А если он начнёт возмущаться и отрицать реальность, то какая же это невозмутимость?

— Гхм, так вот в чем причина, — с натянутым спокойствием выдавил из себя Император. — Хорошо, я понял.

— Фу-фу, это так трогательно, видеть, как дети взрослеют, — смахнул несуществующую слезинку премьер. — Позволю себе небольшой совет для вашего величества: если вам кто-то понравился, то не стоит сразу дарить ему высокие чины, как Имперский Рыцарь или, к примеру, министр, — толстяк улыбнулся, обозначая шутку. — Даже если кто-то вам очень симпатичен, это не значит, что у этого человека хватит воли, сообразительности и образования, чтобы справиться с такой ношей. И всегда будьте готовы, что девушка может не ответить на ваши чувства даже после такого подарка, — поучительно произнёс бородач.

«И всё-таки Онест до сих пор злится на Куроме, — подумал начавший успокаиваться Макото. — Наверное, это ещё и из-за того, что он поддерживал министра Кокэя и помог ему занять пост, — припомнил мальчик кое-что из ранее слышанных разговоров. — Теперь, когда вспоминают неудачи этого министра, трагически погибшего от несчастного случая, их тень падает и на его покровителя. Вот Онест и обижается. Никогда не думал, что у него такая чувствительная натура».

— …А вот эта милая служанка всегда с радостью согреет вашу постель, — продолжал говорить не догадывающийся о мыслях своего собеседника толстяк, — если вы понимаете, о чем я, ку-фу-фу. И она за это даже ничего не попросит. На этом я откланяюсь. Этому старику ещё нужно хорошо поработать. Хорошего вам дня, мой Император, — взгляд на «сюрприз». — А ты, Марта, во всем слушайся его Величество.

— Да министр Онест! — поклонилась девушка.

— Марта, — произнёс Император имя своей новой служанки, когда они остались наедине… гм. Ну, наедине, если привычно игнорировать неподвижные фигуры гвардейцев, конечно.

— Да, Ваше Императорское Величество, — кротко отозвалась та.

— Ты и в самом деле сделаешь всё, о чем я попрошу? — прищурился зеленоволосый мальчишка.

— Да, Ваше Императорское Величество! — последовал незамедлительный ответ от порозовевшей девушки.

— Что же, тогда следуй за мной. И раз ты моя личная служанка, хватит короткого обращения «ваше величество» или «Император».

— Да, мой Император, — ещё один поклон.

«Слишком робкая и покладистая. Нет, если смотреть по поведению и манере держаться, то они с Куроме совершенно друг на друга не похожи. Тут Министр ошибся», — подумал мальчик.

Всё-таки его особенное отношение к Куроме сформировалось не из-за её внешности, а в силу черт характера, ума, солидного списка подвигов и достижений, а также немалого личного могущества. Новая «личная» служанка же воспринималась, скорее, как обуза и ещё один соглядатай. (Как будто их вокруг и без того мало!)

Хотя… он постарался взглянуть на ситуацию, как кто-то из искушённых в политике предков, тот же Найден, к примеру.

Министр думает, что он влюбился в Куроме? Хорошо, Макото примет это за данность. Всё равно не получится его переубедить. Тем более что Онесту, кажется, нравится над ним подшучивать. Он ведь Император, а настоящий Император должен не дуться на слишком уж заботливого дядюшку премьер-министра, а использовать плоды его чрезмерной заботы и желания контролировать себе на пользу. Марта — это новый человек в его окружении. Ближнем окружении. Личная служанка, которую он может расспросить о внешнем мире, и которая не сумеет отделаться косноязычными ответами, что он обычно слышал от простых слуг, или набившим оскомину «не могу знать» от гвардейцев.

— Из какой ты семьи, Марта? — спросил юный монарх, двинувшись вперёд.

— Я из семьи потомственных слуг, ваше величество. Мы поколение за поколением служим Императорскому Дворцу, — несколько зажато, прижимая руки к нижней части живота, ответила та, последовав за господином.

— И как поживает твоя семья? — продолжил расспросы мальчик.

