьму. Но вы говорите, что его у вас нет. И кто из вас врёт? А? Хочешь оболгать высокопоставленных военных?! Знаешь, что с тобой сделают, чернильная душа?!

— Э-э, я не-э… — проблеял поддавшийся давлению чиновник.

— А ну быстро выкладывай всё, что слышал! — приказал внушающий ужас лидер кровожадных убийц, а его компаньонка — безумная горлохватка с фиолетовыми глазами и волосами (красивая-я-я!..) — с сексапильной улыбкой упёрла свой кинжал в его промежность. А потом слегка надавила, и ещё чуть-чуть.

— Я скажу! Всё скажу! — заверещал мужчина, ощутивший, как острый металл прорезал ткань и упёрся в самое важное.

— Ну-ну, хорошие мальчики не кричат в общественных учреждениях, — чуть шире улыбнулась ему Сена. — Ты же не хочешь привлечь к нам ненужную компанию, как тот неудачник? Ты ведь будешь хорошим и послушным мальчиком? Будешь таким мальчиком, как я люблю, верно ведь? — жарко прошептала она, склонившись к его уху.

— Д-да… — выдохнул тюремный чиновник, ощутивший, как его сжавшееся естество начало напрягаться.

— Вот и славно, — улыбнулась ему девушка, от которой не укрылись перемены. — Люблю послушных пареньков, — погладив его по намечающейся залысине, она куснула мужчину за ухо, а потом, повернувшись к Кею, показала ему язык:

«Я ведь говорила, что справлюсь лучше тебя? И смотри, как классно этого разыграла!» — говорил взгляд пурпурных глаз отстранившейся от своей жертвы убийцы.

«Это мы справились, а не одна ты, — отвечал ей ироничный блеск зрачков коллеги по любви к юмору и веселью. — И прошлый, которому я придумал угрожать якобы взятой в заложники семьёй, извивался смешнее».

— Ай-ай, что же вы молчите, уважаемый? — после незаметного для стороннего наблюдателя момента невербального общения, поинтересовался Кей вслух. — Или вы хотите нас обмануть? — недобро усмехнулся он.

— Что вы, что вы! — суетливо опроверг это предположение хозяин кабинета. — Я просто припоминал всё, что может оказаться полезным уважаемым офицерам разведки!

— И-и-и? — поторопил его Кей.

— Да, к нам в мертвецкую доставили его труп, — наконец признался тюремный чин. — Но почти сразу забрали! — воскликнул он, заметив изменившиеся выражения лиц опасных и непредсказуемых собеседников. — Даже нормального акта составить не позволили! Бардак! Настоящий бардак и пренебрежение всеми положенными норм…

— Как это труп?! — перебив чиновника, ошеломлённо выпалила Сена. — Ты ничего не путаешь, сладкий? — мгновенно ускорившись, девушка оказалась за спиной совсем не обрадовавшегося своей откровенности мужчины и, нежно сжав ему горло — но так чтобы чувствовалась стальная хватка, способная сломать шею, как соломинку — скомандовала: — Ну-ка быстро поделись с нами всем, что знаешь, слышал и о чём догадываешься!

— Н-не убивайте! — почти до мокрых штанов перепугался бедный бюрократ. — Я не хотел, пожалуйста…

— Тц, не стоит бояться, — цыкнул Кей, раздражённо посмотрев на едва не впавшего в панику бумагомараку и слишком надавившую убийственным намерением девушку. — Мы не обижаем тех, кто готов сотрудничать. Наоборот. Мы щедро им платим, — дополнил (столь же ошеломлённый, однако сдержавший чувства) и.о. командира свою немного перестаравшуюся соратницу, в этот раз взявшую на себя роль «плохого следователя».

И хозяин кабинета «запел». Парочка на редкость серьёзных шутников вытянула из чиновника всё, что можно — и даже часть из того, что нельзя.

Местного патологоанатома (он же — тюремный лекарь, он же — помощник палача) тоже опросили, правда, уже заметно сдержаннее и вежливее. Пусть ребята и испытывали эмоции злобы и негодования сродни тем, что сейчас ощущала я, но специалист по работе с живыми и мёртвыми пациентами приказов утаивать информацию не получал, отнекиваться не пытался и нервы не трепал. Он вообще, по словам моего замкома, оказался человеком на удивление культурным и понимающим. Потому и отношение к нему вышло соответствующим.

В результате разговора выяснилось, что израненное тело Джона с немалым шумом и сопротивлением — никто не любит, когда к ним тянут непонятные трупы, явно попахивающие тёмными делишками власть имущих — доставили местные вояки. Они же его вскоре и забрали, причём с шумом и спешкой едва ли не большими, чем доставили; кажется, даже со скандалом главного забиральщика и начальника тюрьмы.

По версии, озвученной перед работниками службы исполнения наказаний, конвой подвергся атаке агрессивных дикарей из северных кланов. Кей данным сказкам не очень-то поверил, оттого, ещё пребывая в тюрьме, попросил лекаря записать характер всех травм, которые он обнаружил, осматривая тело. Тот пусть и не успел провести нормальное задокументированное обследование, не говоря уж об исследовании крови и тканей на наличие ядов или последствий их работы, однако обладал профессионально-внимательным взглядом, который зацепился за «интересное поступление». Поэтому кое-что ребята всё же получили.

И это лишь укрепило подозрения.

Позже выяснилось, что они очень вовремя начали своё расследование. Ведь когда команда, всё ещё надеясь, что доставленный в тюрьму труп — это какое-то недоразумение, пожаловала в гости к местным воякам, те «обрадовали» новостью о кремации тела «преступника, подвергшегося нападению северян вместе с конвоем». На закономерный вопрос: «Почему тогда не придали огню заодно тела погибших членов конвоя?» — их сначала мягко, а потом и в грубой форме попросили не лезть не в своё дело. Попытка получить данные кого-то из конвойных, дабы пообщаться на тему случившегося, и вовсе вызвала конфликт, который едва не перерос в драку.

На шум вылез прилизанный, но несколько потрёпанный и очень злой Мастер Боя при генеральских чинах, который рулил процессом ареста и конвоирования нашего бывшего инструктора. После чего этот, замечательно олицетворяющий высшее офицерство провинции генерал — Скван его звали, Кей хорошо запомнил — в манере «хозяина жизни, потревоженного жалкими смердами» начал угрожать «лезущим не в своё дело обнаглевшим безродным щенкам».