— Что у вашего предводителя не отнять — это умения работать над привнесением нужной ему политинформации в головы солдат и офицеров. Удивительно! Вы и ваши люди искренне верите в непобедимость Севера. Даже находясь под прямым руководством Алана "Солнечного Кретина" Фольца. «Военного гения», который сначала не смог взять крепость, охраняемую десятикратно меньшим числом солдат, — насмешливо качаю головой. — А потом, после встречного удара со стороны парней Джона, усиленных мной и моими ребятами, и вовсе жидко обделался. Ваш национальный герой, видимо, очень харизматичный человек, раз вера его сторонников не пошатнулась даже здесь и сейчас, после столь наглядных событий. Да и как военный тактик он, по слухам, хорош. Однако стратег и политик из него… не очень.

Северный Мастер несогласно вскинулся, но, несмотря на всю свою прямоту, протестовать вслух не рискнул. Понимал, что его с сослуживцами судьбы находятся в моих руках, поэтому старался не дразнить гусей. Ну, настолько, насколько это получалось у обладателя его склада характера.

— Вижу, вы со мной не согласны и желаете объяснений?

— Уж потрудитесь, если это разговор, а не глумление над поверженным и беспомощным врагом, — прохладновато отозвались мне.

— Разговор, — улыбаюсь. — Я даже похвалила вашего полководца, разве так глумятся? И можете назвать меня наивной, но лично я не считаю врагом ни вас лично, ни ваше королевство. Только его правящую элиту. — «Как, впрочем, и имперскую», — добавляю мысленно. — Да, у нас сейчас конфликт с вашими «ястребами». Прекрасно понимаю, почему он возник: Имперская политика в последние десятилетия — весьма удручающее зрелище. А у вас, благодаря бывшему наместнику Биросу, которому я, будь моя воля, даже солдатским сортиром командовать бы не доверила, это только усугубилось. Не буду теоретизировать, могло бы всё сложиться лучше или нет, вокруг нас данность. И вы, и я, как люди дела, привыкли работать с тем, что есть. Однако как особа, вхожая во Дворец и в некотором роде сопричастная к власти, должна заметить: его Императорское величество считает, что в будущем сотрудничество предпочтительнее для обеих сторон. Война не принесёт ничего хорошего ни вам, ни нам. Поэтому чем быстрее наступит мир, тем лучше будет для всех, — сказала я почти чистую правду.

В одном из наших разговоров мелкий Импи высказывал что-то наподобие: «Зачем они с нами воюют? Лучше бы присоединились и стали новым регионом», — правда, контекст его слов… Это точно не являлось заявлением о новом внешнеполитическом приоритете.

Но если в Столице попробуют докопаться до этих предназначенных северянам слов, то ответить будет чем — благо что я планирую вернуться туда Внерангом, поэтому слишком сильно давить на меня не станут. А если нет, то слухи о «фракции Императора» станут распространяться по северной части континента и вовсе беспрепятственно.

Сделав небольшой перерыв, чтобы съесть печенюшку и выпить немного чаю — которого я подливала себе и собеседнику из заполненного на две трети термоса — начинаю своё повествование:

— У Империи действительно сейчас проблемы. И поступай все вовлечённые так, как хотелось бы вашему «Герою Севера», то у королевства и впрямь появился бы шанс стать державой первого эшелона, наравне с Западным Союзом и центральной Империей, если та вообще сумела бы сохранить свою государственность.

Кривая усмешка обозначила степень моей веры в то, что мир подстроится под хотелки поднявшего мятеж северного князька.

— Но западники не хотят сбросить гегемона, оставив вершину пустой. Они стремятся занять его место. И конкуренты им не нужны — в отличие от сырьевой колонии. Причём на условиях, быть может, даже худших, чем было при нынешней Империи, со всеми её ошибками и перегибами. Всё-таки Империя, при всех её многочисленных недостатках, не дошла до того, чтобы напрямую преобразовывать людей в силу и богатство своей элиты. Это я про западных алхимиков и их Священные семьи, если вы не поняли, — сделав глоток из чашки, поясняю на недоумённый взгляд. — Их умения в человеческой алхимии-химерологии, а также работе с тварями из-за кромки — отнюдь не имперская пропаганда, к глубокому сожалению. И относительная сдержанность в данных направлениях — не в последнюю очередь заслуга договоров с ненавидимой вами Империей, порождённых длительной историей войн и применения тогда ещё не попавших под запрет наработок. Если эти договорённости внезапно исчезнут вместе с нашей страной… В этом ракурсе словосочетание «человеческий ресурс» приобретёт формы очень, хм-хм, интересные для красноголовых чернокнижников. И вместе с тем очень грустные для всех остальных.