— Прекрасно поживает, ваше величество! У нас есть всё, что нужно простым людям: хорошая еда каждый день, теплая постель и крыша над головой. Как и у всех слуг вашего величества! — девушка отвечала быстро и без запинок, словно глуповатый, но очень старательный ученик, который, стоило экзаменатору задать вопрос, сразу выпаливал один из ответов, что он зубрил дни напролёт.

— То есть, те, кто мне не служит, этого лишены? — попытался подловить служанку её новый господин, что чувствовал себя кем-то между разведчиком (после знакомства с Куроме он, к некоторому неудовольствию Онеста, начал заметно теплее относится к данной службе) и Императором-интриганом.

— Н-нет, — сбилась та. — То есть ваши слуги, мой Император, живут лучше других. Они ведь слуги Дворца! Но ваш народ тоже живёт хорошо и всем доволен! — протараторила она под конец.

«Врёт», — уже с полной уверенностью заключил Макото и добавил этот факт в воображаемую кладовую к иным источникам для размышлений. Вроде того недавно обретённого знания о бедственном положении ветеранов, том факте, что министр Кокэй был некомпетентным, или сведений о всё набирающей обороты вражде главы разведки с министром финансов.

Пытаться давить на служанку дальше и что-то у неё выпытывать он не стал. Макото догадывался, что она всё расскажет Министру, а тот, как всегда, начнёт занудствовать — или, того хуже, станет подшучивать над своим подопечным. Нет уж! Если Марта с ним надолго, то и тянуть с неё информацию стоит потихоньку. Поэтому Император решил пройти оставшийся до библиотеки путь, ведя ничего не значащий сторонний разговор.

— Марта, а кем бы ты хотела стать, если бы не была слугой?

— Я счастлива быть слугой Вашего Величества, — в очередной раз прямо на ходу поклонилась эта псевдо-Куроме. — Больше мне ничего не надо.

— А если бы ты имела достаточно денег, чтобы не работать и хорошо жить?

— Даже если бы у меня были горы денег, я бы всё равно хотела остаться вашей слугой.

— А если бы ты была сильной воительницей?..

Так и шёл Император, развлекая себя тем, что засыпал бедную, напрочь заинструктированную служанку всеми (порою достаточно глупыми) вопросами, что только всплывали у него в голове. В общем, вёл себя, так же, как поступил бы несколько лет назад, увидев что-то или кого-то, привлекающего внимание. Пусть Марта привыкает к такому любопытству.

Потом, когда она расслабится, вопросы могут стать и более... интересными.

Впрочем, совсем уж откровенно выпытывать знания о внешнем мире он не станет. Как уже упоминалось, Император хорошо понимал, что пусть Онест и сказал, будто Марта теперь его, Макото, личная служанка — Министр всё равно станет её расспрашивать о том, что они делали и о чём разговаривали. И Марта с готовностью выложит все, даже самые малые подробности. Судя по её поведению, «сюрприз» пока склонна подчиняться именно инструкциям премьер-министра, а не воле своего номинального господина. Получить от неё настоящую, а не на словах, верность если вообще получится, то не очень скоро.

Тут мысли Императора перескочили на Куроме. Войдя в библиотеку, он бездумно махнул Марте на диванчик в углу, чтобы она села там и не мешала, а сам взял первую попавшуюся книгу и, механически её перелистывая, погрузился в размышления над темой, которая странным образом до сего дня даже не приходила ему в голову.

«Куроме. Моя подруга и — возможно, в будущем — самый настоящий Имперский Рыцарь, первый за много столетий. Вероятно, единственный человек, который поддержит меня, даже если я пойду против всего остального Дворца. Или… нет? Не предаст ли она, стоит только попросить о помощи? Не побежит ли к Онесту или к Сайкю? Или к старику Будо, который считается её наставником в боевых искусствах?»

В одной из книг о похождениях предков юному правителю встретилось такое изречение: «Верность нельзя купить. Её можно только заслужить». Также там присутствовала пометка, приписываемая одному из прежних Императоров: «Верность драгоценна, но для самых доверенных одной её недостаточно. Человек должен осознавать насколько его ценят, что выражается и в материальных благах, и в открытом признании заслуг. Должен чувствовать важность своей миссии и ощущать сопричастность к большему. Лишь тогда он не предаст никогда и ни при каких обстоятельствах».