— Сначала факты и подробности, затем озвучишь свои выводы.

— После возвращения группы на территорию Базы нас вызвали в кабинет главы, где господин Галахад сообщил нам о вашем недовольстве некоторыми нашими действиями на северо-востоке. В качестве воспитательной меры он приказал нам сдать оружие и проследовать в карцер. Через несколько часов, незадолго до ухода основного офицерского состава, на Базу прибыла делегация во главе с генерал-майором Авернусом, который заявил, что прибыл по вашему поручению. Мне его слова не показались убедительными, но так как я и без того вызвала ваш гнев, — вопросительный взгляд на обладателя эспаньолки и очков в проволочной оправе встретил нетерпеливый жест «об этом позже», — то к ним не прислушались…

Так, коротко и по делу, иногда добавляя детали, я рассказала внимательно слушающему и иногда задающему наводящие вопросы мужчине «о невероятных приключениях недоумевающей убийцы»: о допросе «в гостях» у забравших меня из родных стен коллег, о попытках отжать недавно приобретённое имущество, об угрозах и о не смешном цирке с тюрьмой. Нападение зеков-революционеров на «имперскую подстилку» также заслужило отдельного упоминания. Здесь я особо заострять внимание не стала: главшпион и без меня прекрасно понял, что, кроме как от жадных клоунов на высоких должностях, данные о моей служебной принадлежности настолько оперативно утечь не могли.

О способности одной некроманси мысленно общаться с разумными марионетками и действовать через них Сайкю, естественно, не догадывался, поэтому непременно сделает соответствующие выводы. Печальные для так его подставивших подчинённых. Вон, как сквозь приклеившуюся к лицу маску спокойствия и уверенности сочится едкая смесь злости с раздражением. Уродцы точно не отделаются словесным выговором.

Что касается меня и возможного наказания за самоуправство на северо-востоке, то:

— Приказа тебя арестовывать или тем более допрашивать от меня не поступало, — хозяин кабинета посмотрел мне прямо в глаза. — Я не хочу нарушать доверительные отношения, которые у нас сложились с лицом боевого отделения Службы разведки. С тобой, Куроме. Поэтому скажу открыто: произошедшее — последствие некомпетентности и дурной инициативы определённых лиц на высоких должностях нашего ведомства. Да, на мне тоже лежит часть вины. Но я глава разведки, а не её полновластный хозяин. Полагаю, ты прекрасно знаешь, как обстоят дела в государственных структурах Империи и понимаешь, что некоторых чиновников крайне сложно подвинуть даже мне. Авернус именно из таких. Был до недавнего времени. Теперь все виновные понесли или понесут соответствующее наказание. Можешь о них забыть, — с тщательно замаскированной злобой на тех самых виновных, из-за которых он вынужден оправдываться передо мной, внешне спокойно произнёс Сайкю.

«Ого, какие моральные жертвы! Ещё и «доверительные отношения», ну-ну», — хмыкнула я, ощущая отголоски того, как корёжит министра, унижающегося (как это на самом деле воспринимал разведчик, что, несмотря на все свои слова, совершенно не видел в собеседнице равную) перед ещё вчера бесправной убийцей.

Кажется, я недооценила Сайкю и складывающееся положение. Неужели наш дорогой глава всерьёз считает, что кое-кто повелевающий мёртвыми и «жадный до статуса и удобств» под влиянием обиды на «предательство» или из желания устроиться с большим комфортом может попытаться переметнуться (и, что важнее — имеет шансы это успешно сделать) к…

К кому, кстати? К Онесту?

Да, пожалуй. Будо хоть и проявлял дружелюбие, но особых намёков на желание переманить меня к себе от него ни разу не поступало. Конечно, ситуация могла измениться, но ввиду имеющихся обстоятельств, это крайне сомнительно. В отличие от очередного передела зон влияния внутри «единого» правящего блока.