Делаю короткую паузу, дабы смысл моих слов улёгся в голове собеседника.

— Ввиду вышеуказанных причин, не будет ни открытия западного фронта, ни атаки собравшейся в кулак Революционной Армии или попытки отомстить со стороны южан, — после того, как мужчина осмыслил сказанное, но до того, как у него возникли вопросы, продолжаю свой (не)агитационный спич. — Не в ближайшем будущем. Сначала ваши «друзья» дождутся, пока Империя раздавит Северное королевство, попутно они не забудут хорошенько заработать на нашей войне и оценить используемые обеими сторонами тактики и средства. И только потом, когда значительная часть наших боеспособных войск оттянется к вам, для подавления остатков мятежа и поддержания порядка, начнётся попытка повалить «колосса на глиняных ногах». Может быть, у них даже что-то получится, — усмешка. — Но вам и вашим соотечественникам лучше от этого отнюдь не станет.

Задумчиво почёсываю щёку.

— Да и нашей стране, что бы себе ни думали некоторые заинтересованные персоны, силовое разрешение конфликта (даже очень быстрое и успешное), как и сам конфликт — только в минус. Южная кампания хорошо продемонстрировала все имеющиеся проблемы, но их так и не решили. Подозреваю, не без помощи агентуры запада, уши которой отчётливо торчат также из происходившего — и происходящего — в вашем королевстве.

— Как говорят западники: не можешь победить честно — просто победи. И надо сказать, они весьма методичны и успешны в следовании своему лозунгу. Я ими даже немного восхищаюсь, — с таким видом, будто делюсь секретом, произнесла я. — Если с кем и нужно воевать открыто, так это с ними. Потому что в интригах и долгоиграющих диверсиях западники явно оказались сильнее Империи и всех прочих стран. Скажу по секрету: только лично я (и не в одиночку, конечно) за последнее время участвовала в гашении ДВУХ попыток сепаратизма внутри Империи. И в обоих случаях — даже далеко на востоке, вроде бы за пределами зоны их интересов — чётко отметились алхимики. М-да... чётко-то чётко, а предъявить по сути нечего. На Юге — ну, просто случайный ученик-дезертир, — я изобразила пальцами кавычки, — помогал в подготовке войск, что планировалось бросить против имперской армии. На Востоке — ну, прикупил дворянин, являющийся ключевой фигурой заговора, продляющие жизнь препараты того уровня, который даже дворянам западников купить не удаётся. Не за обычное золото. Наверно, просто повезло. Или просто так совпало. Есть же в жизни место простым совпадениям, как считаете?

Пленный Мастер, который сначала слушал с еле сдерживаемым скептицизмом, как длинный заход к попытке вербовки, по мере того, как длился монолог, прислушивался всё внимательнее, а выражение его лица из скептического превращалось в хмурое.

Впрочем, вояка не спешил показывать, что мои приправленные щепоткой деэмпатии речи смогли его зацепить:

— Слова, слова. Что вы хотите мне предложить? Работать на Империю «ради Севера» и против подлого Запада? — с сарказмом спросил он.

— Вы плохо слушали? — приподнимаю левую бровь. — Я не заинтересована в вашей вербовке. Можете считать, что я хочу вас использовать в качестве посланца для тех, кто готов слушать. И способен услышать.

— Думаете, кто-то захочет внимать мне? — криво усмехнулся невольный собеседник.

— Мастеру, которого взяли в плен, а потом отпустили? Причём отпустили печально знаменитые имперские убийцы? Вполне, — отвечаю на свой же риторический вопрос. — Пусть вас по каким-то причинам и не продвигают на высшие командные должности, ваш ранг всё равно имеет вес.