Хм, хм, хм… То есть «дружба под ковром» внутри блока премьера так и не успокоилась. Если Сайкю всерьёз допускает, что произошедшая клоунада с тюрьмой и нынешний вызов на аудиенцию к Императору — звенья одной цепи, призванной тем или иным способом вывести перспективного Мастера-тейгуюзера из обоймы министра разведки, а потом использовать для удара по позициям означенного министра, и стоит за всем этим премьер, то…

"Это весьма нехороший признак, — заключила я. — Вряд ли тут действительно в основе своей замешана чья-то интрига, а не случай и идиотизм отдельных личностей. Но после предпринятых мною и по моей указке действий, спровоцировавших «покушение» и вызов одной доброй волшебницы во Дворец… Да если ещё и смотреть со стороны параноика-Сайкю… М-да, как бы сие не вызвало вспышку напряжённости, которая заставит лавину накопившихся противоречий сдвинуться раньше времени".

Так как размышления протекали под серьёзным ускорением, то промелькнули они очень быстро. И, естественно, не отразились на сосредоточенно-внимательном выражении лица, с которым я слушала продолжающего говорить начальника:

— Ваша группа сработала хорошо, я доволен ходом событий, но хочу получить подробный отчёт. Некоторые ваши методы прошли по краю допустимого, и мне нужно знать, насколько необходимы были те или иные действия. В частности, касаемо вашего конфликта с сыном Онеста. Сюра был крайне… раздосадован его результатами и требовал крови. Мне пришлось приложить усилия, чтобы его успокоить, — просканировав меня взглядом, министр разведки убедился, что подопечная осознаёт уровень возможной угрозы и благодарна «вставшему на защиту» патрону. — Разведка своих не бросает, — с честным лицом соврал этот обделённый хоть какими-то зачатками совести обладатель эспаньолки. — Но впредь постарайся его не провоцировать. Если отец поддержит притязания сына, мне будет трудно тебя защитить.

«А вот и кнут, — внутренне усмехаюсь. — «Мы тебя очень ценим, несмотря на все неурядицы, но если подумаешь нас покинуть и перестать быть «своей», то не забывай о мстительных и могущественных врагах, поджидающих за крепкими и надёжными стенами нашего дружного, ха-ха, серпентария» — ничего нового, — с лёгким разочарованием мелькнуло в голове. — Я ожидала большего».

С другой стороны, зачем что-то изобретать, если старое доброе: «напугать — успокоить — снова напугать — показать путь к спасению и успеху — похвалить ум/храбрость/силу, позволившие сделать «правильный выбор» и/или за принадлежность к группе «правильных» людей, которая превосходит остальных» — и так работает? Не обязательно играть на всех перечисленных струнах и не обязательно в перечисленном порядке, но данная «база манипулятора» часто срабатывает даже с теми, кто имеет о ней представление.

Потом, конечно, можно проанализировать разговор и вызванные им эмоции, дабы избавиться от «внушения». Но ждать такого от простой убийцы, к тому же бывшей наркоманки с промытыми мозгами, да ещё и не перешагнувшей рубеж шестнадцати лет? Пф! Не тогда, когда подавляющее число взрослых (и считающих себя умными) людей верят газетам и обещаниям политиков разного толка, которые не раз попадались на лжи, но, тем не менее, легко собирают паству дураков, верящих, что вот сейчас их точно приведут к спасению и благополучию.

Люди в массе своей не слишком любят думать, зато им очень нравится верить в лучшее. И перекладывать на других труд и ответственность по его достижению, да.

В общем, меня не воспринимали не только как равную, но и вообще всерьёз. Что в целом (для моих планов) неплохо, однако чуточку обидно.

— Приложу все усилия, господин министр, — прижав кулак к груди, склоняю голову, скорчив подобающую напряжённо-признательную физиономию и дополнив данную пантомиму лёгким — чтобы цель не почувствовала ничего необычного — флёром деэмпатии. Впрочем, особо актёрствовать не пришлось, я и в самом деле была благодарна Сайкю за то, что прикрыл, хоть и понимала, что действовал он исключительно из соображений собственной выгоды.

— Я не пыталась провоцировать Сюру, даже не знала, что это он, — с приличествующей толикой беспокойства в голосе, предпринимаю попытку оправдаться. — Просто увидела, как чужой воитель запугивал девушку из моей команды, а после моего появления, напал уже на меня.